Когда Анюта уезжала от нас в пятницу домой, я спросила ее:
– Анютка! Тебе какие цветы купить?
Она поднялась на цыпочки и прошептала мне на ухо:
– Бабушка! Не надо мне цветы покупать! Мне и так их подарят, и тетя Таня для учительницы обещала красивый букет сделать – она ведь фито-дизайнер! (Слова-то какие знает!) Ты мне лучше игрушку купи! Все равно – мягкую или другую, пони какую-нибудь. Ладно?
– Договорились! Какая же ты еще малышка! У тебя игрушек – на три детских сада хватит, а тебе все мало! – засмеялась я.
– Ну, бабушка! Договорились? Только тихо! – и она приложила пальчик к губам и посмотрела на маму. Та была занята сбором Анюткиных вещей – она у нас жила последние две недели, поэтому и вещей и игрушек было достаточно много – целая сумка набралась.
Да еще две большие мягкие игрушки, без которых она не ложится спать – собака и гусеница – обе размером с Лабрадора! Поэтому дочь запретила мне покупать Анюте большие игрушки. Только те, которые у нее в кулачке умещались. Конечно, выполнить это требование не представлялось возможным, но Анюта маму огорчать не хотела, поэтому и выпрашивала игрушки шепотом, будто это я проявила инициативу и сама купила такую крупную игрушку.
Раньше Анюта спала без всяких игрушек, чем очень удивляла меня. Обычно все дети засыпают, только зажав в руке какую-нибудь животину или любимую куклу. Дочь у меня, например, спала с белым зайчиком. Засыпая, она почему-то отщипывала пальчиками клочок шерсти из его шубки, подносила его к носу и тогда засыпала.
К концу первого года жизни заяц стал совершенно лысый – на нем не было ни пушинки, только по одному крохотному клочку в самой серединке ушка – наверное, у нее не хватило сил выдрать ее оттуда. Поэтому в дальнейшем она просто крепко держала его за шею, пока она стала тонкой, и заяц перестал держать голову. Когда я предложила ей выбросить зайца и взять другую игрушку, она с ревом отвергла мою идею. Тогда я купила ей другого зайца, но она даже не притронулась к нему, а каждый вечер искала своего старого, и только с ним засыпала. Что-то в этом есть, наверное, чего нам не понять! Не зря ведь пословица родилась: старый друг лучше новых двух!
Я тоже помню свою маленькую коричневую собачку величиной со стакан, с которой я спала. И у нее тоже голова висела на боку от моих крепких объятий. И я тоже не хотела спать с другой игрушкой.
Поэтому мне было удивительно, что на мой вопрос: почему ты не спишь с какой-нибудь игрушкой? – она отвечала, что они ей мешают спать.
Но прошло несколько лет, и уже в разумном возрасте пяти лет она вдруг обложила себя перед сном десятком любимых игрушек.
– Зачем тебе столько? Они же будут тебе мешать! На кровати места свободного не осталось! Ты-то где будешь спать? – удивлялась я. – Возьми одну игрушку, а остальные я уберу.
– Нет! – твердо сказала Анюта. – Им без меня страшно будет!
И теперь, даже приезжая ко мне на метро, а не на машине, она тащит двух своих самых любимых зверей, несмотря на их крупные габариты. Иначе она не уснет, и будет ныть, пока глаза сами не закроются.
Приняв к сведению Анюткин заказ, в субботу я пошла в ближайший Детский мир за игрушкой. Игрушек – море, но цены – не подступишься!
И на кого они рассчитаны?
Но подарок надо было купить, и мне пришлось расстаться с довольно внушительной суммой денег. А чего не сделаешь для любимой внучки!
Дома я сложила все эти гостинцы в красивый пакет, добавила коробочку конфет и «поставила птицу» – вопрос с подарком был решен.
Вроде я уже готова к завтрашнему дню. Но, почему же я все время ощущаю какую-то необъяснимую тревогу?
Может, потому, что завтра на весь день пообещали кратковременные дожди? Так жалко, когда в этот день поверх красивого праздничного наряда приходится надевать резиновые сапоги, плащ и тащить зонт!
Нет, не поэтому!
Просто я вспомнила свое 1-е сентября, когда соседский мальчишка, на год старше меня, с серьезным видом вел меня в школу, крепко держа за руку. А мне было больно и неудобно, но я молчала, чтобы мама не волновалась.
Вспомнила 1-е сентября своей дочери. Тогда, со слезами на глазах, я взглянула на наглаженную заранее форму, большие белые банты и сложенный портфель, и повела дочь вместо школы в машину скорой помощи, ожидавшую у подъезда, потому что в ночь у дочки поднялась температура 39.5, появились все признаки кишечной инфекции, и ее упекли в инфекционную больницу. Диагноз не подтвердился, но две недели она там пробыла. Так что у нее не было этого праздника.
