Странно. Он же отключил звук в колонках. Он встал и подошел к задней двери. Послушал еще. Крики доносились снаружи.
На крыльце он вскинул голову. Звуки доносились со двора, а может быть, из леса. Потом он увидел серую хлорвиниловую трубу, торчащую посреди поля. Через отходную трубу не только выходил углекислый газ от дыхания девчонки, но и слышались ее крики.
Когда Владимиру впервые пришла в голову идея закопать ее в землю, она показалась ему совершенно гениальной. Люди, собиравшие информацию для Клиента, нашли запись в медкарте психиатра о том, что пациентка страдает тяжелой клаустрофобией. Но в первую очередь им двигало не это. Когда она в десяти футах под землей, он сам до нее не доберется.
Если бы девчонка была поближе, он бы не смог удержаться. Изнасиловал бы и убил, как многих других, таких же молодых и красивых. А это сейчас определенно ни к чему.
Он так старательно прислушивался к ее вяканью, что чуть было не прослушал шорох шин по грунтовой дороге перед домом. Он вернулся в дом и выглянул в окно. Полицейская машина, темно-синяя, с белыми буквами: «Полиция Пайн-Риджа».
Из полицейской машины вышел неуклюжий молодой человек. Когда он нажимал на кнопку звонка, Владимир уже был в каштановом парике.
— Как поживаете? — сказал полицейский. — Я офицер Кент. Можно задать вам несколько вопросов?
Когда я вернулся в офис, ближе к вечеру, Джиллиан сидела на полу и упаковывала какие-то коробки. Я вошел, она подняла голову. Лицо у нее было красное и заплаканное.
— Прощайте, мистер Хеллер.
— В чем дело? — спросил я.
— Прежде чем уйти, я хочу извиниться.
— О чем вы?
— Кто-то прислал мне открытку по электронной почте, и я открыла ее на работе.
— Тебя что, Дороти уволила?
— Нет, я сама ухожу. Наверное, в этой открытке был какой-то вирус, электронный шпион? Дороти говорит, из-за этого кто-то забрался на наш сервер, прочитал ваши личные файлы и узнал код вашей охранной сигнализации?
— Так это вы?
— Я… я думала, она вам сказала, — проговорила, заикаясь, Джиллиан.
— Ну вот что, Джиллиан, извините, но вы выбрали неудачное время для ухода, так что никуда вы не уйдете. Вернитесь, пожалуйста, к своим обязанностям, отвечайте на звонки.
Чем больше я думал о Маршалле и Белинде Маркус, тем сильнее убеждался, что что-то тут не то.
У меня был в Нью-Джерси знакомый сыщик, и я позвонил ему.
— Я хочу, чтобы ты проверил дату ее устройства на работу в агентство эскорт-услуг в Трентоне, — сказал я. — И вообще собери о ней все сведения, какие сможешь.
Дороти сидела за столом, уставившись в монитор. Слышался голос Алексы: «Я не могу тут больше, папа!»
Картинка замерла, а потом рассыпалась на тысячи разноцветных квадратиков, как картина Чака Клоуза. Квадратики разошлись в стороны и снова сошлись.
И, когда картинка восстановилась, снова послышалось: «Им нужен „Меркурий“, слышишь, папа? Ты должен отдать им „Меркурий“, все, что есть».
— Я сказал Джиллиан, что не отпускаю ее. Что это ты делаешь?
— Головой о стенку бьюсь, вот что.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Угу. Уволь меня к чертовой матери.
— Ну уж нет. Тебя я тоже не отпущу. Рассказывай, в чем тут дело.
Дороти тихо ответила:
— Я не могу справиться с самой важной работой, какую мне когда-нибудь поручали.
Со слезами на глазах.
Я накрыл ладонью ее руку и сказал:
— Ты расстроена. Я понял.
— Ник, ты знаешь, как часто я думаю об этой девушке и о том, каково ей сейчас? А я себя чувствую совершенно… беспомощной.
— Так говори, где там у тебя заело.
Она колебалась совсем недолго:
— Ладно, слушай.
Она щелкнула по клавише, и снова пошло видео с Алексой. Дороти прибавила звук. Гул на заднем плане стал громче. Затем картинка замерла и распалась на отдельные точки.
— Заметил этот звук, который всегда слышен, когда картинка рассыпается? Каждый раз!
— Ну да.
— Дело вот в чем — ни легковая машина, ни грузовик, ни поезд — они не могут так прерывать поток видео.
— И почему это так важно?
— Почему важно? — переспросила она. — Это подскажет нам, где сейчас Алекса Маркус.
— Что-то случилось, офицер Кент?
Владимир уже знал, что американские полицейские любят, чтобы к ним так обращались — «офицер». Ужасно падки на знаки уважения.
