ещё больше?
Остаток дня мне никто не мешал, и я, наконец, смог выспаться. Писк будильника заставил меня подскочить. Я широко зевнул и выбрался из спальника. Умылся и наскоро перекусил, а затем методично проверил рейдовый рюкзак и снарядил магазины. Убедившись, что девушки давно проснулись, я направился к двери.
То, что моих спутниц в убежище не было, меня сильно удивило. Но слава богам! Обе они обнаружились недалеко от входа. И, судя по громким голосам и взаимным упрёкам, в данный момент делили мою скромную персону. Хм, а, может быть, я погорячился, когда решил, что старею? Вот даже бабы дерутся. Есть ещё порох в пороховницах.
Приблизившись практически вплотную, я деликатно покашлял. Девушки замолчали, но было видно, что как только я оставлю их наедине, скандал продолжится.
– Будь я тварью, давно бы вас сожрал. Орёте так, что мёртвого поднимете.
– Угу, как же, – отозвалась наёмница, остановившись на полпути к броневику.
– Гадюка, почти рядом с нами находится небольшой форт. Ты ведь знаешь про него?
– Да, знаю. Там и народа-то почти нет. Так, жалкое сборище неудачников. Перевалочная база, не более того. Они существуют лишь за счёт транзита грузов через их территорию. Ремонтируют технику, проводят обслуживание, ну и прочие услуги.
– Гадюка, скажи честно, ты думаешь, что заезжать туда – это пустая трата времени?
Наёмница пожала плечами.
– Штуцер, если честно, мне не хочется тащиться в этот парк. Айболит слишком умён, чтобы оставаться надолго на одном месте. Он знает, что мы его ищем, и вряд ли будет сидеть и ждать, пока мы его найдём. Как по мне, мы просто теряем время. Кстати, Штуцер, а не скажешь, почему нам не заглянуть в форт прямо сейчас? Зачем нам нужно идти в этот чёртов парк? К чему такие сложности?
– Дело в том, что если мы сделаем иначе, то потеряется весь смысл моей задумки, – многозначительно поднял я палец вверх.
– Ну, Штуцер, расскажи, ну пожалуйста, – заканючила девушка, – будь лапочкой.
– Гадюка, прекрати, я не вижу смысла в том, чтобы прямо сейчас раскрывать детали своего гениального плана.
– Не видит он смысла, – передразнила меня девушка. – Штуцер, у тебя каменное сердце, и тебя совсем не трогают мои страдания.
Я махнул рукой, молча сел за руль и дождался, пока обе девушки займут свои места. Двигатель бодро заурчал, и я вывел броневик на дорогу. Некоторое время мы попетляли по кварталам и выбрались на главную дорогу. Где-то впереди мелькнули фары.
– Мать, и кого это там нелёгкая принесла? – выругался я.
Мы вынужденно остановились у небольшого двухэтажного здания и дождались, пока движущийся впереди транспорт удалится на приличное расстояние. Проводив взглядом замыкающую колонну, я отложил монокуляр и врубил первую. Броневик медленно двинулся следом, а я завертел головой по сторонам.
Неприятное предчувствие надвигающейся беды всё усиливалось, а я никак не мог понять, откуда ждать опасности, но на всякий случай я предусмотрительно не включал фары. Грохот взрывов и стрельбу я услышал сразу.
– Там бой! – крикнула Гадюка.
– Вижу, – сказал я, выкручивая руль и прижимая машину к стене. – Гадюка, будь тут, я скоро вернусь.
– Я с тобой! – спохватилась девушка.
– Ты охраняешь броню! И не спорь! – рявкнул я.
– Поняла, чего орать-то? – обиженно отозвалась наёмница.
Я взял винтовку и закинул на плечо свой рейдовый рюкзак.
– Гадюка, если поймёшь, что становится слишком жарко, уходите отсюда в форт. Здесь лишь одна дорога, которая ведёт на нужную нам развязку. И если на ней кто-то засел, то нам никак не пройти.
Пока я готовился к бою, стрельба разгорелась с новой силой. Я подхватил винтовку и бросился в сторону ближайшей многоэтажки. Пришлось пренебречь предосторожностями и бежать по лестнице на верхний этаж. Сердце учащённо забилось, перед глазами плыли чёрные круги, но я буквально взлетел на нужный мне этаж. Откинул сошки. Включил прицел. Щёлкнул затвор.
Я пристроился с винтовкой в глубине помещения и почти сразу увидел место, где шёл бой. В этом месте улица сужалась и делала крутой поворот. Нападавшие пропустили вперёд головной дозор и позволили колонне втянуться в ловушку. Головная и замыкающая машины уже пылали.
Караванщики, мать их. Хуже всего то, что я знаю, чья это колонна. Только у одного человека в Мешке настолько много ресурсов, чтобы организовать нечто подобное. Это машины Мазая, а вот охрана не его. Уж слишком слаженно она работает.
Оценка ситуации не радовала. Десяток тентованных «уралов» и «камазов», четыре БТРа и несколько пикапов с пулемётами, все единого образца и с очень знакомыми эмблемами на боках. Мелькающие то тут, то там фигурки бойцов. Дорогу колонне перегородила баррикада из взорванного автобуса. Рядом с завалом чадил еще один БТР.
Атакованным караванщикам не повезло, они попали под перекрёстный огонь, и сейчас колонна медленно пятилась, пытаясь развернуться в узком пространстве. С крыши ближайшей ко мне многоэтажки по колонне работала снайперская пара. Шустрые ребятки так увлеклись, что напрочь забыли о необходимости контролировать окружающую обстановку.
Я несколько секунд размышлял, а стоит ли вообще ввязываться в бой. Но затем всё же решился. Поймал в прицел цель и выстрелил. Приклад толкнул в плечо. Один из стрелков на крыше рухнул вниз. Его напарник сообразил, что позиция раскрыта, укрылся за низким парапетом и пополз ко входу на чердак. Винтовка мягко толкнула в плечо. Ещё один. Пользуясь тем, что стрельба с фланга прекратилась, караванщики под прикрытием брони начали вытаскивать раненых.
Я же перезарядил винтовку и перенёс огонь на противоположный фланг. Пулемётный расчет быстро сообразил, что происходит что-то неладное, и попытался нашарить мою позицию, но я парой метких выстрелов с ним покончил. Ещё одним выстрелом я разбил пулемёт, и на этом удача меня покинула: крупнокалиберная пуля выбила крошку из стены позади меня.
Я подхватил винтовку и рванул вниз. Нужно менять позицию. Ещё один снайпер засёк вспышки от моих выстрелов и открыл огонь. То, что он не пристрелялся по моей лёжке, сыграло мне на руку, и я успел спуститься ещё на один этаж.
Я перезарядил винтовку и поставил её на сошки рядом с крохотным световым окном, затем взял ночник и внимательно обследовал крышу. Ага, вот ты где, говнюк. Залёг под оторванным листом кровельного железа. Отогнул его в сторону и сейчас вместе со вторым стрелком пытается меня засечь. Хуже всего то, что обе цели находятся рядом, и я успею снять лишь одного, а второй запросто сменит позицию и может зайти мне в тыл.
Включил дальномер и выставил поправки по одному из прицельных контуров. До цели – четыреста семьдесят три метра.
