минут. Потом кивнул Владу:
– Поехали.
– Значит, решил идти? Но в таких условиях я один не смогу обеспечить прикрытие.
– А, – Бандера махнул рукой, – все равно. Но перед встречей нам надо успеть в пару мест.
– Зачем?
– Не твоего ума дело… Поехали.
Влад поднялся с кресла, направился в ванную, вытащил из вентиляционного люка подвешенный там пакет с пистолетом Макарова, спрятал оружие за пояс сзади. Вернулся в комнату. Накинул куртку.
Посмотрел на сосредоточенного и злого Бандеру. И ему вдруг захотелось расхохотаться. Вор считает, будто что-то решает. И не в курсе, что все давно решено за него. И в этой ситуации у него нет права голоса.
– Я готов, – сообщил Влад, усилием воли придав себе деловой, серьезный вид.
– Уж не подведи меня, племянничек, – забормотал Бандера, вдруг подумавший, что неожиданно для себя оказался полностью зависимым от своего телохранителя. Это его начинало злить. Своей зависимости от кого бы то ни было он не прощал. Ничего, скоро парень станет ненужным. А ненужный хлам выбрасывают. Или, в лучшем случае, хранят в сарае…
Эх, только сегодняшний день прожить. Чтобы все вышло по его. А дальше он всех вывернет наизнанку. Всех за жабры. Кого в утиль, кого на парашу! Бандера всем даст просраться! Только бы сегодня выжить!.. Возможно, это будет не так просто. Но он выживет!
Они спустились вниз. Влад отпер старый синий «жигуль» шестой модели с треснувшими противотуманными фарами. Машину подогнал с доверенностью один из корешей Бандеры.
– Прошу. – Влад распахнул дверцу и кивнул вору.
Бандера плюхнулся на заднее сиденье, от его массы машина перекосилась.
Влад уселся за руль и повернул ключ в замке зажигания.
Бандера заерзал. Внутри у него вдруг стало холодно от ощущения опасности. И на лбу выступил холодный пот…
* * *
Затренькал сотовый телефон и пополз, вибрируя, по крышке стола. Жиган прихлопнул его ладонью. Схватил, случайно смахнув почти пустую банку пива. Посмотрел на определитель номера. Звонил Шарифов из Семиозерска.
– Здоров, друг сердешный, – крикнул Жиган.
– Добрый день. Чем занят? – осведомился Шарифов.
– Кораблики клею!
– Какие кораблики?
– Бумажные.
– Лучше бы телевизор смотрел, Жиган.
– Лучше я в окно посмотрю.
– Ты же ничего не знаешь! – воскликнул Шарифов.
– Что, Кремль с молотка толкнули?
– В Строгине взорвали машину.
– Хорошая машина?
– Машина дрянь. Зато люди какие в ней были.
– Какие?
– При одном документы были на Чупенко Михаила.
– Бандера! – опешил Жиган, не веря в свое счастье.
– По паспорту – он.
– А второй?
– Наверное, его телохранитель. Бандера же вырвался с «дачи» не один, а с каким-то боевиком.
– Кто их приложил? – спросил Жиган. В душе у него все пело. Какой же это кайф, когда такие проблемы решаются сами собой, по щучьему велению, по Жиганову хотению.
– Не имею понятия. Но не мы – гарантирую.
– Все. Заноза вырвана. Теперь только людям надо позвонить, что пикник отменяется.
– Уже позвонил, – успокоил Шарифов.
– Как у вас двигаются дела?
– Скоро польется боржоми.
– Азербайджанский. Ну тогда пока. – Жиган дал отбой. Голова его слегка шумела от вести. И охватило радостное чувство, как будто сквозь тучи упал летний солнечный лучик.
«Много ли человеку нужно для счастья? – подумал Жиган. – Босса замочили – и уже радость на целый день».