— Мы просто хотели представиться, чтобы вы знали, кому звонить, если понадобится какая-то помощь. Так вы, значит, работаете у Олдерсонов?
— Просто сторож. Работаю на них. Навожу порядок.
— Ах, вот оно что. По-моему, кто-то из соседей вроде как заметил у вас тут строительное оборудование? Просто хочу удостовериться, что здесь нет нарушения строительных норм. Ну, скажем, вы не делаете пристройку без разрешения?
— Никакого строительства. Хозяин хочет висячий сад.
— Не возражаете, если я быстренько взгляну на задний двор?
Владимир пожал плечами и вежливо сказал:
— Пожалуйста.
Он прошел вслед за полицейским за дом, к голому полю. Полицейский, похоже, высматривал следы на утоптанной земле, а потом увидел серую трубу посреди поля и подошел к ней.
— Это что же, септик, а, Андрос?
Владимир не называл полицейскому своего имени. Значит, сосед.
— Вентиляция, — сказал Владимир, когда они подошли к трубе. — Там отходы… компостная яма.
Импровизация.
— Вроде как для вывода метана или чего-то в этом роде?
Владимир пожал плечами. Он не понимает по-английски. Делает, что сказано. Простой работяга.
— Понимаете, на септик нужно иметь разрешение.
Владимир улыбнулся:
— Нет септика.
Из трубки донеслись приглушенные крики.
Полицейский вскинул голову.
— Вы слышали? — спросил он.
Девчонкины крики стали слышны громче, отчетливей.
— Помогите, господи, помогите, спасите меня, пожалуйста, о господи…
— Похоже, из-под земли кричат, — сказал полицейский. — Что за чертовщина?
— Я слушаю, — сказал я.
Дороти вздохнула.
— Начнем с главного: как они выходят в Интернет? Не думаю, что у них там стандартное высокоскоростное соединение, как у тебя.
— Почему?
Она откинулась на спинку кресла.
— У меня родители живут в Северной Каролине, помнишь? Ну вот, пару лет назад им захотелось иметь кабельное ТВ, фильмы смотреть. Только вот кабельного там как раз и не было, так что они повесили на крышу спутниковую тарелку.
Я кивнул.
— Я как-то пыталась у них посмотреть какой-то фильм, так изображение все время пропадало. Я и спросила маму, в чем дело. А она говорит: «А, так каждый раз, как самолет мимо пролетает». Понимаешь, они живут возле самого аэропорта «Шарлотт Дуглас». И тогда я стала замечать — и правда, как услышу самолет, так телевизор глючит.
— Ясно, — сказал я. — Если наши похитители где-то посреди леса или в сельской местности, то они наверняка выходят онлайн именно по спутниковой связи. И ты считаешь, что самолет может прервать сигнал?
— Запросто. Спутник работает на линии прямой видимости, и, если что-то вклинится между тарелкой и этим самым спутником, сигнал прервется. Когда большой самолет пролетает на небольшой высоте — это вполне может создать помехи.
— Значит, там близко аэропорт. Насколько близко?
— Трудно рассчитать. Но достаточно близко, чтобы, когда самолет взлетает или садится, он проходил достаточно низко над землей, чтобы блокировать спутниковый сигнал. Зависит от размеров самолета и от того, с какой скоростью он летит.
— Аэропортов в Штатах до черта, — заметил я.
— В самом деле? — сухо отозвалась она. — Я об этом не подумала. Но если нам удастся сузить круг поисков, будет гораздо проще.
— Думаю, удастся. — Я рассказал о том, как Джордж Девлин отследил перемещение сотовых телефонов. Как он выяснил, что мистер Икс увез Алексу в Нью-Хэмпшир через границу с Массачусетсом.
— Не знаю, сколько аэропортов в Нью-Хэмпшире, но мы уже сузили круг до разумных пределов.
— Может быть, удастся сузить еще, — сказал я. — Этот кошмарный сайт, CamFriendz, передает видео в реальном времени?
— Они утверждают, что да. Я бы сказала, с задержкой в несколько секунд.
— Значит, мы можем сопоставить время видео с точным расписанием вылетов по базе данных ФУА. Мы ищем аэропорт в Нью-Хэмпшире — черт, ладно, давай захватим еще и Массачусетс, и Мэн, на всякий случай, — где расписание полетов совпадает со временем помех на видео. И тогда можно будет сузить круг еще. Там ведь на одной записи сигнал прерывается два раза подряд?
— Верно.
— Вот у нас и есть точный интервал между двумя рейсами.
Ее улыбка становилась все шире.
— Неплохо, босс.
Я пожал плечами.
— Идея-то твоя. — Одно из немногих правил, которые я усвоил с тех пор, как стал работать на себя: начальник никогда не должен приписывать себе никаких заслуг. — Сможешь взломать закрытую базу данных Федерального управления авиации?
