Б. Сай - Евангелион: фантазия на тему финала

— Синдзи? — полувопросительным, полуутверждающим тоном произнесла Рицко.

— Больше некому. Разрушены несколько складов, уничтожена разведгруппа мотострелков. Похищены несколько комплектов униформы, два рюкзака и сухие пайки.

— И всё? — уточнил Робертсон.

Председатель значительно поднял вверх указательный палец:

— И всё!

— А зачем ему несколько комплектов? — не поняла Рицко.

— Допустим, он не знает размеров первого пилота и решил перестраховаться, — предположил майор. — Меня интересует другое — если я правильно понял, он не взял никаких медикаментов.

— Это правда? — обратилась Рицко к председателю. Она припомнила вид пилотов в последний день допроса, и ей стало не по себе.

— Я дал распоряжение проверить эту информацию ещё раз. Подождём звонка.

Синдзи рассматривал рисунок на задней стене хондэна. При первом взгляде он показался ему необычным вариантом символа Инь-Янь. Миг спустя он понял, что этот круг на самом деле — три пары крыльев, растущих из единого центра. Чёрные, жёлтые и белые.

— Что это? — упавшим голосом спросил он.

— Мы дома, — тихо отозвалась Рэй.

Прошло два часа. Киль сидел за столом и явно тяготился вынужденным бездействием. Майор удобно устроился в кресле, засунув под правый погон чёрный берет с эмблемой миротворцев ООН. Мальчик тихо спал на диване, положив голову на колени Рицко, собака пристроилась на полу у её ног.

Рицко осторожно гладила малыша по голове. Ощущение было непривычным и, пожалуй, даже приятным. Наверное, мать была права и она действительно уделяла работе слишком много времени. Она посмотрела на Робертсона и тут же отвела взгляд. Майор сделал вид, что ничего не заметил.

Раздался звонок. Председатель взял телефон, Акаги и Робертсон обратились в слух.

Выслушав отчёт секретаря, Киль сложил телефон и откашлялся:

— Свидетель опознал по фотографии третье дитя. Это во-первых. Во-вторых, свидетель утверждает, что на грабителе не было никаких признаков ранений. Никаких.

— Это и есть та самая неуязвимость, о которой вы говорили? — позволил себе вмешаться майор.

— М-м-м… не исключено. Но есть ещё и «в-третьих» — он действительно не взял никаких медикаментов. Подчёркиваю — ни для себя, ни для первого дитя.

— Значит — они им уже не нужны. Почему? — Робертсон был явно заинтригован.

— Например, потому, что первое дитя, Аянами Рэй — Матриарх.

— «Матриарх»?

— Крылья лунного света, власть над всеми формами и проявлениями жизни.

— Это же смешно! — не выдержала Рицко, — Это противоречит всем законам природы!

— Есть вещи посильнее законов природы, — меланхолично ответил председатель.

— Например..?

— Божья воля.

Водитель странно посмотрел на двух пассажиров, потребовавших высадки на печально известной смотровой площадке горы Футаго.

— Это последний рейс, — напомнил он.

— Ничего, — беспечно отмахнулся Синдзи.

— А домой как?

— Автостопом, — Синдзи выпрыгнул на асфальт площадки.

— Ночью здесь почти не ездят, — предупредил водитель. — Так что смотрите — на обратном пути, минут через десять, могу забрать.

— Спасибо, дяденька. Мы посмотрим, — Рэй выскочила из автобуса и помахала рукой на прощание.

Водитель пожал плечами и закрыл дверь. Его грыз червячок сомнения — правильно ли он поступил, высадив здесь этих двоих. Но, поразмыслив, он решил, что волнуется напрасно — парочка производила впечатление вполне нормальных жизнерадостных детишек.

Положив под себя портфели, они сидели рядышком у огороженного края нависающей над пропастью площадки. В ярком лунном свете всё вокруг казалось покрытым призрачным серебряным инеем. Жёлтый свет фонарей делал площадку похожей на капитанский мостик корабля посреди седого моря, застывшего в вечном шторме.

Говорили о пустяках — вспоминали прошлое, делились своими историями в этом мире. Синдзи привычно взял на себя роль гида, рассказывая Рэй обо всех отличиях Токио-3 от его предшественника.

— А тут всё по-другому, — Рэй оглянулась. — А это здесь откуда? — Она показала на высокую ограду из сетки-рабицы.

— В прошлом году поставили. Отсюда бросилась вниз парочка.

— Разбились?

— Конечно Спустя неделю — ещё одна. Только представь заголовки в газетах — «Гора-убийца», «Кладбище надежд» и тому подобные. После этого сюда началось настоящее паломничество.

— Все — самоубийцы? — удивилась Рэй.

