женой, Кирилл в первый вечер на склоне подвернул лодыжку. Этот трюк он проделывал десяток раз, еще когда был женат на Ольге. Природная неуклюжесть.
В номере отеля стоял настоящий камин. Кирилл усаживался на ковре с бутылкой виски, ставил пластинку «Битлз» и вспоминал бабушкин дом. Печку. Холодильник «Бирюса»: нижние ящики с апельсинами и мандаринами, которые покупали еще в ноябре; верхние полки с банками зеленого горошка. Вспоминал деда с лопатой в руках, который пошел расчищать погреб от метровых сугробов: придерживаясь бабушкиного списка, он достанет банку соленых огурцов, помидоров, маринованных груздей и три банки компота.
Все каникулы, пока жена каталась на лыжах и заводила знакомства, Кирилл смотрел советские фильмы. Женя Лукашин выгоняет Надю из собственной квартиры. Людмила Прокопьевна рыдает в своем кабинете. Верочка читает чужие письма. В Москве 1975 года метель, а за окном отеля — швейцарские склоны, которые так нравятся Веронике. В те каникулы она, разговаривая по телефону с мамой, два раза сказала: «Мне кажется, у Кирилла депрессия». Способность ставить психиатрические диагнозы не входила в число ее талантов.
Кирилл тосковал: по шапкам-ушанкам, валенкам, рукавичкам из собачьей шерсти. По временам, когда поздравить соседей с Новым годом ходили в пимах по сугробам.
Тоска не имеет срока годности, и в Москву он вернулся с ощущением, что этот мир катится к чертям.
Прошел месяц, ситуация не менялась. Раз уж весь мир сошел с ума, ему остается только плыть по течению.
Есть люди, которые созданы для семейной жизни, но Кирилл себя к ним не относил. Первые недели после похода с Аней в бар он выпивал по чуть-чуть, но каждый вечер. Равнодушие Вероники удивляло, но приятно. Она избегала разговоров и прямых взглядов, блокируя вспышки гнева, а ему давая возможность не испытывать стыда. Пил Кирилл по большей части дома, зигзагами перемещаясь по квартире со стаканом в руках.
После новогодних праздников он начал выпивать и днем, а после первого февраля — и утром. Вероника уходила на работу в девять, оставляя за собой шлейф восточного парфюма. Кирилл принимал душ, одевался и шел до парковки. Делал пару кругов вокруг дома или доезжал до ближайшего магазина и возвращался домой.
В конце января, после того как Кирилл не ночевал дома две ночи подряд, Вероника заявила, что спать в одной постели с ним не будет, и вообще — спать он теперь будет на диване.
Диван стал лучшим другом Кирилла. Сережа почти не звонил, семейные проблемы затянули его с головой. Кирилл не вмешивался. Нужна будет помощь, попросит.
В морозилке лежали креветки — кинуть на сковороду, и через десять минут завалиться на диван с тарелкой и пузатым бокалом. На экране телевизора очередная серия «Во все тяжкие».
Кирилл пересматривал третий сезон. Через полчаса он вышел на балкон и закурил. Перед окном болтался мойщик на тросе. На любимом кресле лежал измятый Камю. Состояние перманентного опьянения позволяло Кириллу свободно перемещаться между сюжетами сериалов и книг, как мойщику между этажами.
Открыв страницу, он прочитал: «Всякий разумный человек так или иначе когда-нибудь желал смерти тем, кого любит». Это надо подчеркнуть и обдумать. Вернувшись на диван, Кирилл выпил еще, дочитал страницу и заснул.
Переполненный мочевой пузырь работает лучше будильника. Кирилл сходил в туалет и понял, что проголодался. Холодильник, кроме пяти упаковок обезжиренного йогурта, ничего не предложил.
Надев шапку и куртку, Кирилл неспешным шагом направился в ресторан. Вместо «Жеральдин» на вывеске прочитал «Жри один». Заказав стейк и виски, услышал свое имя. Прежде чем повернуться, он одним глотком осушил стакан и вытер рот салфеткой. За соседним столом сидел его знакомый из клиники. Бизнесмен, жена которого долгие годы была алкоголичкой и покончила с собой несколько лет назад. Его звали Валерием, он был старше Кирилла на одиннадцать лет. Высокий, полный мужчина с коротко остриженными седыми волосами. Выглядел он на свой возраст и мог быть привлекательным, если бы не мешки под глазами, из-за которых все его лицо становилось похожим на лицо алкоголика. Зубочистка в зубах, начатая бутылка водки и полный поднос закусок.
— Кирилл Мартынов, какие люди! — Валерий подошел к Кириллу протянул руку.
Рукопожатие получилось неловким, потому что руки тряслись у обоих.
— Сто лет, сто зим, — ответил Кирилл.
— Прошу присоединиться. Рассказывай, как дела, как работа?
Только Кирилл расположился на кожаном диване, как Валерий уже налил две стопки водки и протянул одну сотрапезнику.
Когда бутылка закончилась, Кирилл предложил пойти к нему. Живет он рядом, виски у него дома много, но главное — есть гитара.
Водитель Валеры довез их за две минуты, а следующие три часа они потратили на то, чтобы пить, слушать «Чижа» и по очереди играть на гитаре.
Валера начал дремать, Кирилл довел его до спальни, а сам лег на диване. Через пару минут его вырвало на ковер, и он заснул.
Крик Вероники подействовал не сразу: сначала Кирилл протер глаза и почувствовал, что сейчас его снова вырвет. Рвотная масса подступала к горлу, но он силой удержал ее. Волосы прилипли ко лбу, остатки предыдущей рвоты желтым пятном обрамляли рот.
— Кирилл, ты совсем охуел? — прокричала Вероника в третий раз, как будто весь накопленный гнев вырвался наружу. — Какого хрена в моей кровати валяется пьяный мужик?
Кирилл смотрел на нее снизу вверх и молчал. Если он откроет рот, его вырвет.
— Ну-ка вставай! — снова этот крик.
Вероника попыталась поднять мужа, но упала на диван.
— Кирилл, да что с тобой такое? — спросила она, вставая. — Кто этот мужик?
— Какой мужик? — спросил Кирилл, прикрывая рот рукой.
— Тот, что спит в моей постели!
Кирилл поднялся и приложил ладони к лицу. Вероника раздвинула шторы, открыла окно. Снежинки потерянно порхали в воздухе, подсвеченные светом из соседних домов. Хотелось пить, писать, умереть. Вероника стояла к нему спиной.
— Пошли, — сказала она, когда повернулась, — пошли в спальню.
Поперек кровати лежал Валера. Из приоткрытого рта вырывался храп. Вероника выжидающе посмотрела на мужа, потом присела на край кровати и ударила Валеру по лицу.
Неожиданно мощные удары привели его в чувства. Валера приподнялся на кровати и осипшим голосом сказал:
— Добрый вечер. А что здесь происходит?
Вероника бросила на него полный ненависти взгляд:
— Быстро выметайтесь, оба! Я сказала, быстро пошли вон из моей спальни!
Валера протянул руку:
— Валерий. Приятно познакомиться, мадам.
Дорогой измятый костюм. Багровое лицо. Вероника открыла окно и вышла из комнаты. Через десять минут, стоя в ванной, она услышала, как хлопнула входная дверь. Вероника выбежала в прихожую, потом на лестничную площадку, и увидела стоявших у лифта
