прошептал он, стискивая зубы.- Трах-тарарах, и баста!
- И баста! - повторили панове тихим, согласны эхом, так что крестьяне на своих лавках отодвинулись от них подальше.
В том же духе, хоть и несколько другим манером вели разговор в кружке мещан около двери в боковушку. Осторожный, осмотрительный Енджей Юрык тихо и медленно что-то цедит сквозь зубы, а у земляков чуть глаза не лезут на лоб: так внимательно они слушают и с таким усердием поддакивают, что как только головы их не поотрываются.
- Вы ведь все знаете кума Дмитро,- говорил пан Енджей.- Это он мне все объяснил!
- Гм, гм,- крякали мещане, задумчиво потряхивая головами. Юрык приподнялся на цыпочки и обвел собрание победным взором.
- Пан не пан, холоп не холоп, шляхтич не шляхтич, мещанин не мещанин,- многозначительно произнес он,- тут все заодно.
- Стажельчане и так не отсиживаются на печи,- отозвался сильный, коренастый бондарь Ян Перулка.
- Пусть только приедет дегтярь! - зашептали другие и, распрямив спины, позасунули руки за широкие кожаные пояса.
- А когда дегтярь покажется у нас? - спросил Ян Перулка.
- Просто так он не приедет, только в случае надобности.
- В случае надобности! - повторили все хором и встопорщили подстриженные усы.
- А пока что, панове,- предложил Юрык, - по кружке пива! _
- Не много ли будет? - возразил низенький, худой и горбатый Бартоломей Барщик.
- А что там! За лучшие времена! - вскричал Юрык.
- За лучшие времена! - повторило все общество.
И тот же возглас послышался за столом, где сидел наш рычиховский войт Иван Стодола.
- За лучшие времена! Чтобы нам горя не знать! - поощрял почтенный войт своих товарищей, выставляя на стол новую бутылку водки.
- Чтобы нам горя не знать! - вторило ему все общество, и изрядная чарка водки быстро обежала стол.
- За здоровье нашего кума Дмитро, хоть и давно он у нас не показывался! - вскричал войт, начиная все сызнова.
- Поискать таких, как наш кум Дмитро!
- Ого! Золото, не человек!
- А голова какая, фью, фью!
- Перед ним и их высокородия спасуют!
Рычиховский войт расплылся в довольной улыбке.
- И все это он вам, пан войт, сам говорил? - спросил его Хрыч Тандара с другого конца стола.
- Сам, сам! Все, до словечка! - важно подтвердил Иван Худоба.
- Ему мы все верим! - крикнул присяжный Павле Венчур.
- Все, целой громадой! - хором закричали другие.
- Выпьем тем временем,- уговаривал сияющий Худоба.
В эту минуту в сенях загремел чей-то мощный голос и все невольно притихли.
- Есть там кто-нибудь? - спрашивали из сеней.
Из корчмы выбежал сторож, да и сам Органист, поставив бутыль на стойку, поспешил навстречу непростому, как он сразу догадался, гостю.
Внезапно дверь с треском распахнулась, и в переполненный трактир вошел Катилина. Горбатый Органист попятился и начал кланяться, он сразу узнал своего должника.
- Ай, ай! Вельможный пан! - воскликнул он, отвешивая поклоны.
Горбатый Органист в первые же дни доведался, какое значение приобрел в Опарках гостивший у него недавно оборванец в стоптанных сапогах.
Приход Катилины произвел впечатление на всех присутствующих. Мужики почтительно поднялись со своих лавок, мещане вдруг приумолкли, а шляхта смерила вошедшего испытующим взором, очевидно ожидая, что он поздоровается первый.
И верно, Катилина всем кивнул головой, а перед шляхетской братией слегка приподнял шляпу.
- Похоже, он из наших,- шепнул Кацпер Солышко, гордо и важно отвечая на поклон.
Тем временем Органист все кланялся, кланялся, все суетился вокруг своего знаменитого гостя. Предчувствие подсказывало ему, что тот недаром зашел в корчму.
- Чем могу служить, вельможный пан? - уже в четвертый раз спрашивал он Катилину.
- Прежде всего, я тут тебе задолжал немного,- сказал Катилина, хлопнув его по плечу.
- Жаль, что не больше,- учтиво ответствовал Органист с поклоном.
Катилина усмехнулся.
- Жаль,- сказал он,- что я тогда не знал твоего пожелания.
- Ну, я его и сам тогда не знал,- без запинки отвечал бойкий еврей.
- По крайней мере откровенно! - весело заметил Катилина.
- Так вы же не заплатите мне за притворство.
- Послушай-ка,- вдруг заговорил Катилина серьезно, кладя руку ему на плечо,- некогда мне тут с тобой балагурить.
Еврей молча поклонился.
- У меня дело к тебе.
- Только прикажите, вельможный пан, и считайте, что все уже сделано.
- Есть у тебя минутка времени?
- Только для вас, вельможный пан.
- Я хотел бы поговорить с тобой наедине.
Органист даже покраснел от любопытства, которое ему, как всем остроумным людям, было свойственно в высшей степени.
- Тогда позвольте проводить вас в боковушку.
- Веди!
Органист быстро распорядился по хозяйству, Суру и Шмуля поставил за стойку, а сам вернулся к Катилине и повел его в тесную, заваленную перинами каморку.
- Садитесь, вельможный пан,- пригласил он, пододвигая колченогую табуретку.
Катилина сел, закурив предварительно сигару.
- Так что прикажете, вельможный пан? - спросил Органист.
- Я хотел бы кое-что разузнать у тебя, любезный Хаим.
- Разузнать,- разочарованно повторил еврей, словно ждал чего-то другого.
- Только сделай милость, прямо говори, что думаешь, или уж вовсе не говори.
- Что-то, вельможный пан, издалека подъезжаете!
Катилина попыхтел сигарой, потом, скрывшись в плотном облаке дыма, промолвил:
- Говорят, ты знаешь нашу округу как свои пять пальцев.
- Отчего же не знать, вельможный пан, я уж тридцать лет арендую корчму.
- Скажи, дегтярь, кум Дмитро, давно появился в здешней местности?
- Дегтярь, кум
