новый карлик Джонатана. Вместо Тонги. Вы, надеюсь, не забыли Тонгу?
Доктора передернуло от ужаса, а сыщик продолжил негромко:
– Он его действительно за внучку выдает, солидности добирает. Приятно помочь дедушке с внучкой, правда? Пойдемте в зал, за ними…
Как только сыщики уселись на места, как сразу же заиграл оркестр.
– Жалко, конечно,– прошептал Ватсон.
– Чего вам жалко?
– Да карлика этого… Мог бы в цирке выступать, детишек веселить…
– Да, да, повеселил бы, отравленными стрелками, – рассеянно ответил Холмс осматриваясь.
Ватсона снова передернуло. В это время «дедушка» и «внучка» усаживались в ложе.
– Жаль плохо видно отсюда,– пожаловался Ватсон,– я так давно не был в опере…
– Перестаньте, доктор, вот же они, как на ладони! Номерочек из гардероба уже наверняка у Смолла. Не зря он около иностранцев терся.
– Да я про оперу!
– Театрал, что ли? – издевательски прищурился Холмс,– ваш номер шестнадцатый, смотрите за клиентом.
– Тише, джентльмены! – попросили сзади.
– Хуэнтльмены! – грубо отругнулся Холмс,– Рот закройте!
– Нахал! – возмутилась какая-то дама.
Шерлок оглянулся и смерил ее презрительным взглядом:
– Рот закорой, я же ясно сказал!
– Это возмутительно! – воскликнул какой-то толстяк,– выведите их!
Холмс встал во весь свой немаленький рост и с удовольствием стебанул тростью на голос.
– Полиция! – завопили вокруг.
Почти моментально нарисовался вездесущий инспектор Лестрейд, и сейчас он по привычке нервно застегивал ширинку.
– Ах, это вы, мистер Холмс? – он немного нервничал, наверное, оттого, что заел замочек.
Холмс ободряюще улыбнулся инспектору:
– Скотланд-Ярд не дремлет? Ватсон, быстренько задержите нашего клиента, он уже уходит, а я объяснюсь с полицией.
Доктор кивнул и удалился, а Холмс снова обратился к Лестрейду, справившегося, наконец, со своей проблемой:
– Любезный инспектор, я специально устроил эту заварушку, потому что чувствовал, что вы где-то рядом, а мне просто необходима сейчас ваша помощь. Идите-ка за мной, по-моему, наш доблестный доктор уже задержал Джонатана Смолла.
– С поличным? – обрадовался Лестрейд.
– А как же!
– Тогда поспешим! – заторопился лучший сыщик Скотланд-Ярда.
Задержанные находились в помещении администрации театра, и «внучка» вовсю отбивалась от крепко державшего «ее» доктора, крича на ломанном английском:
– Я с незнакомым мужчина на улица не разговаривай!
– Холмс! – увидев сыщика, обрадовано завопил Ватсон, одновременно выкручивая карлику руку, и пытаясь увернуться от пинков,– я ей… ему говорю, что я не простой мужчина, а из…
– Ага, я знаю,– подмигнул карлику Холмс.
Все засмеялись, даже преступники. Ватсон покраснел.
– Итак, голубчики, только что мы задержали банду мистера Джонатана Смолла, которая громила разных фраеров ушастых на предмет… – Холмс содрал с «внучки» короткую шубейку,– на предмет различных материальных ценностей. Посему предлагаю немедленно все рассказать, иначе…
Смолл фыркнул в бородку:
– Идешь ты…
– Ты что-то слишком солидный стал. Помолчи пока. Я сам тебя спрошу, когда время придет.
– Статью шьешь, начальник? Не выйдет.
– Выйдет, выйдет,– осклабился Холмс,– номерок-то ты взял не тот!
– Как не тот? Тот,– обиделся Смол.
– Ну вот и сознался! – хлопнул в ладоши сыщик,– Ловко я его раскрутил? А, инспектор?
– Феноменально! – обрадовался Лестрейд.
Холмс меж тем нахмурился:
– Тебе Смол я предлагаю сделку. Ты мне про одного человечка толкуешь и получаешь свои законные два года, вместо пожизненной каторги, и летишь в родной дом белым лебедем. Идет? Про старушку Мориарти?
– Не бери на понт, мусор,– отмахнулся бывший каторжник,– лучше я на Андаманских островах в телогреечке, чем тут у Мориарти на пере во фраке.
