денег дать Оренбуржью на поддержку пострадавших в 1954-м и в последующие годы. Нет, конечно, сколько-то надо было отстегнуть, без копеечки оставить нельзя, они так и пишут: «Просить Совет Министров РСФСР о выделении средств для оснащения диагностической и лечебной аппаратурой ЛПУ (лечебно-профилактических учреждений. –
В. М.) г. Бузулука и Бузулукского района, выполняющих роль межрайонных лечебных центров, ориентировочно сумма составляет 2,2 млн рублей, 480 тысяч долларов».
Рубли и доллары через запятую – это одна и та же сумма в наших и американских деньгах. Одна и та же, а не две разные. Плюса между ними нет. Что такое было в 1991 году 2,2 миллиона рублей? На всю область – ерунда. Сопоставьте: рыночная, то есть реальная стоимость двухкомнатной квартиры в центре Оренбурга составляла тогда 100 000 «деревянных». Вот цена, которую нам определили, вот наш гонорар за участие в массовке репетиции апокалипсиса.
Сопротивление материала
Как вы уже поняли, в начале 1990-х сведения о Тоцком взрыве журналист мог собирать, только встречаясь с очевидцами, поскольку официальные военные источники, особенно в столице, хранили гробовое молчание. Впрочем, и спустя годы прессу военные архивы встречали неохотно.
В марте 1999 года я побывал в подмосковном Подольске, где расположен Центральный архив Министерства обороны. Два одинаковых многоэтажных куба из силикатного кирпича прячутся за основательной оградой с надписью: «Стой! Охраняемая территория. Стреляют». Через забор я, конечно, не полез, а направился в приемную, где ее начальник В. А. Саличев и дежурная Т. В. Лебедева объяснили, что в архиве не содержатся данные об интересующих меня медицинских исследованиях, которым подвергались офицеры и солдаты, прошедшие через атомные учения 1954 года:
– Тут только документы частей: «назначить», «перевести», словом, приказы. А еще – передислокация частей, наряды…
Т. В. Лебедева даже предложила мне адрес одного историка-любителя, бывшего военного, у которого «много вырезок из газет про Тоцкое». Но вырезками, в том числе с моими собственными статьями, я и сам к тому времени мог засыпать кого угодно с головой.
Словом, еще раз я получил подтверждение, что всю правду о сентябре 54-го могут рассказать только сами «атомные солдаты» и жители сел окрест Тоцкого. Что ж, отрицательный результат – тоже результат. Да и свидетельства очевидцев всегда сильнее, а главное, правдивее любого официального отчета.
Платить по счетам 1954 года ни в начале 1990-х, ни после не хотел и не хочет никто. Но однажды немного заплатить все же пришлось. Хотя, даже сильно зажмурясь, назвать помощью те крохи, которые ельцинская власть от щедрот своих отвалила в первой половине 1990-х жителям Оренбуржья за пережитое ими в 1954-м, я бы лично не смог. Впрочем, давайте по порядку.
Комиссии, работавшие в районах, подвергшихся воздействию атомного взрыва, все же трудились не бесплодно. 13 сентября 1991 года президент тогда еще РСФСР Б. Н. Ельцин подписывает распоряжение «О мерах по защите населения Горно-Алтайской ССР, Алтайского края и Оренбургской области, проживающего на территориях, расположенных в зоне влияния ядерных испытаний». Иначе говоря, оренбуржцев в какой-то мере приравняли к жертвам испытаний атомного оружия на Семипалатинском полигоне, непосредственно примыкающем к Алтаю. В этом распоряжении было поручено разработать «комплекс неотложных мер на 1992–1993 годы по оздоровлению населения и социально-экономическому развитию населенных пунктов и прилегающих к ним территорий, расположенных в зоне влияния ядерных испытаний».
Такую программу администрация Оренбургской области, которую в тот момент как раз возглавил губернатор В. В. Елагин, разработала. Ее утвердил своим решением от 26 февраля 1992 года малый совет областного Совета народных депутатов, и программу представили в Министерство экономики теперь уже независимой (от бывших «братских республик»?) Российской Федерации. В том же 1992 году случилось первое финансовое, пусть маленькое, но чудо: наша область получила на ликвидацию последствий ядерного взрыва под Тоцким 200 миллионов рублей из республиканского бюджета. Я прекрасно помню те распоряжения главы администрации области, согласно которым эти деньги распределялись по районам на строительство фельдшерско-акушерских пунктов, других лечебных учреждений. Деньги шли и на проведение исследований в Тоцком, Сорочинском, Бузулукском, других «атомных» районах – наши оренбургские ученые наконец-то получили возможность выяснить, какова там подлинная радиационная обстановка, почему болеют люди, отчего мрет скот, и понять, что же делать дальше.
