Ознакомительная версия.
В провинциальное окошечко-бойницу ежели глядеть, вид, конечно, не как на подиум и конвейер – скорее, как на двор больницы…
Когда приезжаешь в уездный город Т. или ещё куда, такое ощущение, как на замедленную съёмку смотришь. В Москве, как утверждают, даже темп речи в несколько раз быстрее, и на вопрос здесь «Как дела?» не след даже разевать рот расписывать. «Пересечёмся» и покеда. В Тамбове раньше, если с кем-то пресёкся – как судьба свела – пока не исповедуешься и не нажрёшься… Тротуары там широкие (буквально), никто по головам не лезет… а воздух (хоть там считается грязным, даже самый привокзальный) – не надышишься! Под окнами утром – почти что тишина… мигрантов на улице – видишь издалека!..
А здесь своя эстетика. Осень. Каждый день сгребают во дворе листву. Подчёркиваю ещё раз: каждый день! Наш колченогий друг с своей напарницей берут тачанку, метлу, ещё какие-то пластиковые грабельки (именуются веерные, но по виду совсем уж игрушечные или покоцанные), а также чёрные пластиковые мешки… И начинают… неспешно… то флиртуя, то покуривая… короче, одна бабища сгребает, собирает, по-бабьи изогнувшись, а друг наш курит да базарит… По осени это, если присмотреться, единственное у них занятие… Кому до этого: летят все, спешат как полоумные: ну, стоит таджик или узбек с граблями и с мешком, что-то там гребёт – старается, значит, молодец, столицу украшает, наших-то вон остолопов не заставишь…
Из провинции, и точно, не дюже пригашают. Да нынче и в провинции, да даже и в сельской местности молодые наши сменщики тоже до того отравлены новоявленным капиталистски-попсоманским мировоззрением, что уж совсем за последнее почитается руками что-то делать. И едет-то самая быдлота, не для того, чтоб Чарли Чаплином, «комиком там каким-то, гомиком удолбанным» (недавно услышал отзыв!), в Голливуде стать… ну, или по-россейски – Ломоносовым, Есениным али Шаляпиным… (разве что каким-то младшим, уж точняк не комиком с фамилией!..) Самая расхожая профессия – охранник (тут почему-то покамест свои держатся; хотя судя по сайтам вакансий, трудолюбивые дружки «с кишлака» вполне претендуют и на мерчендайзеров, и на веб-дизайнеров – им всё одно!), дальше авторемонт, шиномонтаж… метроментаж… Да что я вам рассказываю…
Меня, однако же, тоже не спрашивают, порою душу так изливают, что тошно становится. Какой-нибудь крендель, приблудный, иначе и не скажешь, запнётся под окном с телефоном – и позавидуешь опять на азиатов: у них-то тональность, как правило, мажорная. Раз такой субъект, к примеру, просто присел под окном на корточки – переговорить с подругой или женой… Было часов десять вечера… Он втолковывал ей усиленно и полупьяно, как доехать и как от метро дойти… иль взять такси… Но она отказывалась ехать – оказалось, полюбовница… На этом логика и заканчивалась, но не трёп!.. Тут проявился весь джентльменский набор: «Ты же сука, ты жирная тварь, ты проститутка!», «пошла ты туда-то», «да чтоб тебя так-то» и т. д. И нажимал отбой. Ну, думаем, и шабашу шабаш… Но тут же набирал опять и с присущей быдломанам сентиментальностью гнал иное: «Я тебя люблю, приезжай, я жду…» – которое постепенно вновь переходило в «Ты сидишь на кухне, лыбишься, я так и вижу твою жирную мерзкую рожу, я сейчас приеду и тебя…». Ну, думали мы с женой, сейчас, наверное, уйдёт, уедет, наконец-то!
Как бы ни так! Пошёл дождь, а он в одном пиджачке, молодой… «Я тут мокну, а ты…» Уже невозможно было слушать… Вот уж невыразимая русская душонка! Хоть бы отошёл хоть чуть-чуть куда-то!.. Стали готовиться обратиться к нему через форточку… Но гиперактивный интерактивный субъект принялся так орать, что нас опередили со второго этажа. На пару-тройку мужицких окриков он отреагировал лишь вялым «Да пошёл ты» и стал ещё усиленнее забыдлячивать, причитая, канюча, ругаясь, и даже с неким подобием плача… Сначала несколько раз отключал телефон. Потом саданул его об асфальт. Слышно было, как разлетелись детали. Ну слава богу, вздохнули мы, грешные… Так что же – собрал и начал кочан с начала!.. Дождь то начнётся, то резко прекратится. И он как дождь! В течение «вечера» он раз десять разбивал телефон, а затем собирал! То вроде угомонится, сунет в карман злополучный аппарат (что за модель такая ударостойкая!? что за тариф такой тоже бесконечный?! – вот лучшая реклама!), соберётся идти, чуть-чуть отойдёт даже, но, запнувшись, вернётся прямо под окна! Остаётся только если не сочувствовать и ненавидеть, то иронизировать. Хотя всё же философская резистентность к таким явлениям вряд ли возможна. Убрался только в полчетвёртого!
