час назад. А ушли, похоже, еще днем.
– Какого болта?! – пришло закономерное удивление.
– На базе. Зарплату получают. И награды. От брата президента.
– Что за кипиш? – Тень снял наушники. Раздался крик Летова: «Все идет по плану».
– Кинули нас, Андрюха, – задохнулся от возмущения Али. Старый пресек галдеж:
– Значит, так, Чук…
– Да.
– Все в готовности. Снарягу под себя. И еще… – Старый побежал глазами по углам, будто в самом деле мог кого-то рассмотреть. – Одного пулеметчика и снайпера. Назначь.
– Тень!
– Снова я.
– Алик!
– С чего это я! – взвился Алик. – Только сменился. Пусть Физрук…
– Физрук на НП.
– Почему всегда я. Алик туда, Алик сюда.
Тень похлопал его по плечу:
– Без паники, коллега. Может, нас на кухню. Орехи колоть.
Старый подчеркнул:
– Тень, Алишка – к бою. Двойной бэка. Кинете в кузов ящик ЛПС. Старший Охотник…
– Куда их? – Чук потер заспанные глаза. Старый замер, прежде чем полог упал. Последние слова они слышали сквозь одеяло-дверь.
– На подвиг. Геройски фланг закрывать.
* * *
Пока ехали, Алишка травился желчью:
– Задолбали садыки… И почему постоянно мы, Тень… Ни пожрать, ни выспаться. Как затычки – разведка, разведка, разведка.
– Да какая разведка, братан.
– У нас задачи другие…
– Да какие там задачи…
«Беспилотники», нежданно ставшие пехотой, посмеивались. Шарообразный Моныч талантливо вписался в монолог:
– Мы, Алишка, железная пробка в жопе наступления.
– Ага, – подтвердил Оскар. – Есть маза прославиться.
– И зажмуриться, – донесся из глубины кузова суровый бас.
– Хорош пиздеть, накаркаете, – отрезал Али.
– Это да. Наш подвиг главный, а удар самый – генеральный.
– Точно, враг в лоб не пойдет. Всегда жарит в тыл и во фланг. Я читал.
– И уж точно ИГИЛ 29 в курсе, что здесь никого нет. А сюрприз! Алишка с пулеметом.
– И мы маленько.
– Ага, оказался в нужное время в нужном месте.
– Простой, казалось бы, человек, а вот оно как…
– Охотник, спасибо, что согласился.
– Не за что, – пробурчал командир сводного «заградотряда».
Некоторое время ехали молча, ЗИЛ замедлил ход, кто-то выдохнул «уф» и, после рывковых зигзагов машина остановилась. Борт с лязгом упал.
– На выход.
Парни посыпались из кузова. Вперемешку с рюкзаками, коробками, ящиками.
* * *
В крайнем доме нашли двух завернутых в одеяла садыков. Исключительно по храпу. Один отреагировал прямым вопросом:
– Руси? – и накрылся с головой до положительного ответа. Их автоматы стояли рядом. Тень усмехнулся.
– Руси, руси. Мархаба, правоверный.
– Залетчики, – догадался Охотник. – Ни зарплаты, ни наград.
– Охуели! Караул, нах. – Али зашипел по-змеиному. – А если бы духи?!
Охотник спокойно резюмировал:
– Хорошая тихая смерть. Зачем жить без денег и медальки?
– Суицид, – сказал Тень.
– Однозначно.
– По-моему, просто разгильдяйство, – возмутился Али.
– Иншала, Алишка. – Тень проверил, как расшатывается кирпич.
– Бляди слабозадые, – опять закипел Али. – Почему мы должны дохнуть за них?!
Тень не ответил. Исследуя дом, он остановился в комнате с обрушенной внешней стеной.
– Здесь? – Он осторожно выглянул наружу, оценивая сектора.
– Кусты близко, – возразил Али.
– Выход на крышу. – Тень пнул что-то, латунная чашка зазвенела в сторону «часовых». – И не засрано.
* * *
Тень прорубил межкомнатную перегородку, она рухнула за несколько ударов. Но он не остановился на достигнутом. За час получился широкий коридор для «тактического бегства». С выходом в сад. На грохот подошел «союзник», закутавшийся, как спал, по самую маковку. Он начал ругаться, двигая всклокоченной бородой. Делегат был терпеливо выслушан, прежде чем Тень спросил:
– Садык, слышь, у вас ДШК есть?
– «Дошка»? – Садык отрицательно замотал головой. – Гыр-мыр, гыр-дыр-мыр.
– Да я понимаю, что вас двое…
– Мыр-дыр-гыр…
– Мы тебя выручать пришли. Понимаешь? – Тень протянул: – Вы-ру-чать.
– Чтобы аду тебя в жопу не отъебали, – включился Али.
– Гыр-мыр, мыр-мыр, гыр. Аду! – поддержал садык. Он вдруг освободил плечо и, ловко вскинув невидимый прежде автомат, грохнул веером в темноту. Трассера празднично вскрикнули и заскакали по камням. Али взбесился:
– Ты что творишь, бабуин!
– Забей, братан, – успокоил его Тень. – Он обозначился. Верит, что так никто не полезет. И можно спать.
Будто в подтверждение, по линии обороны жидко замолотило, застреляло, засвистело в обе стороны и, сверкнув последней точкой большого калибра, сонно угомонилось. Али благоразумно шагнул от оконного проема и нащупал задницей диван. В комнату громко ввалился Охотник.