— Нет, что ты. Просто отметиться — были, мол, посетили достопримечательность, — Синдзи изобразил жест, как будто ставил галочку в анкете. — Власти решили поставить здесь эту сетку и привлечь полицию. Кого-то и правда удалось остановить в последний момент. А потом популярность горы пошла на спад, и приходить сюда перестали. Вид здесь, конечно, красивый, но далеко до города. А сетка так и осталась.

Сзади послышался шорох подъезжающей машины. Синдзи обернулся и недовольно добавил:

— Полиция тоже.

— Эй, голубки! — раздался искажённый мегафоном голос полицейского. — А ну-ка, оторвали свои ж-ж-ж-ж..! — громкоговоритель издал противный скрежещущий звук и умолк.

— Синдзи! — Рэй укоризненно смотрела на приятеля.

— Это не я!

Дверь с левой стороны распахнулась, из машины выбрался грузный седеющий полицейский. На его униформе тускло блеснули сержантские нашивки. Синдзи и Рэй через плечо с интересом наблюдали за развитием событий. Буркнув в салон: «Идиот!», сержант хлопнул дверцей и направился к ним.

Зайдя сбоку, он присел на корточки и уставился на них внимательным изучающим взглядом. Значок с выбитой надписью «с-т Накамура» оказался прямо на уровне их глаз.

— Это не мы! — быстро сказал Синдзи. Аянами пихнула его локтем.

— Что — не вы? — заинтересовался полицейский. От его низкого хриплого голоса и неторопливых уверенных движений веяло спокойствием и силой

— Всё — не мы! — бодро отрапортовал Икари.

— Молодцы, значит. А зовут вас как? И что вы здесь делаете, — сержант посмотрел на часы, — в полпервого ночи? Только не говорите, что учите арифметику — не поверю.

— Я на улицах и в общественном транспорте с мужчинами не знакомлюсь. И телефон при первой же встрече не оставляю, — кокетливо ответила Аянами.

— Ну надо же! — театрально восхитился сержант Накамура, — Только есть маленькая проблема — я должен установить ваши личности. И я могу сделать это или здесь, или, поскольку вы запираетесь, в участке. Что вам больше нравится?

— Лучше, конечно, здесь, — вздохнула Рэй. — Только у нас документов нет, проверить не сможете.

— А у меня рентгеновский глаз — я людей вижу насквозь, мне врать бесполезно.

— Тогда ладно. Меня зовут Аянами Рэй, а это — Икари Синдзи.

— А ваши родители знают, где вы?

— Наши родители думают, что мы сейчас мирно посапываем в кроватках, — влез в разговор Синдзи, — но это не имеет значения, потому что наши родители на вечеринке. Так что всё в порядке.

— Вечеринка или нет, но вы должны быть дома, — полицейский выпрямился, — Сейчас мы проедем по маршруту, а вас заберём на обратном пути. Минут через двадцать, не больше.

— Но…

— Никаких «но»! Это не обсуждается, — он неторопливо зашагал к машине.

— Гляди, Рэй, это называется «полицейский произвол», — любезным тоном профессионального экскурсовода сообщил Синдзи.

— Я всё слышу! — сержант садился в машину, — Двадцать минут! — напомнил он и захлопнул дверь. Машина сорвалась с места и умчалась прочь.

Аска спала плохо. Ей было жарко и душно, кровать, на которой она провела не одну сотню ночей, стала вдруг жёсткой и неудобной. Светло-жёлтый, почти белый, свет крыльев заливал комнату, проникая под опущенные веки и заставляя танцевать на стенах диковинные тени.

Она даже не удивилась, когда осознала наличие крыльев. Возможно, из-за полученного предупреждения. Возможно потому, что ей и без того было плохо, и в общем и целом на всё было наплевать.

Ей снился Синдзи. Сначала она не могла понять, что с ним не так — челюсть стала массивнее, скулы резче очерчены, на лице появились еле заметные упрямые складки, сам он стал выше, потяжелел и оброс мускулатурой. Мгновением позже она поняла — это действительно он, её друг детства, повзрослевший на десять-пятнадцать лет. Синдзи виновато смотрел на неё, его губы шевелились, но она не слышала ни единого звука. Он повторял одно и то же слово, и по его артикуляции Аска наконец догадалась, что это слово — «Прости». Он отступил на шаг, затем ещё на один. За его спиной развернулись два пятна непроглядного мрака — два огромных чёрных крыла.

Аска не поняла, что её разбудило — стук открывшейся входной двери или слёзы, которые душили её во сне. В коридоре щёлкнул выключатель, под дверью загорелась полоска света. Кто-то споткнулся и папиным голосом сказал: «Упс!»