Старец сдвинул седые брови, свет в его глазах вспыхнул ярче.
– Не слушай его, – предупредил он.
Другой голос возразил:
– И его не слушай! Слушай себя, никто не смеет тебе приказывать!
Раджканье не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть того, кто это сказал, она просто направила свой взор в ту сторону. Там, окутанный тенью, стоял человек в черном плаще и надвинутом до подбородка капюшоне. Глаза его были скрыты, но казалось, что именно от них исходит сумрак, растекшийся вокруг его фигуры. Незнакомец вытянул руку и поманил ее жестом, при этом даже кончики пальцев не выглянули из глубины его рукава, зато оттуда струилась тьма. Черными змеями она расползалась в воздухе прямо перед Раджканьей. Принцесса испуганно отшатнулась.
– Что это? Зло? – спросила она у человека в черном.
– Нет, это сила. Бери и пользуйся, как посчитаешь нужным.
– Но как ее взять? У меня и рук‑то нет! – воскликнула она, глядя на клубившиеся поблизости струи мрака.
– Достаточно твоего желания ее получить, и сила наполнит тебя.
Раджканья пожелала. Тьма набросилась на нее гигантской коброй, заслонила взор, окутала черным коконом и впиталась внутрь ее существа. Когда принцесса вновь смогла видеть, незнакомца в черном уже не было рядом. Ясноглазый старик в белом балахоне тоже исчез.
А спустя мгновение солнце укатилось за горизонт, и все небо залила чернота.
Из центра рыночной площади, где стоял караван артистов, доносился людской гомон. В ночи мелькали рыжие всполохи – началось театральное представление. Зазвучала музыка, барабанный бой сотряс воздух. Вырядившись демонами и богами, артисты вышли к зрителям и начали свой зажигательный танец‑сражение. Столбы пламени взметнулись в воздух. Златоликие боги воспарили над демонами. Теперь это не казалось Раджканье чудом, она узнала, что артисты поднимаются вверх на особенных полупрозрачных веревках, почти незаметных в темноте. Веревки крепились к балкам под куполом театрального шатра и натягивались людьми, скрытыми за ширмами. Правда, оставалось загадкой, как боги и демоны управляли огнем, выдувая из пламени высокие столбы и причудливые фигуры, но принцесса была уверена, что они не обладали никакой магией, просто использовали еще какую‑то хитрость. Интересно будет посмотреть, как они забегают, когда огонь выйдет у них из‑под контроля, подчинившись другой силе, той, что Раджканья получила от незнакомца в черном. Если, конечно, он ее не обманул.
Но никакого обмана не было. Огонь послушался принцессу, как только она вышла на театральную площадку и принялась им повелевать. Столбы пламени приняли форму тигров и напали на богов и демонов, пронзив их огненными клыками. Артисты с криками заметались между опорами шатра, срывая с себя горящие маски и костюмы. В одном из разоблачившихся богов Раджканья узнала Акбара и послала к нему огненное облако, на лету придав огню форму девушки. Девичья фигура заполыхала над мужчиной, протягивая к нему огненные руки. Языки пламени, похожие на тонкие девичьи пальцы, скользнули по его плечам.
– Огненная принцесса! – завопил он, пятясь в ужасе. Сверху на него повалились огненные обручи, похожие на ожерелья и бусы. Они нанизывались на его тело слой за слоем, превращая в пылающий кокон, до тех пор, пока мужчина, как подкошенный, не рухнул навзничь на дощатый настил.
– Пощади, огненная принцесса! – снова и снова хрипел Акбар, расставаясь с жизнью, но смотрел не на Раджканью, стоявшую рядом, а на иллюзию из пламени, сотворенную ею. Принцессе хотелось, чтобы он увидел именно ее, но через мгновение тот уже ничего не мог видеть. Акбар умер, так и не узнав о том, что его возлюбленная Расма не помчалась к нему на выручку, а со всех ног бросилась к фургону, чтобы забрать спрятанные там драгоценности. Раджканья вовремя заметила, как сестрица забирается внутрь, и направила огонь ей вслед. Весь тент разом вспыхнул, превратившись в горящий короб, из‑под него донесся дикий женский крик, показавшийся принцессе сладкой музыкой. К ее сожалению, он стих слишком быстро.
Вот и все. Возмездие свершилось!