– Что у вас? – спросил он.
– В жопе газ, – отзеркалил Тень. Охотник сослепу обнаружил союзника.
– Ала 30.
– Ала, – сказал садык и ретировался. Охотник между тем оценил приготовления, прицелился с разных углов. Заглянул к союзникам и, вернувшись, подобрал патронный ящик. Сел. Скрипнуло дерево. Прозвучала явная заготовка.
– Обсудим?
Тень сразу понял:
– Хорошо бы.
– Что тут обсуждать? – возмутился Али. – Если попрут здесь, нам всем звездец.
Охотник едва заметно качнул головой.
– Не возражаю.
Тень криво усмехнулся:
– Я против. – Было непонятно, серьезно он говорит или, как всегда, хохмит. – Алиша, ты же пулеметчик: море огня, тельняшка, ленточки в зубы – морпех, епта.
– Какие, нафиг, ленточки? – закипел Али.
– Черные, с якорями, – объяснил Тень. – В ауле памятник поставят. Чуханов с твоей парты выгонят, девчонок посадят, отличниц.
– У ваших девок сиськи есть? – поинтересовался Охотник.
– Бля, Охотник!
– Алиша, представь – девки, а ты смотришь на сиськи с гранитной доски…
– Твоим именем улицу назовут…
– Или шашлычку.
Али молча раздувал ноздри. Тень толкнул его в плечо:
– Братан, я что подумал – у вас закапывают или сжигают?..
«Совет в Филях» все-таки состоялся. Рядились и так и эдак. В конце концов под тактикой был подведен жирный знаменатель.
– Отстреляемся и – отходим, – резюмировал Охотник.
– Все ломанемся – покрошат в спину. – Тень потер подбородок. – Садыков оставим?
– Не вариант, – возразил Али.
– Красава, – похвалил Охотник. – Джигит.
Он размял потухшую сигарету меж пальцев, вместе с табачной крошкой посыпались ровные, взвешенные фразы:
– Значит так, держимся как скалы. Потом отход двумя группами. Первая в прикрытии. Вторая закрепляется на террасах. Давит, пока отходит первая. Тень!
– Да.
– Ты старший во второй группе.
– Понял.
– Я в первой. Алиша…
– Что?
– Ты со мной.
Алиша часто заморгал.
– С хуя ли?
Охотник чуть не задохнулся от гнева.
– Дапотомуштатыпулеметчикблиадь!
Али зло посмотрел на Охотника, на Тень.
– Братишка, – Тень сверкнул широкой улыбкой и произнес, упреждая укор: – Снайпер штучный товар, мне умирать нельзя…
– Не каркай!
Охотник поддержал игру:
– Алиша, ты кавказец, воин. А нам, рузски, никак – только бухать и драпать.
Тень все это время не переставал таскать блоки, камни, остатки мебели. Али обнял себя за плечи.
– Холодно…
– Поработай.
– Не умничай.
– Ночь длинная. – Тень бросил на лежку прожженный матрас. Окинув взглядом напряженную спину пулеметчика, не удержался: – С рассветом двинут.
Алик наклонился за бетонным блоком, потащил его в свой угол.
– «Тагилы» знают, что садыки слились.
Алик молча укладывал стенку, Тень размышлял дальше:
– Стопудово к нам. Не зря садыки ушли. На роту не рискнут – зубы обломают. А мы… братан, мы рождены для подвига.
Алик вспыхнул, засуетился. Близилась полночь.
* * *
Охотник курил в кулак. Длинная затяжка. Вторая. Прищуренные глаза, чумазое, заросшее плотной щетиной лицо. Тень рядом. Он выбрался за пределы стены и, опустив поджопник, седлает камень. Охотник делает серию коротких вдохов, сигарета кончена до самого фильтра. Огненным чирком бычок падает в кусты. Прозвучал вопрос:
– Сколько уже?
– Четырнадцать машин, – сказал Тень, не опуская «ночника». – Стоп. Уже пятнадцать.
– Жопа, братан. – Мнение Охотника звучит нейтрально. Без эмоций.
– Наверное, свадьба, – предложил Тень оптимистичную версию.
– Кого на ней будут ебать, не догадываешься?
– Ебаться не хочу, торт хочу.
– Будет тебе торт…
– Охотник, Охотник, еще один! – крикнул Али из своей баррикады. На черном плато мигнул огонек и пополз влево.
– Точно. – Охотник склонился над схемой ориентиров, подсвечивая ее синим фонарем. Монотонно доложил в рацию: – Старый – Охотнику.
– На связи.
– Ориентир сорок шесть. Восток – триста. Цель одиночная. Автомобиль.
– Принял. Наблюдайте.
– Наблюдаю.
Время вязко тянулось за машиной. Огонек мигнул, пропал, прежде чем появиться снова, гораздо левее. Далеко за спиной слаженно хлопнуло, три выстрела слились в один. В небе зашуршало, и секунд через тридцать брызнули разрывы. Через пять секунд глухо пророкотало.
– Старый – Охотнику. По разрыву – север триста, восток сто.
– Принял.
Следующие мины упали туда, где машина была пять минут назад.
– Бинго, – засмеялся Тень. – Не убили, но напугали до усрачки.
– Старый – Охотнику. По разрыву…
Огонек упрямо катится, вот-вот скроется под горой. Вдруг мина накрыла его, и, еще не веря в случившееся, линия обороны
