Бинк вовсю таращится вперёд. Но никто не осмеливается отвлекать «капитана».
С каждой секундой мы поднимаемся выше – хотя и не очень быстро, словно выныривающий из водоворота поплавок.
По-моему, юный кентавр надеется добраться до усечённой вершины пирамиды – там, действительно, большая горизонтальная площадка, я видел через очки!
А может, есть и вход…
Но лучше об этом не думать. Когда жизнь отмеряется мгновеньями, лучше не загадывать так далеко…
«Давай, Фэй-Тунчик, давай четвероногий, кудесник!»
Он опять уводит от столкновения наш «корабль».
Молодец!
Кем бы ты ни был, самозваный «послушник», сейчас мы тебе верим.
Мы на тебя надеемся! И мы готовы уже целовать камень этой чёртовой Гробницы. Если туда доберёмся!
Пускай бандиты там, внизу, боязливо топчутся перед огромной аркой входа. А мы забудем страхи. Лишь бы опять ощутить под собой устойчивую твердь! Лишь бы кончилась эта дикая болтанка и перестали рваться над ухом сверкающие осколки Тропы…
Удар!
Проклятый радужный калейдоскоп!
Толчок, от которого опять я едва не слетаю в пустоту.
Но не слетаю…
«Нормально!» – лихорадочно мелькает в голове.
Спустя миг что-то под нами ярко вспыхивает. И кусок Тропы, на котором мы ютимся, исчезает с оглушительным хлопком.
Падение – словно глоток свободы.
Короткой, смертельной…
Никто не издал ни звука. Даже Лаг-Ни.
Вероятно, всему есть предел. Когда эмоции зашкаливают, тебе уже не до криков.
Горло перехватывает.
Удары сердца становятся гулкими, точно работа молота…
Ты падаешь!
Как камень или сбитая птица…
И пока ты летишь, зачем орать?
Ведь ничего уже не изменишь.
Все преходяще в этом мире… Икары из нас вышли хреновые.
Метров через десять мы свалились на крутую грань пирамиды.
С такой высоты положено ломать себе кости, разбрызгивая кровь по белому камню, а вместо этого…
Что-то тормознуло нас у самой поверхности?
Я больно приложился плечом. Но не слишком сильно – так, вроде споткнулся, утратил равновесие и с размаху ударился об этот твёрдый склон.
«Цел!» – оптимистично вспыхнуло в мозгу.
Только ликовать было рано.
Кто на спине, кто на животе – мы покатились вниз по огромной белой плоскости. Удивительно гладкой, без единого выступа…
Будто под нами – лёд. Словно вся эта чёртова пирамида – вырезана из белого тёплого льда!
Я знаю – она такая до самого подножия. До выложенной шестиугольными плитами площадки у основания – той, где сейчас топчутся вооружённые мордовороты в бронекостюмах!
Наверное, они приятно удивятся…
А может, и не очень приятно – когда мы на полной скорости врежемся в площадку!
Мать её так!
Бинк хрипло ругается.
Я отчаянно пытаюсь остановить скольжение…
Без толку.
Ветер свистит в ушах.
Сотни раз видел по телеку картинку – фигурка лыжника взлетает в воздух с плавного изгиба трамплина…
К чёрту!
Мы не умеем летать, и внизу нас не ждут аплодисменты. В лучшем случае – множественные переломы!
Я не хочу вниз!
Не для того мы так долго карабкались к облакам!
Фэй-Тун кричит.
Он – впереди, форменная попона сбилась вбок и хахир съезжает на шерстистой «конской» заднице…
Страшно, четвероногий?
Мне тоже!
Гладкий склон начинает обжигать ладони…
Полёты кончились. Вернулась суровая реальность. Слишком долго мы играли с всемирным тяготением…
А «послушник» опять что-то орёт, перекрывая канонаду взрывающейся над нами Тропы.
И я, наконец, разбираю слова:
– Левее! Держите левее!
Не знаю, какой в этом смысл. Но я честно пытаюсь следовать совету – кувыркаясь, разбивая колени…
Трудно маневрировать, когда вместо лыж у тебя – собственный зад, обтянутый драными штанами.
Я мало что успеваю понять. И спустя секунду проваливаюсь в распахнувшуюся впереди дыру.
Жёсткое приземление с ушибом локтя.
Едва удаётся отползти от края, следом падают Дима с Бинком, чуть погодя – Васька, держащий Кэй-Ми за руку…
Лаг-Ни на полной скорости пролетает мимо. Но я ловлю воротник её розовой куртки. Вместе с Фэй-Туном мы хватаем девушку за плечи и втаскиваем внутрь – в прямоугольную шахту, только что открывшуюся на грани пирамиды.
Молчание…
Боль в обожжённых ладонях.
Ноющие ссадины и синяки.
Тяжелое дыхание…
Целую минуту никто ничего не говорит.
Скинув ремни плазмоганов, все просто сидят, привалившись к стенам шахты. Или лежат, как Бинк и Дима.
Стены и пол тут – нескользкие, приятные…
Как это здорово – впитывать телами покой тысячелетней Гробницы…
Пусть где-то на два километра ниже суетятся враги, пусть в небе ещё гулко рвутся остатки Тропы – сейчас мы о них забудем.
Постараемся забыть…
Прикроем веки и уплывём в идеальную безмятежность. В тишину и пустоту…
Где-то там маячит линия, за которой нет суеты – вообще.
Но оттуда веет холодом.
Сегодня мы не раз его чувствовали. Как психи, танцевали у этой последней линии. А пару раз едва не перемахнули на ту сторону.
Говорят, если долго плыть на закат – опять можно ощутить тепло…
Но нам туда рановато!
Пока я бы предпочёл юг.
Ласковое море, пальмы. Счастливый смех Илги. Её бархатистую кожу под своими ладонями…
– Скоро они поймут, что мы уцелели, – тихо сказал Бинк.
Я поднял веки и хмуро уставился на товарища. Вот ведь балбес – одним махом разрушил такие грёзы…
– Ну и что, если поймут? – буркнул Дима. – Здесь они нас не достанут.
– Значит, потерпят денёк-другой, пока мы не начнём загибаться от жажды…
Проклятье! Как мы об этом не подумали!
Хотя нам и вспоминать-то было некогда.
Я потрогал флягу – неполная. А канистра осталась в Храме…
Ощутил чей-то взгляд. Повернул голову.
Лаг-Ни облизывала пересохшие губы.
– Извини, – сказал я, передавая флягу. Дальше она пошла по кругу. Постепенно облегчаясь.
Вернулась ко мне полупустая. И я тоже сделал крохотный глоток.
Вода была тепловатая.
Я аккуратно завинтил крышечку фляги.
Единственный наш запас. На сколько его хватит?
Максимум до вечера. А день будет тянуться невыносимо долго. Скоро солнце поднимется выше и разгонит остатки прохлады…
Бинк внимательно посмотрел на Фэй-Туна:
– Раз ты привёл нас сюда, значит, у тебя есть план?
Юный «послушник» не ответил – он смотрел куда-то в сторону входа. Не знаю, что особенного там можно было разглядеть – только однообразные горы, окаймлявшие Долину. И кусочек голубого неба…
Мы все затаили дыхание.
Мы ждали.
– План простой, – кивнул хахир, – следовать своему Назначению.
