а потом резкий хруст и половина ключа осталась у меня в руке. Вот сейчас мои глаза и расширились.
— Что это был за звук?
Послышался взволнованный голос Кругловой у меня из-за спины, которая норовила посмотреть, что там случилось. Но я решил не впадать в панику и спокойным тоном произнес.
— Ничего особенного…
Но Вика все-таки увидела, что кусок ключа остался в замке и ахнула, прижимая руки к щекам.
— Что мне теперь делать?
Сказала она поникшим голосом. Но тут была и моя доля вины, поэтому нужно было выручать эту невезучую.
— Не расстраивайся, сегодня, видимо, не наш день. Кто-то из нас встал не с той ноги. Жди здесь, сейчас принесу инструменты.
Но и мои усилия достать обломок ключа не увенчались успехом. Как бы я не мучился, как не старался, все было безрезультатно. А Круглова лишь оббегала меня с разных сторон с единственным вопросом.
— Ну что, получается?
Мне казалось, она повторила эта фразу больше ста раз и моя голова вот-вот уже была готова вскипеть.
— Вика, пока не получается, жди. Лишь бы соседи не вызвали полицию, подумают, что мы грабители…
Шипел я, а мысленно думал, вот бы сейчас поужинать и прилечь, а не возиться здесь. И случилось чудо, получилось достать поломанный ключ. Дело было за малым, оставалось открыть дверь.
— Вика, я то ключ вытащил, а вот замок мы так и не открыли, у тебя дубликата ключа нет?
Она постояла, что-то раздумывая, потом достала телефон и отошла от меня, чтобы я не слышал ее разговор. Меня это ситуация сильно утомила, домой уже тянуло со страшной силой.
— Руслан, моя подруга Даша сможет привести ключи через полтора часа. Спасибо тебе за помощь, не смею тебя больше задерживать.
Сказала она и облокотилась о стену.
— Ты полтора часа здесь будешь ее ждать?
— Конечно.
Я лишь кивнул головой и направился в сторону лифта. И в какой-то момент мне так стало жаль ее, ну не зверь же я какой-то.
— Вика…
Позвал я ее, возвращаясь к злополучной двери.
— Пошли, поднимемся ко мне домой, чаю тебе хоть налью. У меня подождешь…
Ее глаза расширились и она отрицательно покачала головой.
— Руслан, спасибо, но как-то неудобно. Я здесь подожду, тем более осталось ждать час и двадцать пять минут.
Сказала она, посмотрев на свой телефон. А я лишь снова подхватил вещи под ее неодобрительные возмущения и причитания, как ей в подъезде удобно стоять.
— Заходи…
Сказал я уставшим голосом. Рыжее недоразумение аккуратно, словно затравленный зверек, зашла ко мне в квартиру, медленно разуваясь и надевая предложенные тапочки.
— Ты чай будешь или кофе?
Сказал я, уже заходя на кухню.
— Чай, пожалуйста.
Послышался ее голос где-то в стороне прихожей.
— Вика, я буду варить себе пельмени, будешь?
— Нет, спасибо, я не голодна.
Голос был уже ближе и отдавался в районе гостиной.
— У тебя такая большая квартира.
— О, да, мне тоже нравится.
Ответил я, ставя кастрюлю на плиту.
— Может тебе помочь?
Вдруг спросила Круглова, зайдя на кухню. Я даже немного опешил. А она сняла очки в толстой оправе и немного морщась, начала рассматривать мой итальянский кухонный гарнитур.
— Сам справлюсь. А ты почему решила переехать?
Спросил я и посмотрел на Круглову, которая уже перевела взгляд на картину.
— Меня подруга попросила присмотреть за квартирой ее брата.
Жаль, я не так хорошо знал жильцов дома, хотелось бы мне увидеть этого беднягу, кто оставил свою квартиру на это рыжее чудо.
— Как запутано, а что подруга сама не может?
— Вот именно, что не может…
— Тогда понятно …
Сказал я, помешивая слипшиеся полуфабрикаты.
— Руслан, я хотела еще раз извиниться, за то, что не сказала сразу про снимки.
Вдруг произнесла она, а я вспомнил как отчитывал ее в гостинице. Мне казалось, что я сорву горло и лишусь последних нервов.
— Ничего, я тоже был не прав.
Она кивнула и снова натянула очки на переносицу.
— Как ты думаешь, кто этот Константин?
— Вика, не знаю, он как темная лошадка, информации никакой нет, тем более фамилию его мы не знаем. Это ты с ним ходила пить кофе? Почему он тебя пригласил?
— Кофе был компенсацией за испорченные чулки. Да, если бы я тогда знала, постаралась бы завести диалог.
Я лишь кивнул головой, прерывая душевные метания Кругловой и, наконец, сел ужинать. Вика пыталась не смотреть ко мне в тарелку, уткнувшись в чашку зеленого чая, и постоянно озиралась по сторонам, чтобы не встречаться со мной взглядом. Когда в третий раз она сняла очки и крепко сжала их в руках, я понял, что она нервничает. Я, почему то снова посмотрел в ее карие глаза. Какой интересный оттенок, поймал себя на мысли и отогнал ее, не переставая разглядывать чудную рыжеволосую Вику. Она, почувствовав мой взгляд, еще крепче сжала несчастную кружку.
— Руслан, а что дальше по Красиной?
Круглова решила прервать наше молчание и мое разглядывание ее внешности.
— Ты ведь слышала, нам дали зеленый свет, теперь будем искать информацию на этого Константина. У меня есть одна идея, поэтому завтра после работы едем на новое дельце…
— И ты меня берешь тоже?
Я выдохнул и одобрительно кивнул головой, а мысленно подумал, главное завтра опять не опростоволоситься.
Вика.
Сказать, что я удивилась, увидев в подъезде новостройки Фирсова, не сказать ничего и мое удивление росло в геометрической прогрессии. И вот сейчас я сижу в красивой просторной кухне под пристальным взглядом черных глаз. Я до сих пор не могу понять, что здесь делаю и какая муха укусила Фирсова, раз он решил позвать меня к себе скоротать время в ожидании Дашки, которая обещала приехать сразу же после окончания спектакля. Я снова уткнулась в чашку с чаем, который практически уже остыл, а Фирсов продолжал пялиться на меня, как на цирковую зверушку. И я не нашла ничего лучшего, чем завести разговор о Красиной и была безмерно рада услышать, что меня тоже берут на журналистское дело. Думаю, здесь сыграл факт моего безумного поступка со снимками, и это повлияло на решение Фирсова. Он доел свой незатейливый ужин, который предлагал и мне, и от которого я любезно отказалась, хотя есть хотела страшно. Если он питается так ежедневно, то гастрит в скором времени ему обеспечен. Интересно, он сам живет или нет? Я не заметила следов пребывания в квартире женщины.
— Вика, еще чаю налить?
Прервал мои мысли Руслан, вставая из-за стола и возвышаясь надо мной.
— Нет,
