На этот раз намечался прогресс. Кэт остановилась, чтобы заглянуть в туалет.
Когда она вошла в здание, как раз закончилась четырехчасовая пара – навстречу ей хлынул яркий поток девчонок со стильными прическами и парней, похожих на Ника. Кэт успела нырнуть в туалет и теперь сидела в деревянной кабинке, ожидая, когда на горизонте прояснится. Кто-то потратил уйму времени, чтобы выцарапать на дверце почти все строки из песни «Stairway to Heaven», а это внушительное количество слов. Специализация – английский язык, как-никак.
В этом семестре у Кэт не было пар по английскому, и она подумывала сменить специализацию. Или просто переключиться с литературного мастерства на литературу Ренессанса. Это, конечно же, пригодится в реальной жизни: в голове одни лишь сонеты и художественные образы Христа.
«Если изучать что-то, до чего никому нет дела, может, тогда тебя оставят в покое?»
Она медленно открыла дверцу кабинки, для виду нажав на смыв, потом включила воду в раковине (горячую одним краном, холодную другим) и сполоснула лицо. Ей всего лишь нужно найти секретариат, затем узнать, где находится кабинет профессора Пайпер. Преподавательницы, может, там и не окажется.
Коридор почти опустел. Кэт нашла лестницу и, следуя указателям, направилась в главный кабинет. По коридору, за угол. Может, если она просто пройдет мимо секретариата, то для одного дня этого будет достаточно. Она шла медленно, прикасаясь к каждой деревянной двери.
– Кэт?
Голос принадлежал женщине, но в голову Кэт ворвалась паническая мысль: «Ник!»
– Кэт!
Она обернулась на голос и в кабинете через коридор увидела профессора Пайпер, стоявшую за столом. Та жестом позвала Кэт подойти ближе.
– Я как раз думала о тебе, – сказала преподавательница, дружелюбно улыбаясь. – Ты просто испарилась. Заходи, поговорим.
Она указала на стул, Кэт села. Очевидно, профессор Пайпер могла управлять Кэт одними жестами. Как заклинатель собак.
Профессор обошла стол и присела на него, такова была ее привычка.
– Что с тобой случилось? Куда ты ездила? – спросила она.
– Я… никуда не ездила, – сказала Кэт, сейчас уже подумывая об этом.
Слишком много для одного дня. Она совершенно не была готова выполнить то, зачем, собственно, пришла сюда.
– Но ты так и не сдала свой рассказ, – напомнила профессор Пайпер. – Что-нибудь случилось?
Кэт глубоко вздохнула, пытаясь говорить ровным голосом:
– Вроде того. Мой отец лежал в больнице. Но это не отговорка – я просто решила не писать.
На лице женщины отобразилось удивление. Придерживаясь за край столешницы, она подалась вперед.
– Но почему, Кэт? Мне так хотелось посмотреть, что у тебя вышло.
– Я просто… – Кэт на пару секунд замешкалась. – Я поняла, что не создана для писательства.
Профессор Пайпер недоуменно заморгала и запрокинула голову:
– О чем ты? Ты создана именно для этого. Ты как выкройка «Баттерик», Кэт. Ты обязана заниматься как раз этим.
Пришла очередь Кэт удивленно захлопать ресницами.
– Нет… Я пыталась… начать рассказ. Я… Послушайте, я знаю, как вы относитесь к литературе фанфикшен, но именно такое мне хочется писать. В этом моя страсть. И у меня хорошо получается.
– Даже не сомневаюсь! – всплеснула руками профессор Пайпер. – Ты прирожденный рассказчик. Но это не объясняет, почему ты не завершила свой итоговый проект.
– Как только поняла, что это не мое, я не смогла заставить себя продолжить. Я просто хочу двигаться дальше.
Профессор Пайпер окинула Кэт задумчивым взглядом, барабаня по краю стола.
«Вот как это выглядит, когда пальцами барабанит психически здоровый человек».
– Почему ты повторяешь, что это тебе не подходит? – спросила профессор. – Твоя работа в прошлом семестре была превосходной. Все шло отлично. Ты одна из моих студентов с большим потенциалом.
– Но я не хочу писать свои истории! – сказала Кэт так эмоционально, как только могла. – Не хочу создавать своих персонажей и миры. Меня они не волнуют. – Она сжала в кулаки руки, лежавшие на коленях. – Меня волнует лишь Саймон Сноу. Я знаю, что он принадлежит не мне, но для меня это не важно. Уж лучше я направлю свое умение в мир, который люблю и понимаю, чем буду создавать непонятно что из ничего.
Профессор подалась вперед:
– Но нет ничего более глубокого, чем создание чего-то из ничего. – Ее симпатичное лицо стало суровым. – Подумай над этим, Кэт. Именно так поступает Бог – или мать. Нет ничего более опьяняющего, чем создание чего-то из ничего. Создание чего-то из себя самой.
