Герда (подходит к софе). Джон, ты слишком много работаешь. Ты совсем не бережешь себя. (Садится на софу слева.) Я всегда говорю нашим детям, что жизнь врача полна самопожертвования. Я так горжусь тем, что ты все свое время и энергию посвящаешь своему призванию и не щадишь себя.
Джон (морщится). Ох, Герда, ради Бога, не говори глупостей. Ты даже не представляешь себе, о чем говоришь. Неужели ты не понимаешь, почему я выбрал эту профессию? Она чертовски интересна и позволяет мне прилично зарабатывать.
Герда. Никаких денег не хватит, чтобы вознаградить твою преданность делу, дорогой. Ты так увлечен своей работой в больнице. Ты освобождаешь людей от боли и страдания.
Джон (хмыкнув). Боль — это биологическая необходимость. А страдание всегда пребудет с нами. Меня интересует лишь технический аспект медицины.
Герда. И — человеческие страдания!
Джон (вставая, отходит от софы, в досаде). Ох, ради Бога… (Вдруг останавливается, пристыженно.) Извини, Герда. Я не хотел тебя обидеть. (Достает из кармана портсигар.) Последние месяцы я очень нервничаю. У меня испортился характер. Я… Извини меня.
Герда. Все в порядке, дорогой. Я все понимаю.
Возникает пауза. Джон подходит к креслу, вынимает сигарету из портсигара.
Джон. Знаешь, Герда, если бы ты не была такой терпеливой, было бы гораздо лучше. Почему ты никогда на меня не сердишься? Накричала бы на меня хоть разок. Может быть, так было бы лучше? Ох, да не смотри на меня так удивленно! В самом деле, было бы гораздо лучше, если бы ты вела себя более самостоятельно. Мужчины не любят, когда им все время льстят и поддакивают. (Захлопывает портсигар, прячет в карман.)
Герда. Ты очень устал, Джон.
Джон (садясь в кресло, мрачно). Да, я очень устал. (Откидывается на спинку, закрывает глаза.)
Герда. Тебе нужен отпуск.
Джон (сонно). Да. Мне бы хотелось отправиться на юг Франции. Средиземноморье… Солнце… Мимоза в цвету…
Герда (встает, подходит к Джону). Почему бы нам не поехать в самом деле? (С сомнением.) Ох, я совершенно не представляю себе, что делать с детьми? Конечно, Теренс проводит в школе целый день, но он так грубит гувернантке. Она не внушает уважения даже Зене. Может быть, их отправить к Элизе, в Бексхилл? Или, может быть, Мэри Фолли возьмет их себе на время отпуска…
Джон (открывая глаза, рассеянно). Что ты сказала?
Герда. Я говорю, дети.
Джон. А что дети?
Герда. Я думаю, куда бы их пристроить, пока мы с тобой будем отдыхать на юге Франции.
Джон (вынимает из кармана зажигалку). Почему мы с тобой должны ехать на юг Франции? Что ты несешь? (Прикуривает сигарету.)
Герда. Ты же сам сказал, что мы… Что ты бы хотел…
Джон. Ах, это! Нет, это я просто мечтал.
Герда (подходит к нему). Я не понимаю, почему мы не могли бы поехать в отпуск? Разве что твои больные останутся на время на попечении твоих помощников. Конечно, это в самом деле для них не очень приятно…
Джон (вставая, направляясь вправо). Перестань беспокоиться о других, черт побери! Не раздражай меня, хотя бы в этот уик-энд. Можешь ты хоть в гостях отвлечься от домашних забот?
Герда. Хорошо, Джон, я поняла.
Джон (подходит к софе). Ангтеллы — удивительные люди. Никогда не теряют бодрости духа.
Герда. Да.
Джон (выходит на террасу). Но где же они? (Смотрит влево.)
Герда (сидя в кресле). А Генриетта приедет?
Джон (оборачиваясь). Она уже здесь.
Герда. О, я так рада! Я так люблю Генриетту.
Джон (сухо). У Генриетты, если хочешь знать, все в порядке.
Герда. Интересно, она закончила ту статуэтку, которую лепила с меня?
Джон (подходит к софе, резко). Не понимаю, почему она предложила позировать именно тебе? Очень оригинально.
Герда вздрагивает, опускает взгляд.
(Направляется вправо.) Я всегда думал, что встречать приезжающих гостей считается хорошим тоном.
