и способам ее ведения содержала отдельные элементы машинного периода войны.
Основной характерной чертой борьбы на море в отличие от предыдущих войн являлось увеличение напряжения и почти полное исчезновение пауз в боевых действиях.
Использование новых боевых сил и средств вызвало повседневную боевую деятельность флотов, которая заполнила промежутки между крупными боевыми столкновениями и держала стороны в постоянном напряжении.
3. Русско-японская война дала обширный материал по опыту борьбы за базу флота.
Система базирования русского флота на Тихом океане оказалась совершенно неудовлетворительной и с первых же дней войны была нарушена, что сильно отразилось на обстановке на море и на ходе войны в целом. Война показала возросшее значение системы базирования и эффективность борьбы с флотом противника путем активных действий против его баз.
Оборона военно-морской базы Порт-Артур снова подтвердила большое значение сухопутного направления, что не было в полной мере оценено создателями порт-артурской базы. Основными недостатками сухопутной обороны Порт-Артура были слабость укреплений, слишком близкое расстояние передового и главного рубежей обороны от города и порта, благодаря чему японские войска, выйдя на передовой рубеж обороны, получили возможность производить артиллерийский обстрел кораблей, стоявших в порту.
Опыт обороны базы с моря выявил необходимость иметь на вооружении береговых батарей морские орудия, не уступающие по калибру и дальнобойности орудиям линейных кораблей вероятного противника, а также необходимость надежно защищать внешний рейд с моря.
В решении последней задачи по инициативе С.О. Макарова русский флот стоял на правильном пути, используя во взаимодействии позиционные и маневренные средства.
4. Большое место в борьбе на море занимали блокада японским флотом главной базы русского флота – Порт-Артура – и противоблокадные действия 1-й Тихоокеанской эскадры.
Новым и наиболее интересным моментом в этих действиях являлось широкое применение мин заграждения как с целью блокады, так и для борьбы с ней. Основное назначение мин в системе блокады состояло в том, что они позволяли противнику задерживать выход русских сил из базы и выигрывать время для развертывания своего флота.
На опыте противоблокадных действий 1-й Тихоокеанской эскадры выявилась необходимость организации повседневной боевой деятельности флота в борьбе за обеспечение благоприятного режима в районе своей базы. Организация этого вида боевой деятельности, сильно ограниченной имевшимися силами и средствами, являлась одним из самых ценных достижений русского военно-морского искусства.
В результате использования минного и торпедного оружия резко возросли возможности борьбы с силами, осуществляющими блокаду. Это превратило блокаду из простого наблюдения за объектом блокады, как это было в парусном флоте, в напряженную двустороннюю борьбу.
5. Менее обширным и более односторонним был опыт по борьбе на морских сообщениях. Этот опыт позволяет сделать три вывода, представляющие интерес с точки зрения изучения развития военно-морского искусства:
– опыт показал, что для борьбы на морских сообщениях противника могли быть использованы как боевые корабли, так и вспомогательные крейсера;
– действия на морских сообщениях противника имеют значение не только как способ воздействия на судоходство, но и как способ отвлечения сил противника с главного театра военных действий;
– действия крейсеров на морских сообщениях в сильной мере зависят не только от количества и качества сил, но также от системы базирования и организации снабжения крейсеров.
6. Опыт Русско-японской войны оказал большое влияние на развитие военно-морского искусства, особенно на развитие способов действий по уничтожению сил противника в море. В ходе войны имели место два крупных морских боя – 10 августа 1904 г. в Желтом море и 27–28 мая 1905 г. в Корейском проливе у острова Цусима – и около 24 мелких боев.
Бои Русско-японской войны в отношении тактического искусства почти не вышли за рамки мануфактурного периода войны; для них прежде всего характерно:
– отсутствие предварительных действий с целью выяснения обстановки и предварительных ударов с целью ослабления противника;
– отсутствие разнородных группировок и тактической разведки;
– использование тактических приемов, присущих линейной тактике и целиком перенесенных из парусного флота, и пр.
Артиллерия хотя и оставалась главным средством нанесения удара, – все бои были в основном артиллерийскими, – но уже не являлась единственным средством боевого воздействия, как это было раньше. В боях Русско-японской войны были сделаны первые попытки применения в бою торпед и мин.
Основной формой нанесения главного удара в обоих крупных боях японский флот избрал охват головы, а русский флот – бой на параллельных курсах. Прием охвата головы после Русско-японской войны был признан буржуазными военными теоретиками классическим и рекомендовался как универсальный. При оценке этого тактического приема необходимо иметь в виду, что русский флот в обоих боях был связан в направлении движения и уступал противнику в скорости хода, что облегчило охват головы эскадры. Обоих этих условий может и не быть, поэтому рекомендовать этот маневр в качестве универсального тактического приема неправильно.
Со всей очевидностью выявилась необходимость организации тактической разведки в ходе боя.
Опыт большей части боев показал увеличение дистанции артиллерийской стрельбы, что привело в дальнейшем к отказу от артиллерии среднего калибра и усилению горизонтального бронирования.
В отношении ночного боя опыт Русско-японской войны показал, что оба противника избегали использования ночью главных сил и считали ночной бой задачей одних миноносцев. Действия же миноносцев в ночных условиях были успешными только в тех случаях, когда они были точно информированы о месте и направлении движения противника.
7. Боевое использование сил и средств в ходе Русско-японской войны повлияло на дальнейшее их развитие. Из опыта войны совершенно очевидно вытекала необходимость создания вместо эскадренных броненосцев линейных кораблей нового типа, необходимость увеличения мощности артиллерийского и торпедного вооружения миноносцев, строительства минных заградителей и тральщиков. Опыт Русско-японской войны отчетливо указывал на необходимость изменения состава флотов в сторону увеличения легких сил. Однако эта необходимость, как и многое другое из опыта Русско-японской войны, не была осознана буржуазными военными специалистами.
Опыт Русско-японской войны показал несостоятельность реакционной англо-американской теории Мэхэна и Коломба как в области целей войны на море, так и в отношении средств и методов ее ведения. Мэхэн и Коломб утверждали, что целью войны является господство на море. В ходе же Русско-японской войны ни одна из сторон не считала господство на море целью войны. Поэтому действия флотов с первых же дней войны были направлены не на борьбу за господство на море, а на содействие армии, так как именно это вело к достижению целей войны. Что касается средств борьбы, то Русско-японская война подтвердила опыт предшествовавших войн в том, что линейные корабли могут уничтожаться не только в артиллерийском бою себе подобными кораблями, но и минами и торпедами. Поэтому соотношение сил перестало определяться наличием одних линейных кораблей. «Генерального сражения на море», решающего исход войны, Русско-японская война также не имела. Исход войны был