Однако женщин, как ни крути, всё же больше, чем мужчин (и каких!). А из приезжих оттуда, приезжающих работать или не очень, наоборот. Недавно даже их угнетённые женщины востока обратились с коллективной жалобой в своё, одной или двух среднеазиатских стран, министерство миграции, что в кишлаках, где и так жизнь тяжёлая, остались одни старики, бабы и дети. И понятно: в далёкой северной столице нравы не тем чета, вольготно, соблазнов масса, многожёнство для них приемлемо… Некоторые наши «жёны», сообщают по ТВ, оказываются настоль нескобежливы, что соглашаются жить вместе с приехавшей женой или даже двумя!.. Впоследствии Ане по работе (раздел сайта, где можно задать вопрос священнику) много раз приходилось сталкиваться с признаниями наших дур: «Мне сказали просто повторить слова, я и повторила (по сути, перейдя в ислам) – что теперь делать?..». Муженёк берёт фамилию жены, иногда даже имя меняет, прописывается, и теперь его ничем не выкуришь. И тут начинаешь невольно выслушивать многогранные телефонные разговоры легкомысленных соотечественниц, так же несчастных в сожительстве и браке, как и с русскими, даже хуже: и денег нет, и пьёт, и бьёт, плюс не забалуешь: сиди взаперти и вообще не вякай – это вам не европейский фактический матриархат в содружестве всё с тем же старым добрым романтическим рыцарством!..
С начала сентября по конец ноября листопад ежедневный. Это в большинстве своём те самые листья русского клёна, лапчатые и ярко-жёлтые, которые как бы являются у нас символом осени… Они приятно шуршат – и под своими, и под чужими ногами, и даже под дождём радуют слух – а уж глаз… Так их ежедневно (иногда на выходные перерыв) сдирают, так что остаётся голая чёрная земля (её навезли откуда-то и кое-как разровняли между дорожками, так что годами чернь и грязь кругом – обычная практика), из неё месиво-грязюка, и под деревьями лежат, неделями накапливаясь, чёрные набитые, как для трупов, мешки. Эстетика… Но самое тут эстетичное – что едва ли не под каждым деревом стоит таджик в своей оранжевой засаленной тужурке, в одной руке с грабельками, в другой с сигаретой и телефоном! Спецоперация против марсианского вредоносного листа. И каждый день, и день-деньской всю осень – единый везде вокруг пейзаж!
Театр абсурда – «когда по сцене ходят носороги»!.. Работёнка в стиле «не бей лежащего полицейского». Это только в армии могут додуматься – для духов, чтоб не расслаблялись – изобрести подобное занятие. В деревне в садах и на приусадебных участках тоже согребают листья – весь спёкшийся листовой ковёр – один раз в год: весной, иногда по осени – авральная работа, которой будучи взрослым я обычно занимался практически один за всех – всем некогда, тут не до листьев! – с дерущими траву тяжёлыми и остро-частозубыми граблями, но сам всегда не понимал, зачем («Так принято…» и всё тут).
Зима. Тут не поторжествуешь… Это в обычных городах снег чистят, но тоже в меру: он утаптывается ногами, и зимой уж точно не слышно каблуков. А тут – семь часов утра – скрындания лопатами, цок-цок!.. И тоже ежедневно, такое же занятное (приятное!) занятие, как и собиранье листьев! Только-только нанослой снежиночный на асфальт насядет, его уже сдирают подчистую! А если уж четверть часа попадает вялый снег, хоть что-то укрывая, скрадывая, утишая… синоптики трезвонят: небывалый снегопад! Обрушился на столицу! Метель! Транспортный коллапс! И дальше рапортуют: все службы приведены в боевую готовность, тысячи снегоуборочных машин и грузовиков, десятки тысяч рабочих… И снежок этот несчастный тут же сгребают весь, рассовывая чуть не по тем же мешкам, грузят на КАМАЗы и куда-то за МКАД вывозят, что стоит несусветных денег… Меж тем как прочие дороги и тротуары в обычных городах и даже трассы, хоть их и чистят, но не дерут же до полотна – покрыты утрамбованным снегом, и наледью даже – и ничего, все ездят, никто трезвон не бьёт. А снегопад, это когда за сутки заваливает до крыши, до трубы, когда из дома, чтобы утром выйти, надо рыть в снегу туннель (специально в деревенских избах наружние все двери открываются вовнутрь); а мятель – когда в поле не видать горизонта, когда в двух шагах не видно, не слышно ни зги, когда снег лезет в рот и в нос, не давая дышать, а когда дома сидишь – жутковато и сладко: «То, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя».
Ознакомительная версия.