Теперь можно расслабиться. Одна встреча отменена в силу форсмажорных обстоятельств – к таковым, несомненно, можно отнести заряд фугаса в автомашине. Это к лучшему. Мало ли как мог обернуться разговор с ныне покойным Бандерой… А вот вторая «стрелка» должна состояться во что бы то ни стало.
Жиган полез в холодильник. Вытащил из него несколько банок слабоалкогольного пива. Плюхнулся на диван. И включил телевизор. По трем программам из шести шли телесериалы. А по Московской программе он нарвался на «Новости».
– Новая криминальная разборка в Москве, – сообщил диктор.
На экране появилась искореженная машина, в которой с трудом угадывались первоначальные очертания.
«В автомобиль было заложено взрывное устройство, заряд которого эквивалентен восьмистам граммам тротила, – бодро тараторил диктор. – К счастью, машина стояла на стоянке за жилым домом и из посторонних никто не пострадал. Из компетентных источников известно, что Михаил Николаевич Чупенко, чей труп обнаружен в салоне, являлся вором в законе по кличке Бандера и обладал в этой среде большим весом. Что это – начало новой мафиозной войны?»
Жиган об одном жалел – что у него здесь нет видеомагнитофона. Записать бы репортаж на кассету и прокручивать, когда дурное настроение. Как же приятно видеть Бандеру не живым, источающим угрозу, внушающим страх, а разобранным на бесполезные запчасти. Есть в жизни счастье!
– Конец войны, – прошептал Жиган, самодовольно улыбнувшись. – Ружья в стойло. Солдаты по хатам.
* * *
– Сегодня у меня очень загруженный день. Если можно, послезавтра. Или лучше через два дня. Я помню о вопросе. – Эндрю Маккерфи повесил телефонную трубку.
День действительно был тяжелый. Эндрю вывел на дисплей компьютера страницу «Майкрософт-офиса» с описанием дел на сегодня. Предстоял суетный день – важная встреча в Министерстве культуры. Потом рандеву в каком-то фонде содействия чему-то там – очередная русская афера. Афера – это туземный национальный образ жизни. Уже десять лет здесь царит обман всех и каждого… Потом вручение международных, читай американских, премий лучшим журналистам, отличившимся в тяжелых позиционных боях за демократию и общечеловеческие ценности. А только затем – самое главное. То, что нельзя заложить в память компьютера. Да и какой смысл, если даже ночью просыпаешься от мыслей об этом мероприятии, и тогда становится страшно.
Маккерфи полез в стол, вытащил красную коробочку, вытряхнул на ладонь маленький красный шарик и кинул его в рот. Новое успокаивающее, с торгашеской наглостью разрекламированное как «чудо». Чудо не чудо, но все-таки лекарство хорошо помогает успокоиться. Нервы в последнее время расшалились. И все чаще перед важными делами возникает неуверенность, боязнь неверного шага. Время, когда он ломился вперед танком, не зная сомнений, отстраняя от себя ненужные переживания и лишние эмоции, теперь прошло.
Сколько лет на этой чертовой работе. Сколько всего сделано. Сколько иллюзий и мифов, которыми он когда-то тешился, разбито вдребезги. Он прошел через ад Афганистана, попарился в джунглях Анголы, любовался выжженными напалмом африканскими деревнями, отрезанными человеческими головами – ими радостно играли в футбол дикари, которых поддерживал заботливый дядя Сэм. И понял: все патриотические бредни, все мифы о благородной роли Америки в мире – сказка. Притом сказка для детей с хроническим отставанием в умственном развитии. Есть одна достойная цель – экономические интересы. И есть один бог – золотой телец. Моисей в свое время сильно погорячился, когда бросил золотого идола в костер. Намаявшиеся в странствиях по пустыне евреи не были блаженными романтиками. Они молились единственному чего-то стоящему божеству, сверкающему в лучах солнца. И это божество осталось в душах. Оно до сих пор движет человеческими поступками, определяет судьбы целых государств
