целиком взваливать на свои плечи я не намерена. Это будет просто нечестно.
— Герман, я ведь уже говорила. Мне сложно с тобой…
— Я знаю, — не стал дослушивать он. — Я понимаю. Поэтому и прошу тебя об этом сейчас.
Я наконец-то отпустила его ладонь, сцепила руки перед собой, надеясь, что дрожь в накрепко переплетённых пальцах он не заметит.
— Хорошо. Да. Я… я согласна.
— Рад это слышать.
Ну, и кто первым начнёт?
— Потому что мне очень хотелось бы знать, почему ты не рассказала, что приезжала в мой офис. И не рассказала, что там стряслось.
Ох…
Я не удержалась, бросила на супруга испуганный взгляд.
Спрашивать, с чего он решил, смысла, само собой, не было. Наверное, его секретарь что-то такое упомянула.
— Ольга сказала, что ты выглядела очень расстроенной, — подтвердил мои опасения муж.
Он припёр меня к стенке. Я за всеми своими переживаниями ни секунды не задумывалась над тем, как буду всё объяснять, если муж вдруг потребует от меня ответов.
И каких-то несколько безумных мгновений я балансировала на самом краю, будто всерьёз размышляла над тем, чтобы всё-таки попытаться увильнуть от расспросов.
Но то были всего лишь мгновения. Мгновения слабости.
— Я боялась, что ты возьмёшься разбираться в нашей запутанной ситуации самым… самым радикальным способом.
И я ведь до сих пор не знала, где он был и что делал. А когда с час назад завидела его в окровавленной рубашке, все мои страхи вгрызлись в меня с новой силой. Он и представить себе не может, что я пережила за те пару минут, пока он всё мне не объяснил.
Герман молчал, смотрел куда-то в сторону. Потом едва заметно усмехнулся, но безо всякого юмора:
— Наверное, мне не стоит удивляться, почему тебе в первую очередь именно такие догадки полезли в голову.
— Ты со мной ничем не делился.
— Нечем было делиться, — пожал он плечами. — Но рано или поздно я всё равно во всём разберусь.
Он посмотрел на меня, он был совершенно серьёзен, но в глазах промелькнула искорка.
— Обещаю обойтись без выбитых зубов. Сегодняшняя акция — единоразовая.
Я сама себя удивила, когда кончики моих губ подпрыгнули в улыбке. Боже, ну и вечер сегодня у нас… странный до невозможности.
— Очень на это надеюсь.
— А я очень надеюсь, что ты и на второй вопрос мне ответишь.
Ну нельзя же было наивно надеяться, что он так просто оставит попытки вытащить из меня всю правду.
И снова передо мной стояла Марина — холёная рыжая стерва, будто оживший пин-ап.
— Если ты о том, что стряслось в твоём офисе, так… так ничего не стряслось.
— Ничего, кроме Игнатьевой?
Меня странным образом порадовало, что он не назвал эту дьяволицу по имени.
— Ах, ты об этом…
От моих слов, наверное, за версту разило притворством, но я, как последняя идиотка, хваталась за любую, даже заведомо провальную возможность продемонстрировать, что ничем-то меня тот разговор на самом деле не зацепил. Подумаешь, любовница мужа высказала мне всё, что обо мне думала.
С кем не бывает…
— Лиля, мне правда хотелось бы знать.
Если думаешь, что к такому можно как-нибудь подготовиться, то не думай. Нельзя.
Я встретила его взгляд и бросилась в жуткий омут. Просто потому что бегать больше не было смысла. Устала я бегать.
— Она мне всё объяснила.
— Что именно?
— Всю… всю эту вашу ситуацию.
— Нашу ситуацию, — на лице Германа ни один мускул не дрогнул, но я видела, что он напряжённо ждёт моих пояснений.
— И напомнила мне моё место. Возможно, я даже должна быть ей благодарна за это.
— Лиля, — в голосе мужа просыпалась угроза, но сейчас я не взялась бы судить, на кого эта угроза направлена. — Что бы Игнатьева тебе ни напле…
— Она мне всё объяснила, Герман. Всё доходчиво объяснила, — мой взгляд начинал мутиться от слёз. — И ничего нового она по сути мне не сказала. Она подтвердила, что вы снова вместе.
— Подтвердила?.. — он пытался собрать воедино расползавшиеся мысли.
Игнатьева совершенно с катушек слетела?
И почему-то тут же подумалось: эта её выходка как-то связана с тем, что она внезапно куда-то пропала — без предупреждений, без объяснений.
— Лиля, что она могла подтвердить?
Она спрятала от него затуманившийся слезами взгляд, едва заметно пожала плечами.
— То, что я и без неё подозревала. Что ты решил к ней вернуться. Просто меня в известность ставить не стал.
И, должно быть, это наконец-то стало последней каплей. Её упрямая вера в то, что он смог бы вот так запросто ей изменить.
К чертям летели и гордость, и нежелание опускаться до оправданий, и страх показать свои уязвимости.
Герман схватил её за плечи, легонько встряхнул.
— А теперь послушай меня. Лиля! Смотри мне в глаза. И внимательно слушай.
И он с головой окунулся в саднящие воспоминания из того адского дня, когда всё окончательно пошло наперекосяк.
Лиля, вылетев из квартиры, неслась вниз. За нею мчался отправленный им вдогонку охранник, а он вернулся в спальню, только чтобы забрать оставленные здесь вещи и отправиться следом.
Марина нежилась в постели, будто ничего и не произошло.
— Предпочитаешь, чтобы я за волосы тебя отсюда выволок?
— Герман…
Он протянул к ней руку:
— Ключи.
Она притворилась обиженной:
— Слушай, ну откуда я могла знать, что твоя благоверная явится? Я всего-то… я надеялась, ты будешь не против.
— Ключи, — повторил он, едва сдерживаясь от поступка, о котором потом пожалеет. На женщин он руку никогда не поднимал. Пока не поднимал.
Марина бросила строить из себя томную соблазнительницу. Теперь смотрела на него с вызовом.
— Герман, я не могла не попробовать, понимаешь? Ты знаешь, как я к тебе отношусь.
— Это меня не касается. Я давал тебе эти ключи, понадеявшись на твою порядочность. Зря.
— Ты несправедлив. Свои прямые обязанности я выполнила безукоризненно, — она указала подбородком на столик, где покоились рабочие документы. — Ты попросил меня срочно привезти тебе на дом документы. Я всё привезла.
Он смерил её взглядом:
— А забираться в мою постель я тебя тоже просил?
Марина на это ничего не ответила, но выгребла ключи откуда-то из-под подушки и швырнула ему, понимая, что желаемого уже не получит.
— Я должен был забрать оттуда важные документы. До офиса добираться было значительно дальше, чем до квартиры. К тому же по пробкам. Я отправил голосовое Марине, попросил её подготовиться к встрече. О документах она уже знала. В итоге встреча всё равно сорвалась. После твоего визита я, если помнишь, вернулся домой.
— Ты
