Вот тут я поняла, что влипла! Причем, основательно! Я понятия не имела, как должен выглядеть «медвежий лик» в домашнем исполнении. Но отступать было уже некуда: коржи пеклись в духовке, растопленный шоколад остывал в кастрюльке, а крем уже сбивала миксером Анюта.
Таланта к рисованию у меня никогда не было, и я честно сказала об этом внучке.
– Бабушка! Ты сумеешь! У тебя получится, я в тебя верю! – повторяла она услышанные где-то штампы.
– Может, все-таки обойдемся без излишнего натурализма? – пыталась я увильнуть от урока рисования. – А вдруг у меня ничего не получится?
– Получится! – заверила меня Анюта. – Я тебе помогу, – и она убежала из кухни.
Через несколько минут она вернулась с какой-то детской книжкой, где в манере компьютерной графики были сделаны иллюстрации к сказке «Три медведя».
– Вот! – гордо сказала Анюта, – смотри и рисуй! У тебя получится! – и она пошла к столу мазать коржи кремом, А я взяла верхний корж, и стала соображать, как сделать из него более-менее похожую медвежью морду.
Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. Время перевалило за девять, пора было вплотную заняться дизайном медвежьей морды. Я взяла лист бумаги, вырезала круг размером с корж и стала примитивно набрасывать на нем карандашом черты медвежьего «лица», пытаясь скопировать книжку.
Затем я прорезала глаза, ноздри и рот, вырезала ушки и приложила этот макет к коржу. Насыпала в маленькое сито сахарной пудры и посыпала бумагу. Затем сняла ее, и у меня получились контуры морды. Теперь я уже могла по ним нарисовать ее на корже. Но чем?
Ага! Нужно быстренько сварить молочно-сливочную глазурь или помадку! Сказано – сделано!
Через 20 минут помадка была готова, и я вновь приступила к творчеству.
Время приближалось к десяти, а «медвежий» процесс был в самом разгаре.
– Анютка! Поздно уже! Давай-ка, иди спать. Я сама доделаю, а завтра посмотришь, – попыталась я отправить ее в кровать.
– Ну, уж нет! – обиженно сказала Анюта. – Это мой мишка, я тебе его придумала, вместе и рисовать будем.
Возразить было нечего, и мы приступили к работе. По-хорошему – надо было поставить торт в холодильник на часок, чтобы шоколад застыл, глазурь была бы чуть теплой. Тогда и рисовать было бы удобнее. Но время поджимало, Анюту надо было укладывать спать, поэтому процесс провернули по ускоренному варианту, с нарушением технологии.
Нарисовали глазурью контуры морды, карамель «Москвичка» разрезали на кружки как колбасу – получились отличные медвежьи глазки! Из свежей клубники вырезали язычок и ушки, – вроде, похоже получилось, хоть и растеклось немного.
Я облегченно вздохнула, нанесла последний штрих и сдала работу внучке.
– Ну, как? – гордо спросила я, оглядывая свое творение.
– Я же говорила, что у тебя получится, а ты не верила! Пошли дедушке покажем.
Но дедушка сам уже шел на кухню «на запах».
– И что это вы тут творите? – спросил он, подходя к столу и оглядывая нашего медведя. – Ну, вы даете! – только и мог сказать дед. – Это кто же такое придумал?
– Это я мишку в тетрадке нашла, а потом книжку про медведей нашла, а потом я крем делала, а потом мы мишку пудрой рисовали, – затараторила Анюта.
– Вот это медведь получился! – восхищался дед. – Хоть сейчас в цирк!
– Нет, дедушка! Сейчас – в холодильник! – со знанием дела возразила Анюта, убирая тарелку с тортом в холодильник. – А завтра будем есть вместе с гостями.
– А гости тоже вкусные будут? – пошутил дед, услышав двусмысленное объяснение.
– Дедушка! Ты что? Не понимаешь, что ли? Не мы гостей есть будем, а они – есть наш торт! – возмутилась Анюта непонятливостью деда.
– А сейчас мне нельзя кусочек попробовать? А то вдруг торт не удался, и его нельзя гостям подавать? – опять спросил дед.
– У нас с бабушкой всегда все удается! У бабушки невкусно не бывает! – отчеканила Анюта, а мое сердце растаяло от такого комплимента.
– Ну, я пойду спать, а вы уж тут доубирайтесь без меня! Спокойной ночи! – завершила свою деятельность Анюта, и отправилась в ванную.
– Да-а! Растет девочка! А хозяйка да кулинарка какая будет! Вся в тебя! – получила я очередной комплимент.
– Не знаю, будут ли вообще готовить дома через 15–20 лет. А то вся моя наука забудется за ненадобностью, а все записи полетят в помойку!
– Ну, будем оптимистами! Даже если дома не готовить, то где-то поесть людям все равно надо. Вот и будет она шеф-поваром какого-нибудь ресторана с домашней кухней.