Оглядевшись, Раджканья пришла в ужас: огонь распространился далеко вокруг, горели рыночные постройки, метались кричащие люди, кто‑то падал и уже не поднимался. Россыпи огненных искр пылали в небе ярче звезд. Пока Раджканья упивалась местью, ее сила вышла из‑под контроля и жгла всех и вся без разбора.
Воплощая свою месть, она наказала не только своих губителей, но и многих невинных людей. Гнетущее чувство навалилось на нее и оказалось куда тяжелее и горше обиды, терзавшей до этого. Она почувствовала себя гадкой тварью, и ей захотелось спрятаться, хотя ее и так никто не видел.
Потяжелевший дух Раджканьи змеей заскользил по пыльной дороге, не отрываясь от земли. Принцесса утратила способность летать, променяв ее на странную силу, подвластную лишь злым помыслам.
Чтобы никому больше не причинять вреда, Раджканья отыскала пристанище вдали от сел и городов, в самой глубине бенгальских джунглей, забившись под корни старого дерева и затаившись там на долгие годы. Она приготовилась вечно влачить такое существование, но человек, наделивший ее колдовской силой, однажды пришел за ней, чтобы напомнить о долге. Он никому ничего не давал просто так и хотел получить свою плату. Раджканья пыталась сбежать, но он сковал ее мертвоцепью и спрятал в черном ящике.
А потом оттуда ее вытащила Дашка, и мертвоцепь связала их навсегда.
Постепенно вернулись стены кафе, столик и Тильда, сидевшая напротив. Лицо у нее было мокрое. Всхлипывая, она говорила с кем‑то по телефону.
– Да здесь Дашка, здесь, со мной. Не знаю, почему не отвечает. Она какая‑то странная. В полицию я точно не пойду, не вижу смысла. Объясню все при встрече. Якур должен сегодня из Заполярья прилететь, только он сможет помочь. Он ведь шаман. Думаю, разберется, что тут за колдовство. Хорошо, сейчас придем. Минут через двадцать будем.
Тильда убрала телефон и, обращаясь к Дашке, сказала:
– Одевайся. Мы идем к Алине.
– Зачем? – спросила Дашка, хотя ей было безразлично, куда идти.
– Вместе будем разбираться, что за чертовщина здесь творится! – ответила Тильда, вставая из‑за стола.
Дашка послушно пошла за подругой. Все равно сегодня других дел у нее не было. С последним объектом слежки она разделалась, а новый еще не появился.
8. Зомби, черви, куркума
– Ну и видок… что с ней? Она зомби? – увидев Дашу, Алина испуганно отшатнулась в глубь прихожей.
Подталкивая заторможенную подругу вперед, Тильда закрыла за собой входную дверь и, прислонившись к стене, в изнеможении сползла на пол.
– Пока непонятно. Будем выяснять. Уф‑ф! Еле дотащила ее, – ответила она, утирая пот со лба. – Нормально шли всю дорогу, а у твоего подъезда как начала упираться. Встала и смотрит куда‑то. Я ее тяну за собой, она пару раз шагнет и снова встанет, головой вертит, и еще принюхивается, как собака‑ищейка. Спрашиваю: «Кого увидела?». Не отвечает.
С подозрением разглядывая Дашку, топтавшуюся на одном месте, Алина помахала перед ней рукой и брезгливо поморщилась:
– От нее несет тухлятиной. И глаза стеклянные, на движение не реагируют. А отощала как, не узнать!
В этот момент Дашка покачнулась, как пьяная, подалась к Алине и шумно потянула носом.
– Эй‑эй! – Та попятилась, предупреждающе выставив перед собой растопыренные ладони. – Даш, ты чего? Не укусишь, случайно?
– Смертница, – сдавленно произнесла Даша. – Неделя, максимум – две.
– Что за хрень?! – вскрикнула Алина, вытаращившись на Тильду.
– Я же говорила, что она странная, – устало ответила подруга, поднимаясь с пола. – Давай на всякий случай пока запрем ее где‑нибудь, чтоб разговаривать не мешала.
– Давай! На двери родительской спальни есть замок, – охотно согласилась Алина. – Лишь бы не разбуянилась и погром не устроила.
– А родители скоро придут? – поинтересовалась Тильда.
– Через три дня из Турции возвращаются. Меня не взяли, сказали, раз последний год в школе, нечего по курортам мотаться. Представь! Но обещали летом дать денег на путевку, если оправдаю их ожидания и поступлю в нормальный вуз. А я вообще не хочу в вуз! Раньше замуж хотела, а теперь ничего не хочу, даже жить.
