личный враг…
В командировку с первым взводом должен убыть командир третьего взвода лейтенант Воропай, поскольку должность командира первого взвода была вакантной. Воропай в роте имел кличку Воробей, но вовсе не по созвучию с фамилией. Он жил по воробьиному принципу: прижал мороз – чуть жив, потеплело – семерых задеру…
После очередной серии «залетов» и прогулов он стихал и даже регулярно появлялся на службе, а потом все начиналось сначала… Поговаривали, что у Воропая «толчковая лапа» в самом Министерстве обороны… И потому с ним никто не хочет связываться.
В роте уже знали, куда должен будет убыть первый взвод. Поселок назывался не то Колодящи, не то Колядичи… Это было где-то недалеко от Минска…
О месте выполнения будущей боевой задачи говорили открыто и громко, а вот о самой задаче почему-то вполголоса. Хотя что тут особенного и секретного. Мало ли что за последние годы охраняли первые два взвода роты. Все помнят историю о сопровождении и охране эшелона с торпедами для подводных лодок. Во время следования по железной дороге в одном из вагонов возник пожар. Поезд остановили, сообщили по радио на ближайшую станцию, но сотрудники станции вместо оказания помощи разбежались кто куда… Пришлось караулу на свой страх и риск взяться за тушение пожара до прилета настоящих пожарных.
Но на этот раз о будущих объектах говорили почти шепотом… Никто не знал, сколько времени продлится командировка. По прошлому опыту можно было желать одного: главное, чтобы тебя там не забыли. Потому что во время великого переселения армии с Запада всякое может случиться… Не забудут, вызволят или пришлют смену. Причем, если в первую партию караульщиков собирают лучших, то смену собирают из остатков и именно со сменой чаще всего приключаются армейские казусы. Впрочем, от казусов никто не застрахован, в том числе и те, кто едет в первую смену.
Вечером последнего перед отъездом дня в роту прибежал запыхавшийся Гвоздилин.
– Еду с вами, – сказал он Веригину…
– Что значит с вами, я же не еду.
– А, ты еще не знаешь, хотя об этом еще никто не знает, тебя включили в состав взвода, ну и меня, конечно, правда, я еду как оружейный мастер…
– Это еще зачем?
– Может появиться потребность в ремонте стрелкового оружия.
– Мы что, будем охранять склад с автоматами?
– И с автоматами, и с кулеметами…
– Чем?
– Кулеметами, в Белоруссию едешь, а белорусского не знаешь.
– A ты знаешь?
– Я не знаю, но начальник мой шпарит на белорусском, аж пыль столбом.
– А он что, тоже едет?
– Да.
– Ну, у тебя там будет жизнь – лафа, – начал «разрабатывать» земляка Веригин, – представляешь, все ходят в караулы, службу тянут, а ты лежишь на солнышке и дурака валяешь.
– Ну уж хрен, – ответил земляк, – дурака там валять не придется, во-первых, потому, что мы едем туда без оружия…
– Ничего себе…
– Это нормально, меньше опасности, что с оружием по дороге что-нибудь случится… Вооружитесь на месте… А, во-вторых, вооружение, что будет приниматься, должно ревизироваться… Ясно? Да и не только стрелковое, я слышал, что там будут даже ракеты… Не такие, как на парадах, но тем не менее… Так что лафы не будет… Туда уже сегодня улетели самолетом майор Конь и мой шеф…
– Ну, тогда, конечно, – сказал Веригин и, пытаясь раззадорить земляка, чтобы получить больше информации, добавил: – Твой шеф нескольких майоров стоит.
– Точно, стоит, – не клюнул на приманку Гвоздилин, – я побегу готовиться, письмо надо успеть написать домой, чтобы знали мою новую дислокацию.
– А ты уже знаешь адрес?
– Обижаешь, начальник, – сказал Гвоздилин, – я все знаю и тебе как земляку могу дать.
– Дай, пожалуйста, я позвоню в Москву, родителям Агнессы…
– Заколебал ты всех со своей Агнессой, – произнес Гвоздилин, но адрес дал.
Не успел Гвоздилин исчезнуть с глаз Веригина, как к нему подлетел дневальный и передал распоряжение дежурного офицера прибыть в канцелярию роты.
Веригин вошел в канцелярию и представился.
В канцелярии был ее «постоянный член» – писарь Кузя и лейтенант Тугой, единственный офицер в роте, не имевший клички, поскольку таковую вполне заменяла его фамилия.
Тугой оглядел Веригина с ног до головы и сказал:
– Я бы никогда не допустил нарушителя дисциплины к выполнению боевой задачи, но…
«Недаром Бог не дал свинье рог», – подумал Веригин в ответ на это, а лейтенант, словно прочитав его мысли, произнес, но по-другому…
– Но раз начальство решило… Короче, Веригин, готовьтесь, завтра со взводом отбываете в командировку…
– Гвоздилину скажи, чтобы тоже зашел, – добавил Кузя, глядя на Веригина с тем же выражением лица, что и Тугой.
Поскольку Веригину не было приказано идти, он остался в канцелярии, а лейтенант продолжал начатый до его прихода разговор с писарем.
– Что будем делать с Воропаем? – спросил Тугой.
– Надо позвонить домой и сообщить, что он должен завтра со взводом убыть в командировку.
– Я ему звонил, но его или дома нет, или он трубку не берет. Что будем делать?
– Не знаю, – сказал писарь, и правильно сказал, что ему, писарю, офицерские проблемы…
– Не знаешь, – повторяет Тугой, но в иной тональности, – а я знаю. Он надеется отсидеться где-то, а завтра утром при отправке ротный прикажет мне ехать со взводом… О-о… Веригин, ты почему еще здесь?
– Жду распоряжений, – четко, как и положено дисциплинированному бойцу, произносит Веригин.
– Идите, – говорит лейтенант.
Выйдя из канцелярии роты, Веригин нашел Антипина и доложил, что едет в командировку тоже.
– Хорошо, – ответил Антипин, – будет на одну боеспособную единицу больше.
– А еще, – сказал Веригин, – не явился Воропай и большая вероятность того, что с нами поедет Тугой.
– Очень может быть, – философски заметил Антипин, – хотя Тугому эта командировка как нож в сердце, у него другие планы.
– А может случиться так, что мы поедем без офицера?
– Нет, – ответил Антипин, – в такую командировку без офицера не пошлют. Ротный не рискнет просто так отправить целый взвод, да еще в другое государство, с сержантом…
После беседы с Антипиным Веригин ринулся искать Гвоздилина.
– Дай мне пятнашек, – сказал он земляку, когда разыскал того, – хочу позвонить в Москву по междугородному автомату…
Гвоздилин достал из кармана несколько пятнашек и протянул Веригину.
– Да, – произнес Веригин, – Тугой просил тебя зайти через десять минут.
– А почему через десять? – спросил Гвоздилин.
– А хрен его знает, – ответил Веригин, – разве поймешь их, командиров, почему через десять, а не через пять.
Он глянул на часы, чтобы сориентироваться во времени, и бегом помчался в вестибюль части. На его счастье будка автомата была свободна и сам автомат работал, что случалось довольно редко…
Веригин не знал, можно ли через межгород выйти на
