этот дом и поочерёдно опросили всех жильцов на каждом этаже. Никто ничего не слышал и не видел. Девочка Мария-Лючия описала шум, «как будто ракеты в Лоиса Алдеа», а в доме ни один человек ничего не слышал. И это вечером в воскресенье, когда, надо думать, большинство людей уже были дома после уикэнда, готовясь к завтрашнему рабочему утру.
Клуб «Масок смерти» помещался в заброшенном доме на углу Конкорд и Сорок Восьмой. Карелла и Клинг увидели гонца, вбегающего в двери клуба за несколько минут до того, как они подошли. Они знали, что об их появлении уже предупреждены, но никаких осложнений не предвиделось; уличные банды в этом районе, за исключением нескольких, охарактеризованных Бруэном как «заклятые ненавистники полицейских», обычно не лезли на рожон против представителей правопорядка и, более того, даже усердно афишировали своё законопослушание. Тем не менее, Кареллу и Клинга остановили на входе. Преградивший им путь парень с усами а-ля Сапата был в армейской шведской куртке, когда-то белой, но теперь такой грязной и затёртой, что она больше походила на камуфляжную накидку для войны в джунглях. Он стоял на высоком крыльце и молча глядел вниз на полицейских, как бы ожидая, что они вторгнутся на его территорию. Карелла ступил на первую ступеньку и парень произнес: «Вот тут».
— А? Что «тут», парень? — спросил Карелла.
— Тут и остановитесь.
— Я из полиции, — сказал Карелла, досадливо махнув личным жетоном перед лицом парня.
— У вас есть ордер на вход в помещение? — спросил парень.
— Как тебя зовут? — спросил Карелла.
— Меня зовут Пачо. У вас есть ордер на вход в это помещение? — опять спросил парнишка.
— Нам нужен кто-нибудь, кто мог бы знать Эдуардо Портолеса, — сказал Карелла. — Или его сестру Константину.
— Ордер у вас есть, чтобы входить к нам? — настаивал Пачо.
— Смотри-ка, Стив, пластинку-то совсем заело, — заметил Клинг.
— У вас есть договор о съёме этого помещения? — спросил Карелла.
— Чего? — удивился Пачо.
— Я спрашиваю, вы платите за съем помещения?
— Нет, мы не платим. Всё равно, у вас нет права вхо...
— Пачо, не расстраивай меня, ладно? — ответил Карелла. — Сегодня холодно, и мне неохота быть тут, в Риверхеде, да ещё возиться с сопляком, думающим, что он прямо Гораций, защищающий мост от врагов. Ну-ка, убирайся с дороги и, давай-ка, мы войдём, пока не откопали всяких обвинений, чтобы предъявить тебе. Понятно, Пачо?
— Кто какой мост защищал? — переспросил Пачо.
Оба детектива уже поднимались вверх. Оба расстегнули третью пуговицу пальто, в случае, если придётся выдёргивать оружие, если у Пачо окажется что-либо помимо кулаков в необъятных карманах его грязной армейской куртки и если у него хватит глупости попытаться вытащить это из кармана. Пачо повернулся назад, всё ещё не вынимая руки из карманов.
— Я вас провожу наверх, — сказал он. — А то как бы чего не вышло.
Этим он ухитрился не уронить своего достоинства. Нарочно повернулся к ним спиной, показав громадную чёрную химеру, нарисованную люминесцентными красками, с выхлёстывающим из пасти огненным языком, окружённую буквами «Маски смерти», да ещё прибавил себе весу, давая понять, что он влиятельный человек, и без него им нельзя гарантировать себе безопасность. Для Кареллы и Клинга всё это были обычные дерьмовые выверты. Даже эта жуткая химера на спине — и у Портолеса в доме тоже была такая же шведская армейская куртка с точно такой же химерой на спине — даже она, хотя и приятное разнообразие после избитых черепов с костями, всё же была ерундой, рассчитанной поразить зрителя. Они пошли наверх вслед за Пачо, с невольной гримасой на лице — отчасти от дурацкого полувоенного ритуала, который Пачо вынудил их соблюдать (в этот момент они как-то не подумали, что и сами они принадлежат к полувоенной организации), а отчасти из-за вони от кухонных отбросов и экскрементов на лестнице. На площадке стоял ещё один парень в такой же куртке.
— Ну? — сказал он Пачо, ожидая пароля от него, хотя, безусловно, знал его, как члена своей банды.
— Но-ты-родам, — ответил Пачо, что-то похожее, но непонятное для Кареллы.
— Кто эти двое? — спросила вторая маска смерти.
— Детективы Карелла и Клинг из 87-го отделения, — сказал Карелла, — Вы кто?
— Тру-Блю (true blue — верный королю, по синему цвету, символу монархистов и консерваторов. Также марка сигарет.).
— Весьма приятно, — сказал Карелла. — А во что трубишь?
— Моё имя взято не с каких-то поганых сигарет, — обиделся Тру-Блю.
— А откуда же оно у тебя взято? — скучливо осведомился Клинг.
— Эдуардо мне дал это имя. Потому что я верный.
— Эдуардо тут вами заправляет? — спросил Клинг.
— Ага, но сейчас его тут нет, — ответил Пачо.
— Он будет тут?
Обе «Маски» обменялись взглядами, значение которых было бы понятно любому.
— Конечно, — ответил Пачо, — но когда, мы не знаем.
— Подождём, — сказал Карелла.
— Есть тут кто, с кем пока можно поговорить? — спросил Клинг.
— Генри здесь, он секретарь.
— И где ваш Генри?
— Он там, — Тру-Блю мотнул головой в сторону дверного проёма с отсутствующей дверью.
— Вы о нас ему объявите или нам прямо туда идти? — вопросил Клинг.
— Я лучше ему скажу, что вы пришли, — сказал Пачо, — а то как бы чего не вышло.
Карелла зевнул. Пачо пошел по коридору и исчез за косяком несуществующей двери. Тру-Блю не спускал с них глаз.
— Тепло в доме есть? — спросил Карелла.
— Нет.
— А вода?
— Нет. Нам не нужно ни тепла, ни воды. Мы «Маски смерти».
— Хм-м-м... — произнёс Карелла.
— Мы обходимся.
— Да уж, приходится!.. Да что у вас там происходит? Совещание по поводу прибытия полиции из центра?
— Мне что-то кажется, вы не из нашей полиции.
— Что, всех детективов здесь знаешь?
— Почти всех. И меня они тоже знают.
— Хм-м-м... — уронил Карелла, и Пачо появился в коридоре.
— Всё в порядке, — объявил Пачо. — Он вас примет.
— Как мило с его стороны, — сказал Клинг Карелле.
— О, да! — ответил Карелла.
Они вошли в комнату, где все стены были украшены фотографиями голых женщин, вырезанными из
