этих пор он в буквальном смысле этого слова принадлежал самому себе.
- Я уже полностью совершеннолетний,- отвечал он на все замечания друга.
И вот именно в это время разразилась катастрофа, которая неожиданно направила его жизнь по совершенно иному пути.
В шестом классе молодежь начинает глубже чувствовать и глубже думать. Однако как легко в эту пору юношеских восторгов и сумасбродств сделать какой-либо неосторожный шаг, который может оказаться гибельным для всей последующей жизни. Несколько учеников шестого класса, полные великих замыслов, но с малыми возможностями, основали тайное общество. Все его члены приняли римские имена, и все поклялись хранить строжайшую тайну.
Мягкий, благородный Юлиуш, воодушевленный мыслями о бедном и угнетенном народе, от которого, по его убеждению, зависели чаяния и будущее отчизны, получил имя Гракха; дерзкий характер и строптивая натура Чоргута снискали ему прозвание Катилины.
Дважды в неделю члены тайного союза собирались в различных, заранее назначенных местах, и каждый раз по единодушному согласию Гракх занимал председательское место.
Вскоре, однако, над молодыми людьми нависла грозная туча. Подвигнутый своими товарищами, Гракх написал огненные, полные истинно поэтического вдохновения стихи, которые должны были служить как бы программой их союза.
Тайна существования союза осталась ненарушенной, но эти смелые, полные страстных призывов стихи распространились по всему Самбору, украдкой передавались из рук в руки, и бог знает каким образом установилось мнение, что автором их является наш Юлиуш Жвирский.
Директор возбудил следствие, результаты которого могли быть тем губительнее, что оно грозило навести на след тайного общества.
Для того, чтобы не погубить своих коллег, Гракх решил признаться в авторстве и добровольно подвергнуть себя неминуемой каре. Он объявил о своем намерении собравшимся товарищам, и все выслушали его в угрюмом молчании, понимая, что это единственное средство, которое может их спасти.
Но тут появился опоздавший Катилина.
- Не позволю! - заорал он громовым голосом, едва успев войти.
Все посмотрели на него с удивлением. Катилина выглядел как-то необычно. Лицо его выражало несвойственную ему торжественность и серьезность, весь облик приобрел благородство, и видно было, что он принял какое-то важное, непреклонное решение.
- Я автор этого стихотворения, и баста! - выкрикнул он через минуту.
В ответ собравшиеся разразились громкими криками радости. Напрасно Юлиуш возмущался и сопротивлялся.
- Сиди тихо, глупец,- не дал ему договорить Катилина со своей грубоватой фамильярностью,- у тебя мать, которая нуждается в опоре, а у меня нет на этом свете никаких обязательств. На тебя возлагают всякие надежды, а я, если к чему-нибудь и приду, то единственно дорогой искателя приключений; не пытайся же остановить меня на пути моего призвания. Само имя мое влечет меня на этот путь, ибо разве можно поверить, чтобы тот, кто зовется Дамазием Чоргутом, стал когда-нибудь канцелярской крысой или чем-либо подобным.
- Да здравствует Катилина! - загудело собрание.
Мысль о матери, слабеющей день ото дня, отчасти обезоружила Гракха, однако в нем еще сильны были угрызения совести. Он снова хотел что-то сказать, но Катилина заткнул ему рот.
- Не думай, что я приношу себя в жертву ради тебя,- сказал он ему с пренебрежительной улыбкой,- мне опротивело это глупое школярство, я растерял свои уроки, наделал долгов и не сегодня-завтра должен так или иначе задать деру. Не лишайте меня возможности удалиться со сцены с честью. До свидания, друзья. Идите по домам и спокойно принимайтесь за ваши параграфы, я же иду прямо к директору и все устрою как нельзя лучше.
Все разошлись в наилучшем настроении, а на другой день весь Самбор узнал, что Дамазий Чоргут признался в авторстве запретных стихов, мало того, после подписания протокола избил директора и потом пропал без вести.
После бегства Катилины следствие было прекращено. Тайный союз остался нераскрытым, пока сам не распался, а Гракх избежал грозившего ему исключения.
Какие приключения и превратности судьбы пришлось испытать тем временем Катилине, мы уже знаем из его собственного рассказа. Ему не по душе пришлась тишина монастырских стен и трудно оказалось выдержать суровую военную дисциплину. Он бежал из монастыря, улизнул из войска и, воротившись в родные края, вновь оказался на распутье. Необходимо было избрать какую-то новую тропку, новый образ жизни, но тут до него случайно дошло известие о неожиданной и удивительной перемене в судьбе давнего его однокашника и приятеля.
Катилина долго не раздумывал.
- Пойду к нему,- сказал он себе,- пусть он придумает мне профессию.
И с палкой в руке, с легкой котомкой за плечами, после множества дорожных приключений прибыл он в резиденцию своего старого приятеля, а ныне владельца миллионного состояния.
Теперь, рассказав Гракху свой, как он говорил curriculum vitae, Дамазий нетерпеливо ждал его рассказа.
VII
ПРИЗНАНИЯ
Гракх продолжал задумчиво ходить по комнате. Наконец он сел на кушетку и подпер голову руками, с грустной и горькой улыбкой вглядываясь в лицо Катилины.
- Вот мы смеемся, издеваемся, - произнес он медленно,- когда моралисты хотят доказать нам, что богатство не делает людей счастливыми, а, напротив, нередко становится поводом, источником несчастий и страданий.
Катилина насмешливо улыбнулся:
- Как же тут не смеяться и не издеваться? Богатство не приносит счастья, допустим, однако, столь же несомненно, что оно никому не может причинить вреда. Если какой-нибудь несчастный растяпа, разбогатев, теряет и те остатки ума, какими располагал, когда был беден, и, делая одну глупость за другой, оказывается в неловком положении, - чем же тут виноваты бедные деньги? Нечего клеветать на них, в этом повинен он сам, его характер.
- Ты и меня причисляешь к растяпам? - порывисто воскликнул Юлиуш.
Катилина рассмеялся.
- Тебя я не могу причислить ни к одной категории, так как пока еще не понимаю тебя и не знаю, в чем, собственно, дело.
Юлиуш сорвался с места и несколько раз быстро прошелся по комнате.
- Ты хорошо помнишь, каким я был в гимназические годы,- проговорил он наконец.- Так скажи, разве не был я счастлив моими мечтами, замыслами, моими надеждами на будущее?
- Да, так действительно было, более или
