дрожащим голосом, глядя на бутылку, заполненную наполовину.
– Пока да, – отвечаю я. – Ночью станет прохладнее. Надеюсь, тело привыкнет к погоде. Перед рассветом попробую еще воды набрать.
Я смотрю на детей. Они спят, но едва дышат.
– Разбудите их. Им нужно попить, – говорю я, протягивая ей бутылку. – Да и вам тоже.
Я стараюсь не смотреть на то, как пот стекает с нее градом и как она потирает ногу.
Дети пьют воду. Температура у них более-менее нормальная. Они снова засыпают. Анджела делает мелкий глоток и протягивает остальное мне.
– Нет, – возражаю я. – Пейте.
Она кивает и ложится рядом с детьми.
Несколько секунд я смотрю на них. Еще один день на жаре погубит их – могут органы отказать или мозг повредиться. Теневые вообще могут умереть. Реальность внезапно камнем обрушивается на меня.
Сердце у меня бьется как у кролика. Я отхожу к обрыву скалы, но недалеко, чтобы в случае чего услышать Анджелу. Наконец я ложусь. Одежда все еще мокрая, по телу бегут мурашки. Желудок урчит от голода, во рту пересохло.
Завтра новый день. Если посплю, то наберусь немного сил и утром попробую еще раз. Ночной воздух все еще раскаленный и липкий, но у нас хотя бы есть небольшая передышка от палящего солнца.
Поерзав на траве, я сворачиваюсь калачиком. В ночном небе светят звезды и полумесяц. Можно даже разглядеть Млечный путь.
Как спокойно. Мне бы здесь понравилось, если бы я не была так напугана. Так зла. И так слаба.
Думаю, Сану бы тоже здесь понравилось.
Я пытаюсь отогнать эту непрошеную мысль.
Обхватив себя руками, я переворачиваюсь на бок. Постепенно дыхание выравнивается, и глаза закрываются.
Как же здесь тихо. И очень темно.
«Познание – это дар. Познание себя и других».
– Всему свое время
Мне снится, что я не одна. Со мной Сан. Он спит рядом, обняв меня, и мне не страшно.
Мне приятно лежать под сияющими звездами.
Проснувшись, я медленно сажусь. Кожа липкая от пота. Голова гудит, и я прижимаю пальцы к вискам, чтобы унять боль.
Солнце еще не встало.
Я вся в земле, несколько травинок запуталось в кудрях. Я встаю. Сейчас голова закружится. Тошнота скручивает желудок. Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться, но это не помогает.
Я падаю на землю, чувствуя рвотный позыв. Желудок почти пустой, поэтому все длится недолго. Я упираюсь руками в землю и сплевываю. Когда все заканчивается, я медленно встаю.
Головокружение уже не такое сильное, и мне удается твердо устоять на ногах, пока оно не прекращается. Сердце бешено колотится.
Жара стоит даже ночью.
Однако сон мне помог. Магия пульсирует под кожей сильнее, чем вчера. Конечно, она все еще очень слабая, много энергии уходит на охлаждение тела, но все же она со мной.
И, возможно, этого хватит.
Занимается рассвет.
Я подбегаю в Анджеле и детям. С ними все хорошо. Я хватаю пустую бутылку из-под воды. Отойдя подальше, чтобы не потревожить их, снова и снова создаю небольшие тучи, пока полностью не наполняю бутылку.
На востоке показывается солнце, окрашивая поле золотистыми полосами. Стоит тишина. Животные спят в своих норках. Почти все птицы улетели на юг. Мир все еще в зимней дреме.
Я возвращаюсь к Анджеле. Она проснулась и смотрит на спящих детей. Они часто дышат, а лица их покрыты потом, но это даже хорошо. Если тело перестанет охлаждаться, пот больше не проступит и перегрев превратится в тепловой удар.
Я протягиваю Анджеле бутылку с водой, и она делает мелкий глоток.
– Мамочка, у меня голова болит, – плачет ее маленькая дочка.
– Я знаю, малышка, знаю, – говорит Анджела, давая девочке попить. – Попей, тебе немного полегчает.
Нужно вытащить их отсюда.
Я смотрю на солнечный барьер вдалеке. На то, как свет движется и переливается по полю. Мне не снять его, он слишком огромен. Я не смогу бороться с ведьмами, которые удерживают его.
– Поговорим?
Анджела кивает и следует за мной подальше от детей, чтобы те нас не услышали. Она покачивается и опирается на скалу.
– У вас у всех перегрев, – говорю я. – Если случится тепловой удар, нужна будет немедленная медицинская помощь.
– Но мы же здесь застряли, – произносит Анджела, глядя то на солнечный барьер, то на меня. Ее голос дрожит.
– Я пойду за помощью.
– Нет, не оставляй нас…
– Мне придется уйти, – говорю я и пристально смотрю ей в глаза, надеясь, что она понимает меня.
– А ты сможешь пройти через барьер? – спрашивает Анджела.
Я оглядываюсь и киваю.
– Потрачу много энергии, но да, смогу. Он не спалит меня, как спалил бы вас.
Я умалчиваю о том, что, скорее всего, получу солнечный удар и чуть погодя упаду в обморок.
Но это единственный путь.
– Я попробую создать градины. Весь день они не продержатся, но все равно помогут вам.
– Спасибо, – тихо и испуганно произносит Анджела.
Я отхожу подальше на другую сторону поля и приступаю.
Магия поднимается внутри меня. Я делаю длинный, глубокий вдох, надеясь, что ледяной поток даст мне достаточно энергии. С выдохом я закрываю глаза. Холодное течение зимы льется из моих пальцев в землю в поисках каждой капли воды.
Когда поток наполняется влагой и тяжелеет так, что я едва могу удерживать его, я тяну. Тяну изо всех сил, используя всю энергию. Пульс учащается, голова кружится, но я все равно тяну.
Холодная магия сталкивается с изнуряющей жарой, но я все равно тяну.
Пот льется градом, дыхание учащается, но я все равно тяну.
Одним быстрым движением я посылаю капли воды в восходящий поток воздуха и замораживаю их. Потяжелев, они падают и набирают еще больше воды. Я снова поднимаю их и замораживаю. Повторяю так много раз. Нужно сделать их крупными, чтобы они не сразу растаяли.
Но как же тяжело. Дыхание перехватывает. Кожа липкая. Голова кружится, а земля, кажется, уходит из-под ног. Я едва держусь на ногах.
Я борюсь с сорокоградусной жарой.
Я пытаюсь вспомнить, что я здесь делаю, почему я тут.
Я продолжаю, но магия ослабевает. Я уже не могу удерживать градины в воздухе. Они начинают падать.
Они все растают, если я не подниму их выше. И никакого толка от них не будет.
– Клара! – зовет меня Анджела издалека. – Он не отвечает! Он потерял сознание!
Я могу. Я должна.
Руки дрожат, лицо напряжено, глаза зажмурены, а зубы стиснуты.
И тут я вспоминаю Сана и водопад. Я в потоке, мчусь к обрыву. Нужно падать.
Я делаю длинный, глубокий вдох. Вдыхаю свой