– Говно, ты Смолл. Говном был, говном и остался. Мы по-другому сделаем… – Холмс выдал артистическую паузу,– пожалуй я тебя отпущу… Да. Будет правильнее тебя отпустить. Где-то я читал, что есть два типа воров, один грубый, другой ласковый. Вот с «внучкой» твоей мы и поговорим. Тем более с шубкой ее взяли, а мы ей еще и героину в карман насыпем, так, внучка?
– Ну ты и мусор! – возмутился карлик, уже без всякого акцента,– мистар Лестрейд никогда таких подлых штучек не делал.
Холмс проигнорировал это замечание.
– А ты вали отсюда, Ножечник. Вали.
– А че ты дразнишься,– надулся Смолл.
– Вали, я сказал! Ватсон, проводите его… до дилижанса.
Смол скривился в ужасной гримасе и ушел, подволакивая ногу. Ватсон двинулся следом, ничего не понимая.
– Итак, поговорим,– Холмс повернулся к карлику и уселся на стол. «Внучка» нервно постукивала по столу наманикюренным ногтем. Сыщик вынул две трубки, и одну протянул задержанному.
– Кури, сволочь…
– Не курю! – огрызнулся карлик.
Холмс рассмеялся:
– Ах, да я совсем забыл, у тебя своя трубка имеется… с отравленными стрелами. Ладно, дарю! В камере пригодится.
Глядя на сыщика исподлобья, карлик тем не менее спрятал трубку за пазуху. Потом спросил строго:
– Почему Смолла отпустил?
– А он невиновен, дурачина, с шубой-то тебя взяли…
– Неее-е-ет! – заныл наследник Тонги,– не хочу за него сидеть! Это он меня научил… зеркальце обещал, и бусики!
– Ладно, не ной! – Холмс хлопнул себя по коленке,– дам я тебе зеркальце, а ты мне адрес старушки. Годиться?
Карлик кивнул и поманил Холмса пальцем, а когда тот нагнулся, что-то прошептал ему на ухо. Вернувшийся в комнату Ватсон увидел, как Холмс отшатнулся от «внучки», побледнел и закричал:
– В камеру его, немедленно! Лестрейд!
– Что, что он сказал? – спросил инспектор, делая знак констеблю увести задержанного.
Холмс загадочно улыбнулся:
– Видите ли, инспектор, эти карлики весьма упрямый народ. Он сказал мне, что очень предан хозяину и ни за что его не выдаст. А нам пора… Ватсон, попрощайтесь с инспектором.
Когда друзья оказались на свежем воздухе, Холмс приобнял доктора за талию и прошептал, оглядываясь по сторонам:
– А ведь адрес он мне назвал…
– Да ну? – удивился Ватсон.
– Да. И знаете какой? Бейкер-стрит 221Б!
– Наш?
– Тс-с-с… – Холмс еще немного поозирался,– да, доктор, именно 221-Б! А вы знаете, что это значит? Нет? А то, что наша старая добрая миссис Хадсон – личный секретарь профессора Мориарти.
Доктор побледнел:
– Какой ужас! Но почему вы не сказали этого Лестрейду?
Холмс поглядел на товарища с упреком:
– Вы же взрослый человек… Эту тайну нужно хранить вечно! Если миссис Хадсон поймет, что мы догадались, она немедленно откажет нам от квартиры. А в Лондоне сейчас такое дорогое жилье!
Ватсон вздохнул:
– Наверное, вы правы… Моя практика приносит так мало дохода…
– Вот-вот,– поддержал его Холмс,– А кстати! – он встрепенулся,– куда вы дели Смолла?
Доктор оторопело поглядел на сыщика:
– Как куда? Вы же сказали посадить его в дилижанс, я и посадил. В кеб…
– И он уехал?
– Разумеется,– развел руками доктор.
Холмс истерически захохотал, сгибаясь почти пополам. Отсмеявшись, он заметил:
– Ну и рожа у вас Ватсон! Ох и рожа! С такой-то и на свободе! – и оставив доктора размышлять над смыслом своих странных слов, лучший сыщик современности бодро зашагал по темной улице. Из здания оперы доносилась музыка бессмертного Верди… Ватсон покраснел и медленно двинулся следом.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В БАСКЕРВИЛЬ-ХОЛЛ
Шерлок Холмс и доктор Ватсон по-обыкновению курили в камин, искоса поглядывая через плечо, чтобы миссис Хадсон не поймала их за этим занятием – она не любила, когда жильцы курили в комнатах.
Наконец, Холмс сказал:
– А как поживает наш друг, достойный сэр Генри Баскервиль? Не было ли от него письма?
– Было… если это можно назвать письмом,– хохотнул доктор и, порывшись по карманам, вынул