– Нет! Никакой ресторан, даже с домашней кухней, не заменит уютного, вкусного, семейного ужина на своей кухне, сказала я и начала ликвидировать последствия нашей бурной деятельности.
Когда я заглянула к Анютке, она уже крепко спала и чему-то улыбалась во сне. Наверное, ей снился мишка, ее новый друг…
Наша внучка, шестилетняя Анюта, собиралась уезжать с родителями в отпуск на море, в Евпаторию. Сборы были начаты задолго до отъезда.
Анюта звонила нам по телефону и сообщала, что еще она включила в список необходимых ей на море вещей. Хвалилась, что ей купили два новых купальника, очки для подводного плавания – «чтобы крабиков видно было», специальные тапочки – по камням ходить, и всякие прочие мелочи, которых в наше время и в продаже то не было.
Я спрашивала у Анюты:
– Анечка! Тебя провожать то приходить? Что-нибудь вкусненькое в дорогу принести?
– Ну, принеси! – задумчиво тянула Анюта, видимо, соображая, чего бы такого попросить.
– Может, пирожков в дорогу испечь, или что-нибудь сладкого принести: пастилу, зефир или конфеты? – опять наводила я ее на мысль.
Но она еще, видимо, не решила, чего она может захотеть в дороге.
В день отъезда, уже без вопросов, я собрала пакет с гостинцами, и мы с дедом стали собираться на вокзал провожать любимую внучку.
Сразу решили, что выйдем из дома пораньше, чтобы не бежать, а прийти заранее, найти нужную платформу, вагон, и ждать ребят.
Но, то ли я прокопалась, и вышли мы из дома немного позже намеченного времени, то ли я время рассчитала «по-старому», когда мы еще были моложе и ходили быстрее – только чувствую я на половине дороги, что мы не только не придем заранее, а вообще не успеваем к отходу поезда.
Курский вокзал огромный, выходов и переходов много. Я давно там не была, и не помнила, куда нужно выйти, чтобы сразу в здание вокзала попасть, а не идти через улицу. Да еще заспорили с мужем, как быстрее добраться: через центр или по кольцу. Чувствую, что начинаю нервничать, а а что делать – не знаю. Тогда говорю мужу:
– Все-таки ты ходишь быстрее меня. Бери пакет с гостинцами и езжай по кольцу. Может, успеешь. А я поеду через Арбатскую, и там уж – как получится! И мы разбежались: муж вышел на станции «Парк культуры», а я поехала до «Библиотеки Ленина». Вышла, несусь по ступенькам, Жарко, пот с лица струйкой течет, дышу как паровоз, глаза бешеные – душераздирающее зрелище! Народ расступается – как бы не снесла ненароком!
Бегу, пыхчу! По эскалатору вверх сто лет пешком не поднималась, а тут лечу как на крыльях, сама себя не узнаю. Поднялась на «Курской» к «Каменному цветку», бегу на выход, на турникетах спрашиваю у дежурной:
– Куда мне выйти, чтобы сразу в вокзал попасть?
– Вон туда! – сказала дежурная и махнула рукой в боковой выход. Я и рванула туда, вылетела наверх – а это выход в торец вокзала, к театру Гоголя почти! Я – чуть не реву! Времени до отхода меньше трех минут, уже об отправлении объявили! А я еще не знаю, на какую платформу бежать! На ходу звонок – зять интересуется, где я нахожусь, а то Анютка уже всю шею свернула, бабушку выглядывает.
– Где поезд? – задыхаясь, кричу я в трубку.
– На девятой платформе, – отвечает зять.
А я понимаю, что за оставшуюся до отправления одну минуту не успеть мне пробежать до единственной открытой с улицы, дальней от меня, двери в вокзал, пройти весь вокзал в обратную сторону, сбежать вниз по неработающему, как назло, эскалатору, добежать до подземного перехода, найти 9-ю платформу, подняться по ступенькам на нее, и наконец, пронестись по всей платформе до 12 вагона, так как, по закону подлости, он оказался в противоположном конце от того выхода, из которого я вылетела. Можете представить, ЧТО на седьмом десятке лет могут представлять собой понятия «добежала» и «вылетела»!
А в это время муж несся по другой траектории, но – в том же направлении. Он – человек спортивный, в фитнес-клуб ходит, плавает, – так что сможет добраться быстрее меня – лежебоки. Я возлагала на него большие надежды. И не ошиблась!
Дед несся по эскалатору как моторная лодка и кричал пассажирам, мешающим его движению:
– Извините, пропустите, к внучке опаздываю!
Народ с изумлением смотрел на несущегося через три ступеньки деда и беспрекословно освобождал трассу.
Дед подлетел к вагону за секунды до отправления поезда. Зять стоял в тамбуре и успел взять принесенный пакет с гостинцами для внучки. Главное было сделано. Но я-то катастрофически опаздывала!