Может, поэтому я так и волнуюсь: как бы чего не случилось за последние часы перед этим важным событием в жизни каждого человека.
Кончается детство, начинается взрослая жизнь со всеми вытекающими последствиями. И хочется, чтобы этот праздник ничем не омрачился, а остался в ее памяти как светлый и радостный день вступления в новый этап своей жизни.
Пусть все у нее будет хорошо! Я желаю ей счастья и отличных успехов! И очень хочу прийти к ней на выпускной вечер и посмотреть, какой она станет через 10 лет.
Все опять повторяется сначала…
Серый мартовский вечер тянулся долго. Я мыла посуду, кошка, сидя на подоконнике в десятый раз за день вылизывала свою пушистую шубку, а Анюта, моя шестилетняя внучка, вертелась рядом и пыталась найти себе достойное занятие, чтобы ее не отправили спать.
Тут ей на глаза попалась моя тетрадь с записями кулинарных рецептов.
– Бабушка! Можно я посмотрю эту тетрадку? Может, мы что-нибудь приготовим из нее? – с надеждой спросила внучка.
– Посмотри, выбери рецепт, а завтра мы попытаемся это сделать, – попробовала я перевести стрелки на завтра.
– Не-е-т! Я хочу сегодня! – быстро поняла мой маневр Анюта…
– А что ты хочешь приготовить: мясо, салатики или пирог?
– Я хочу… – она подняла глаза к потолку, – Я хочу торт!
– Анечка! Торт делать все-таки долго. Давай завтра сделаем?
– Нет, сегодня! – упрямилась Анюта, разложив тетрадку на столе и разглядывая записи.
– И что же ты хочешь? Выбрала торт?
Анюта сосредоточенно читала названия рецептов, выясняла непонятные названия и листала дальше.
– А что такое «Чель-пек»? Что еще за «Штрудель» такой? – она явно играла. Ее не очень интересовали мои ответы, а просто нравилось вслух произносить интересные незнакомые слова.
Вдруг она спросила:
– Ой, а что еще за «Мишка»? Бабушка! Давай «Мишку» сделаем! – она нашла знакомое слово и ухватилась за него.
Это был старый рецепт довольно примитивного торта. И записан он был только потому, что в детстве у дочери была аллергия на некоторые продукты, а в этом торте не было яиц. Но Анюта уцепилась за него мертвой хваткой.
– Бабушка! Я хочу «Мишку» и больше ничего! – канючила Анюта.
Я пробежала глазами рецепт: все ингредиенты были в наличии. Взглянула на часы – 19.50.
Ладно! До девяти вполне успеем! – опрометчиво сказала я Анюте. – Тащи из шкафа большую миску, будем делать тесто. И большую шоколадку принеси из комнаты.
Анюта резво понеслась по квартире, выполняя мои указания, а я стала класть в миску все составляющие. Она принесла стул, умастилась у стола рядом со мной и стала мешать тесто.
– Бабушка! А мишка какой будет – белый или бурый?
– Гималайский! – пошутила я, сделав ударение на третий слог.
– Это как? – не поняла Анюта. – Он что, еще и лаять будет?
– Обязательно! – не очень задумываясь над ответом, сказала я, а Анюта застыла, перестав мешать тесто.
– Но ведь медведи не лают, а рычат. – размышляла она. – а как можно сделать, чтобы торт рычал? – снова потекли ее исследовательские мысли.
– А это обязательно? Может, обойдемся без звукового оформления, а то гости испугаются и разбегутся, не успев попробовать твоего торта.
– А какие гости? Разве у нас будут завтра гости? – удивилась Аня.
– Ну, раз будет торт, значит, и гостей нужно позвать на чай с тортом. Не будем же мы его одни есть! Позовем наших соседей – тетю Иру и тетю Лену с Максимом. Вот они обрадуются!
– А Максима я не хочу!
– Почему?
– Я его почти не знаю, только один раз видела. И вообще, мальчики сладкое не любят. А мы тут одни девочки будем.
– А дедушка? Он тоже за девочку сойдет?
– Бабушка! Дедушке же торт нельзя! – и она шепнула мне на ухо, почему ему нельзя.
– А из чего мы глазки будем делать мишке? – спросила Анюта.
– Какие глазки? – автоматически спросила я, и вдруг внутренне похолодела.
– Какие, какие! – возмутилась Анюта. – Мишкины! Он что, слепой будет?
– Анечка! Торт просто заливается растопленным шоколадом, застывает в холодильнике – и все!
– Не-е-т! Так дело не пойдет! У него должна быть мордочка как у настоящего мишки: с ушками, глазками, носиком, ротиком и язычком.
Вот тут я поняла, что влипла! Причем, основательно! Я понятия не имела, как должен выглядеть «медвежий лик» в домашнем исполнении. Но отступать было уже некуда: коржи пеклись в духовке, растопленный шоколад остывал в кастрюльке, а крем уже сбивала миксером Анюта.