Дальше? А дальше было вот что. В 1993 году из республиканского бюджета выделили на решение тоцких проблем уже лишь 64,88 миллиона рублей. Потому, вероятно, 23 сентября 1994 года правительство нашей области издало постановление № 56-п «О неотложных медико-экологических и санитарно-гигиенических мероприятиях по оздоровлению населения Оренбургской области, проживающего в зоне влияния Тоцкого ядерного взрыва, на 1995–1996 годы». 19 октября того же 1994 года, как вы уже знаете, это постановление было принято Законодательным собранием области, пришедшим на смену областному Совету народных депутатов, и оформлено в виде решения Заксоба. Этим решением В. Н. Григорьеву, теперь уже председателю Законодательного собрания, было поручено обратиться в Правительство Российской Федерации с ходатайством о выделении в 1995–96 годах средств из республиканского бюджета на выполнение намеченных мероприятий.
В 1999 году я побеседовал с А. М. Русановым. В 1994-м он был начальником отдела охраны природной среды и природопользования администрации области, а спустя пять лет – председателем ее же комитета по науке, высшей школе и региональной политике образования. Он непосредственно занимался проблемой последствий Тоцкого атомного взрыва, координировал исследования, проводившиеся в пострадавших районах.
– Александр Михайлович, какова сейчас радиационная картина в Тоцком, Сорочинском, Красногвардейском, Бузулукском и других районах, затронутых атомными испытаниями? – спросил я у него.
– Конечно, некоторое превышение предельно допустимых норм по радиоактивным веществам есть. Но очень незначительное. Поэтому говорить, что сейчас, в наше время, действуют ярко выраженные радиоактивные элементы, нельзя. Но и современная радиобиология не может пока ответить на очень важный вопрос – о длительном воздействии малых доз радиации на живые организмы. ПДК (предельно допустимая концентрация. – В. М.)? Ну что такое вообще в данном случае ПДК? Антропогенная радиоактивность появилась на Земле всего полвека назад – ядерные взрывы, атомные электростанции… Предельно допустимые концентрации тут – еще не устоявшиеся величины. При разовых воздействиях на организм человека нам известны предельные и смертельные дозы радиации. А вот как действуют небольшие дозы в течение десятилетий, как у нас в области, этого никто сказать не может.
– В таком случае правильно ли будет заявить, что сейчас в тех районах Оренбуржья, о которых мы ведем речь, все более или менее нормально с радиацией?
– Нет. Уважающий себя специалист так не скажет, потому что не может дать четкого и ясного ответа на этот вопрос. Именно на такой, в общем-то, не очень оптимистической ноте закончилась первая научно-практическая конференция «Медико-экологические аспекты последствий Тоцкого ядерного взрыва», проходившая в Оренбурге в 1996 году. Четко мы можем говорить: о воздействии на людей в момент взрыва – да, о радиоактивном следе – да. Но в сочетании с другими неблагоприятными воздействиями – радоном (природный радиоактивный газ из недр Земли), применением пестицидов типа ДДТ (дихлордифенилтрихлорэтан, дуст. – В. М.) – малые дозы в течение многих лет, конечно же, оказывали негативное воздействие на организм человека. И это воздействие четко зафиксировано теми исследованиями, которые проводились у нас в области.
– 28 декабря 1996 года было подписано постановление Правительства Российской Федерации № 1561 «О мерах государственной поддержки социально-экономического развития Оренбургской области в 1997–2000 годах». В нем помимо чисто экономических аспектов имелось приложение № 2 – «План мероприятий по медико-социальной реабилитации населения Оренбургской области, проживающего в зоне Тоцкого ядерного взрыва, на 1998–1999 годы». Именно то, за что бились с Москвой правительство области и Законодательное собрание.
– Да, согласно этому плану, область должна была получить деньги на строительство поликлиник в Сорочинске и Бузулуке, межрайонного онкологического центра в Бузулуке, межрайонных центров санэпиднадзора в Бузулуке и Сорочинске.
– Что-то было сделано?
– Ничего, к сожалению. Ни копейки в область не поступило.
– Так что же мы получили за эти девять лет, что пытаемся поднять «тоцкий вопрос» в полный рост?
– Деньги нам выделяли. Например, в 1994 году 400 миллионов в тех ценах дали на исследования и 305 миллионов рублей – на специальную медицинскую помощь. В частности, мы покупали детское питание тем детям из неблагополучных районов западного Оренбуржья, кому оно было необходимо по медицинским показаниям. Отправили на обследование в Санкт-Петербург десять человек
