другие группы басмачей. Они могут заглянуть сюда. А колодец с хорошей питьевой водой нам оставлять никак нельзя. Задача вам ясна? Можете быть свободными.
Я дал соответствующие указания своему помощнику по подготовке взвода.
С наступлением темноты взвод выступил на выполнение задания.
Задержанный басмач задумчиво ехал со мной рядом. Ночное небо было усыпано мерцающими звездами. Царила абсолютная тишина. Ни единой души, ни единого живого существа. Даже ночные хищники, видимо, давно покинули эти места. Все кругом казалось мертвым, только словно случайно забрели сюда мы.
У отлогих гор сделали привал. Головной дозор, получив дополнительное задание, продолжал путь дальше. Через некоторое время прискакал боец головного дозора и сообщил, что путь свободен. Мы снова тронулись. Часа через два подъехали к невысокому хребту, выбрали место для укрытия и стали ждать рассвета.
На востоке появилась светлая полоска. Вскоре совсем рассвело. Погасли звезды. С юга подул свежий ветерок, и духота сменилась прохладой.
Наступило утро. Нас окружала сильно пересеченная местность, покрытая небольшими редкими кустарниками. На вершинах голых холмов торчали камни, похожие на согнувшихся и притаившихся людей.
Правее нас проходила на юг глубокая лощина.
— Где расположена ваша база? — задал я вопрос басмачу. — Только правду говори!
Немного задумавшись, басмач указал рукой в сторону далеко видневшихся холмов.
— За этими холмами три колодца, там, — ответил он.
— Если мы поедем шагом, когда приедем?
— Нужно ехать полдня.
— А куда ведет эта тропинка?
Он без запинки ответил, что прямо к трем колодцам.
Сели на коней. Тропинка проходила по холмам, то поднимаясь, то опускаясь.
Проехали пятнадцать километров. Вдруг от передового головного охранения поступает сигнал: «Стой, обнаружен противник!»
Я, Клигман и мой коновод рысью подъехали к дозорному. Старший дозора показал рукой вперед, где группами двигались всадники. Их было более сотни. Убедившись, что это действительно басмачи, я приказал выставить ручной пулемет.
Бандиты проехали с километр, поднялись на несколько холмов без маскировки и начали вести наблюдение. На длинном шесте у одного из всадников был привязан белый лоскут.
Клигман сказал:
— Видишь, у них есть даже знамя! Сколько же у них сабель? Сейчас посчитаем.
— Сто двенадцать человек, — сказал он через несколько минут.
Я сразу прикинул в уме:
«По данным наших пленников, у врага триста человек. Значит, у них на базе осталось больше половины. Куда они едут? Наверное, к колодцу Босога, где наш гарнизон».
Спросил Клигмана:
— Значит, они заметили нас и едут навстречу?
— Возможно так, — неопределенно ответил он.
В этот момент подъехали к нам Попов и Фетисов.
— Ну, какое решение приняли? — спросил Фетисов, посмотрев на меня усталыми глазами.
— Мое решение следующее:
С этой группой в бой не вступать, отклониться вправо. Двинуться прямо к их базе, выйти с тыла и внезапно напасть на оставшуюся там банду. Почему я принимаю такое решение? Во-первых, если примем бой — он затянется до вечера. А у нас воды для бойцов почти нет, не говоря о конях. Мы со вчерашнего дня ничего не ели. Во-вторых, весь наш гарнизон сидит тоже голодный. Пока мы будем биться с этим отрядом, база противника снимется и уйдет, а мы останемся на бобах. Басмачи находятся в благоприятных условиях, они обеспечены питанием и водой. Какие у вас будут соображения?
Минуты, две все молчали, затем политрук Клигман сказал:
— Я вполне присоединяюсь и согласен. Вступать в бой не следует.
Фетисов и Попов тоже согласились.
Перед нами встал вопрос, как, нам незаметно ускользнуть от басмачей, не вступая в бой. Недалеко от нас была лощина, которая уходила на юг по направлению к базе басмачей.
Оставив двух наблюдателей, взвод, незаметно выйдя из укрытия, двинулся вперед.
Через полчаса нас догнали оставленные наблюдатели и доложили:
— Басмачи спешились, а стали рыть окопы на холмах. Ведут наблюдение. Взвод, видимо, ими не замечен.
Взвод двигался быстрым аллюром. Впереди была база басмачей.
Километрах в двух до стойбища басмачей остановились. Мы с политруком Клигманом осторожно поднялись на холм и, замаскировавшись в небольшом кустарнике, стали наблюдать в бинокли. В стане врага было спокойно.
Пересеченная местность позволяла незаметно подойти к противнику. Басмачи расположились на небольшой равнине, и нам хорошо были видны юрты, шалаши и пасущийся скот. В нескольких местах группами сидели басмачи, и рядом с ними стояло много оседланных коней.
Я сказал:
— Наполовину мы уже выиграли бой!
— Да, товарищ командир! Я тоже так думаю. Решение приняли правильное, — обрадованно произнес Клигман.
Обстановка была ясна. Оставалось только действовать немедленно.
Решили нанести внезапный удар с трех сторон: с востока, запада и юга. Каждому отделению приказано двигаться разрозненно.
Быстрым аллюром мы направились к стойбищу противника.
в ста пятидесяти метрах от нас ехал правофланговый дозорный Поляков. Вдруг на него вынесся басмач на гнедом высоком жеребце. Рыжебородый, в белоснежной чалме с длинной пикой на переднем луке. Он показался нам сказочным бедуином, так необычен был его наряд.
Я крикнул:
— Поляков! Смотри, басмач заколет тебя пикой. Басмач в это время подъехал к Полякову сзади…
Поляков обернулся к врагу. Они стояли как вкопанные друг против друга. Никогда, видимо, не думал басмач встретить у себя под боком кызыл-аскера. Его замешательство было минутным: он круто повернул коня, ожег его плетью и понесся к своим.
Бойцы долго смеялись над Поляковым:
— Эх ты, рыжий, упустил муллу.
Наблюдатели басмачей, наконец, заметили нас, подняли тревогу. Но было уже поздно.
Все три наших отделения с криком «ура!» пошли в атаку. Басмачи в беспорядке начали отходить. Они слабо отстреливались, по-видимому, еще не поняв, что произошло.
На солнце заблестели клинки. Бойцы выжимали из своих коней все возможное. Земля гудела от топота копыт.
Молниеносная атака ошеломила басмачей. Они в панике побросали все. База была в наших руках.
* * *
В этот день мы захватили иного пленных, баранов, лошадей, верблюдов и оружия. От пленных узнали: отряд басмачей, который мы встретили на пути к базе, заняв оборону, ожидал нашего наступления.
Басмачи, сидя в окопах, переговаривались;
— Пусть наступают кызыл-аскеры, мы им покажем! Пускай попробуют!
К предводителю отряда подъехали два басмача.
— Тахсыр, два кызыл-аскера долго смотрели в нашу сторону, потом скрылись за холмом и больше не появлялись.
— Да, это очень интересно и непонятно! Возможно, они удрали, испугавшись нас?
— Нет, тахсыр, мы хорошо наблюдали, если бы они ушли, то увидели бы.
Предводитель усмехнулся:
— Может быть, они сквозь землю провалились, как безбожники?
Разведчики пожали плечами: в шутку или серьезно говорит их предводитель? Как могут провалиться люди сквозь