Кэт не ждала, что профессор Пайпер обрадуется ее решению, но и подобного она не предвидела. Не думала, что та встанет в позу.
– У меня ничего не вышло, – сказала Кэт.
– Лучше тогда взять – или позаимствовать – чужие творения?
– Но я знаю Саймона и База. Знаю, что они думают или чувствуют. Когда я пишу о них, я полностью растворяюсь в этом, я счастлива. А когда пишу собственные рассказы, то словно плыву против течения. Или… падаю с обрыва и цепляюсь за ветку, пытаясь по мере падения создать новые ветви.
– Да! – воскликнула профессор, хватая рукой воздух перед носом Кэт, будто ловила муху. – Именно так все и бывает.
Кэт покачала головой. В глазах стояли слезы.
– Мне это не нравится.
– Не нравится? Или ты просто боишься?
Кэт вздохнула и вытерла слезы о свитер. Любой другой взрослый сейчас бы предложил ей коробку с салфетками «Клинекс». Профессор Пайпер же не сдавала позиций:
– Ты получила особое разрешение на посещение моего курса. Должно быть, ты хотела писать. И твоя работа меня восхищала. Разве тебе самой не нравилось?
– Ничто из написанного не сравнится с историями о Саймоне.
– Боже милостивый, Кэт, ты и впрямь сравниваешь себя с самой успешной писательницей современности?
– Да! – ответила Кэт. – Ведь когда я пишу о персонажах Джеммы Т. Лесли, иногда – в каком-то отношении – я и впрямь лучше ее. Знаю, как безумно это звучит, но также я знаю, что это правда. Я не бог. Я никогда не смогла бы создать Мир Магов, но я очень, очень хорошо умею манипулировать этим миром. С чужими персонажами я могу создать намного больше, чем со своими. Мои персонажи просто… наброски.
– Но в литературе фанфикшен некуда двигаться. Это провальная яма.
– Я могу писать, чтобы читали другие. Множество людей читают фанфики.
– Так ты не заработаешь себе на жизнь. Не сделаешь карьеру.
– И сколько людей делает карьеру писателя? – фыркнула Кэт.
Ей казалось, что внутри все трещит. Нервы. Сердце. Пищевод.
– Я буду писать, – сказала она, – потому что люблю это занятие, как другие, например, вязание… или скрапбукинг. Я найду другой способ заработать.
Профессор Пайпер отклонилась назад и скрестила руки на груди:
– Я больше не буду обсуждать с тобой фанфикшен.
– Хорошо, – шепнула Кэт.
– Но наш разговор еще не закончен. – (Кэт вновь тяжело вздохнула.) – Боюсь… боюсь, ты так и не сможешь раскрыть то, на что способна… что ты и я не увидим тех чудес, которые таятся в тебе. Ты права, ничто из сданного тобой в прошлом семестре не сравнится с романом «Саймон Сноу и Наследник Мага». Но у тебя такой огромный потенциал. Твои персонажи столь живые, Кэт, что вот-вот спрыгнут со страниц.
Кэт закатила глаза и вытерла нос о плечо.
– Могу я тебя кое о чем спросить? – сказала профессор.
– Уверена, что вы и так спросите.
Женщина улыбнулась:
– Ты помогала Нику Мэнтеру с итоговым проектом?
Кэт уткнулась взглядом в угол потолка и быстро облизнула нижнюю губу. Наружу рвался новый поток слез. Черт подери! А ведь прошел целый месяц без плача.
Она кивнула.
– Я так и думала, – тихо сказала преподавательница. – Я буквально слышала твой голос. В самых лучших отрывках… – (Ни один мускул на лице Кэт не дрогнул.) – Ник – мой ассистент, он только что был здесь, кстати говоря, и он перешел в мою продвинутую группу по литературному мастерству. Его стиль… несколько изменился.
Кэт уставилась на дверь.
– Послушай, – не унималась профессор.
– Да? – ответила Кэт, не глядя на преподавателя.
– А давай мы заключим сделку? – (Девушка молча ждала.) – Я не поставила тебе оценку: надеялась, что ты придешь поговорить со мной. И я не обязана пока ее ставить. Я могу дать тебе остаток семестра на написание рассказа. Ты шла к твердой отметке «А», может, даже с плюсом.
Кэт подумала о своем среднем балле. И о стипендии. В этом семестре ей нужно было получить высшие отметки, если она собиралась здесь остаться. Шанса на ошибку не было.
– Вы можете это сделать?
– Я могу делать что угодно с оценками своих студентов. Я бог в этом маленьком мирке.
Кэт вдавила ногти в ладони.
– Можно мне подумать?
– Конечно, – жизнерадостно сказала профессор Пайпер. – Если решишься, то я бы хотела регулярно встречаться с тобой в течение семестра, чтобы обсудить твои успехи. Вроде независимой работы.
