они не могут принести подарки всем детям на свете. Но со временем они расширят радиус доставки и вернутся к былому размаху.
Они наберут десять помощников, потом ещё десять и ещё, пока не дойдут до сотни. Дети снова завалят их письмами, и генеральный директор Почтовой службы начнёт кусать себе локти, потому что эти двое «старых ретроградов [2]», как он их презрительно назовёт, будут создавать конкуренцию современным инновационным технологиям.
Но всё это случится позже, а в самом начале, когда они только взялись за дело, Дед Мороз никак не мог такое предвидеть.
Дни шли за днями, а тем временем Почтовая служба продолжала отсылать обратно отправителям все письма с фантастичными или невыполнимыми желаниями.
И вот однажды синьора Беатриче услышала стук в дверь.
— Кто это может быть? — забеспокоилась она. Потом посмотрела в глазок и увидела молодого человека в голубой фуражке. В руках он держал небольшой свёрток.
Любопытство оказалось сильнее страха, и Беатриче открыла.
— Здравствуйте, это вам, — сказал почтальон и протянул ей свёрток: — Прислали на ваш старый адрес, но новые жильцы сказали отнести сюда.
Синьора Беатриче, не веря своим ушам, забрала свёрток и закрыла дверь, ни слова не говоря.
Развернула посылку.
Каково же было её удивление, когда она узнала свои собственные письма, со своим старым адресом, с марками, которые она заботливо приклеивала.
Слёзы закапали на стопку пожелтевших конвертов.
Только тут она поняла, что её письма просто не дошли до адресата, и, недолго думая, завернула их обратно в бумагу и выкинула в мусорный бак.
В тот вечер Дед Мороз ехал по своему обычному маршруту. Был четверг — день, когда он собирал бумагу и картон.
До Рождества оставалась всего неделя, и было очень холодно. Высыпая мусорный бак Беатриче, Дед Мороз сразу заметил в нём что-то странное.
Он удивлённо развернул свёрток.
Многие избавлялись от своих воспоминаний: выкидывали старые фотографии, тетради, дневники, книги, но, чтобы сунули в мусор целую связку писем, Дед Мороз что-то не мог припомнить.
А когда он прочёл имя адресата, просто глазам своим не поверил!
Войдя в дом, он тут же сунул ноги в тапки, уселся в кресло, взял связку писем и с большим опозданием прочёл все до одного:
Ты умеешь кататься на велосипеде?
Какое у тебя хобби?
Что ты делаешь в другие дни, когда не Рождество?
Ты научишь меня летать?
Ты боишься щекотки?
Ты любишь сладкую вату?
Я бы хотела покататься в твоих санях и побывать во всех странах мира: тёплых и холодных.
Прошёл год, кооператив процветал, приходило всё больше писем. На грядущее Рождество дел уже было невпроворот.
Но Дед Мороз никак не мог выкинуть из головы письма Беатриче.
Да, он не виноват, он прекрасно понимал, что не мог на них ответить. Но всё равно чувствовал, что должен что-то сделать.
На работе он стал рассеянным и немного неуклюжим.
Он совсем потерял аппетит и — подумать только! — сбросил больше тридцати килограммов.
Даже олени забеспокоились.
В один прекрасный день Дед Мороз вошёл в ванную и достал коробку, к которой не притрагивался много лет. А то и столетий.
Внутри лежала бритва и баллончик пены для бритья.
Бритьё у него вышло не очень. Кожа горела. Всё лицо оказалось в порезах, которые он заклеил обрывками туалетной бумаги.
Потом он сполоснул лицо водой, воспользовался бальзамом после бритья с арктической малиной и посмотрелся в зеркало — его чуть удар не хватил!
Дед Мороз казался моложе. Сильно моложе. Он сам себя не узнавал.
Он зажёг духовку, открыл холодильник и принялся делать то, что у него всегда получалось превосходно, даже лучше, чем разносить подарки и сортировать мусор, лучше, чем танцевать под рок-музыку и читать книги: он испёк восхитительный яблочный пирог со сливками и корицей.
Взяв под мышку ещё не остывший пирог, от которого пахло настоящим чудом, Дед Мороз направился в гараж, чтобы запрячь своих оленей. Но потом передумал.
— Нет, лучше пешком! Ещё чуть-чуть похудею, — решил он.
Сто метров до соседского дома Дед Мороз преодолел очень медленно и изрядно волнуясь. Сегодня он принарядился. Вместо своей знаменитой красной пижамы облачился в брюки и элегантные туфли. И в красный свитер — всё-таки любимый цвет.
Походка у него была забавная: от лишнего веса колени немного выворачивались наружу. В нескольких шагах от дома Беатриче Дед Мороз запыхался.
— Завтра же пойду в спортзал! — пообещал он себе. — А потом возьмусь за работу с удвоенной силой!
Он сделал небольшую передышку и потом решительно подошёл к двери.
А не смешон ли он, весь такой расфуфыренный и элегантный?
И какая из себя эта Беатриче? Дед Мороз её ни разу не видел. Изучив даты на письмах, он вычислил, сколько ей лет. Уже не так мало. Почти его ровесница.
Впрочем, это не очень важно.
А вдруг она ему вообще не откроет?
На пороге Дед Мороз в последний раз пригладил усы и позвонил в дверь.
Беатриче вздрогнула.
Она подумала, что это опять почтальон — с новой пачкой писем, которые она послала много лет назад.
«Лучше уж не буду открывать…» — решила она.
Но звонок не умолкал. Настойчиво звонил во второй раз, в третий, в четвёртый.
Тогда Беатриче осторожно подошла к двери и, увидев в глазок элегантного господина с гладко выбритым подбородком, поняла, что это не почтальон. «Кто это ещё такой?» — удивилась она.
— Кто там? — спросила Беатриче из-за двери.
— Здравствуйте. Я ваш сосед…
— У меня нет соседей.
— Есть, я живу в сотне метров отсюда, в последнем доме у самых гор среди бескрайних снегов.
— Этого не может быть. Там живёт другой человек.
— Но… но… это я и есть.
— Не может быть, он с бородой.
— Так… я её сбрил.
— Этот человек… довольно крупный.
— Я… похудел. Немного…