Джон уходит. Герда поднимается, проходит перед софой направо, выглядывает в сад, поворачивается, смотрит налево. В нерешительности мнет свою сучочку, нервно кашляет, затем возвращается в центр.
Эдвард (за сценой). А в эту зиму я намерен спилить все деревья на этой аллее, чтобы они не загораживали вид на озеро.
Снова входят Генриетта и Эдвард. Герда оборачивается. Эдвард направляется к софе.
Генриетта (входя). Отличная мысль, Эдвард. Привет, Герда. Как поживаешь? Ты знакома с Эдвардом Ангтеллом? (Подходит к правому краю софы.)
Эдвард. Здравствуйте, миссис Кристоу.
Герда. Здравствуйте. (Роняет перчатку и наклоняется, чтобы поднять.)
Эдвард наклоняется, чтобы поднять перчатку, но Герда успевает раньше.
Генриетта. А где Джон?
Эдвард оборачивается и смотрит на Генриетту.
Герда. Он только что вышел в сад, чтобы поискать леди Ангтелл.
Генриетта (подходит к французскому окну, выглядывает наружу). В таком саду, среди этих разросшихся деревьев и густых кустов, совершенно невозможно найти кого-нибудь.
Герда. Скоро тут будет прозрачная осенняя пустота.
Генриетта. Да. (Смотрит в окно.)
Эдвард (направляется к двери слева). Простите меня, мне надо переодеться. (Уходит влево.)
Герда направляется за ним, но, услышав слова Генриетты, останавливается.
Генриетта. Осень напоминает нам о прошлом, она словно говорит нам: “Ты помнишь?”
Герда вздыхает, задумчиво идет к креслу слева.
(Неожиданно оборачивается и смотрит на Герду, лицо ее смягчается.) Может быть, мы тоже пойдем и поищем остальных?
Герда. Нет, пожалуй… Я хотела сказать… Да, ты права, так будет лучше.
Генриетта (подходит к софе). Герда, зачем ты приезжаешь в этот дом, если так его ненавидишь?
Герда. Ничего подобного.
Генриетта (одним коленом опирается о софу). Конечно ненавидишь.
Герда. Нет, правда. Наоборот, мне даже приятно вырваться из города на свежий воздух. Да и леди Ангтелл всегда так добра ко мне.
Генриетта. Это кто? Люси? (Садится на софу). Ни капельки она не добрая. Просто у нее хорошие манеры. Она умеет быть обаятельной. Но я всегда считала, что она очень жестокий человек. Порой она мне кажется совершенно бесчеловечной. Она не представляет себе, что думает и чувствует обыкновенный человек. Тебе здесь все ненавистно, Герда, и ты сама прекрасно это знаешь.
Герда (присаживаясь на левый край софы). Как бы то ни было, но Джону здесь нравится.
Генриетта. Да, Джону здесь очень нравится. Но почему ты не отпустила его одного?
Герда. Он сам не хотел. Он не хочет веселиться один, без меня, он никогда не был эгоистичным. Он думает, что мне очень нравится приезжать сюда. Я очень рада, что ты приехала. Когда ты здесь, мне намного лучше.
Генриетта. В самом деле? Спасибо, мне очень приятно слышать.
Герда (доверительно). Видишь ли, я в самом деле очень не люблю уезжать из дома. К тому же, у меня осталось столько дел! Но Джон так настаивал, что я бросила все и поехала. Я даже не помню, закрыла ли в ванной кран и оставила ли записку для прачки. Знаешь, Генриетта, честно говоря, я не очень доверяю этим гувернанткам-француженкам. Когда меня нет дома, дети совсем не слушают нашу гувернантку. Но ничего, меня не будет всего два дня.
Генриетта. Два дня в аду! Не слишком ли большая жертва ради Джона?
Герда. Ты, наверное, думаешь, что я очень неблагодарная? А ведь здесь в самом деле все так добры ко мне. Завтрак мне приносят прямо в комнату, и горничные так вышколены. Но все равно иногда я чувствую…
Генриетта. Знаю. Они куда-то утаскивают вашу одежду, где вы не можете ее найти, вываливают перед вами платья и обувь, которые вы не собираетесь надевать. Сколько же для этого надо ума.
Герда. Боюсь, мне никогда не стать такой умной.
Генриетта. Как твое вязание?
Герда. Теперь я шью из кожи. (Показывает свою сумочку.) Я сделала ее сама.
