Наверное, у меня была истерика. Даже вероятно. Но менее смешно мне от этого не становилось.
– Хватит ржать! – обиженно пробурчал подошедший к нам Макс и, тронув пальцем свежую краску у себя на коже, недовольно поморщился.
– Не могу-у-у, – вытирая слезы, простонала я. – Ты, он… вы все такие… а-а-а… – И расхохоталась снова.
К счастью, мужчины, глядя на меня, тоже начали смеяться, не дав мне тем самым почувствовать себя идиоткой в их мрачном обществе. Раскрасневшийся Диран, сообразив, что гроза миновала, довольно заулыбался и даже подал руку, помогая своей «фронтовой подруге» подняться. Я же в свою очередь отдала ему чудом не пострадавшие очки ночного видения.
– И все-таки что вы тут делали? – когда приступ ненормального веселья начал затихать, снова спросил Максимилиан.
– Мне тоже интересно, – поддержал его брат.
У него, как и прошлой ночью, были мокрые волосы. Да и тело, натягивая футболку, Дэв вряд ли успел вытереть, потому что темный от влаги трикотаж, облепивший его торс, сейчас выгодно обрисовывал хорошо развитую мускулатуру, притягивая взгляд. Ну мой так точно. Смутившись, я переключила внимание на Макса и, обняв Дирана за плечи, чтобы понятно было – в обиду не дам, спросила:
– Вариант: вышли воздухом подышать перед сном – устроит?
Не устроил, судя по тому, как прищурились глаза меченого брата.
– С краской?
– Почему нет? Кто-то с сигаретой выходит, а мы вот… с краской.
– Нюхали, что ли? – предположил Макс то, до чего я бы не додумалась.
– Курили! – огрызнулась, бросив неуверенный взгляд на Индэвора, но, заметив, что тот улыбается, почувствовала себя смелее и продолжила сочинять: – Пейзажем любовались. Красиво же… лето, озеро, полнолуние.
– Угу, и зарисовки делали… из баллончика, – хохотнула жертва нашей охоты.
На монстра средний Раш походил слабо, особенно сейчас, когда приступ ярости миновал. Но за добычу можно было засчитать и его. Так что поохотились мы, как говорят, на славу. Вот только «дичи» лучше об этом не знать. Версия с художествами на природе для всех куда оптимальнее.
Так, перекидываясь короткими репликами и подшучивая друг над другом, мы дошли до дома. Оглянувшись прежде, чем завернуть за угол, увидела залитый лунным светом сад с ухоженными клумбами, поросшие плющом качели и загадочно мерцающее неподалеку озеро без какого-либо намека на монстров. И все было бы хорошо, если б не ощущение чужого взгляда, буравящего мою спину. Стряхнув наваждение, пошла дальше. Наверное, просто показалось.
Во дворе было всего три машины, значит, Ивон со своим извозчиком уже испарилась, что лично меня обрадовало. А вот ядовито-желтый ворон, сидящий с мрачным видом на крыльце, озадачил.
– Варлог? – удивленно вскинув бровь, проговорил Индэвор.
– Похоже, не я один стал жертвой их… искусства, – проворчал Максимилиан, рассматривая прядь своих волос, на которых тоже осела краска. – Придумал! – радостно оскалился он. – Вы, ребята, накосячили – вам нас с птичкой и отмывать! Чур ты занимаешься мной, – и указал пальцем на меня.
– Э-э-э… – протянула я, покосившись на Дирана.
Мальчишка тяжело вздохнул, кивнул и, демонстративно потирая руки, сказал:
– Нет, Макс. Моя краска, мне и отдуваться. А Блэр тут ни при чем, так что пусть идет спать.
Еле удержалась, чтобы не поцеловать своего юного защитника в макушку и… зевнула. Смех смехом, а спала я сегодня катастрофически мало, и, несмотря на то что вроде как и не хотела уже в объятия Морфея, организм все равно требовал отдыха.
– Так, вы двое идите оттираться, а я провожу мисс О’Ши наверх, – почему-то перейдя на официальный тон, проговорил сосед и, не дожидаясь чьей-либо реакции, взял меня за руку и повел за собой в дом.
– Мисс О’Ши? – не смогла удержаться от подколки я, когда мы поднялись на второй этаж. Хотелось узнать, что тут делает Макс, как там Алекс и давно ли уехала Ивон, но я не успела о них заговорить.
– Чудо ты ветреное, – чуть наклонившись, шепнул мужчина и, не дав мне возмутиться нелюбимым эпитетом, приподнял за талию, чтобы поцеловать.
Все вопросы, теснившиеся в голове, разом выветрились, словно подобранное соседом определение и правда было про меня. Но стоило нам войти во вкус, как скрипнула дверь соседней гостевой спальни и в полумрак коридора вышла, сладко потягиваясь, женщина… в нижнем белье.
– Индюш, ты наконец решил перестать от меня пря… – и снова она осеклась, как и тогда, на кухне, рассмотрев, что Дэв не один.
А мне стало отчего-то так неприятно, словно я вторглась в чье-то личное пространство. Вывернувшись из ослабевших рук мужчины, скользнула к своей двери и, плотно прикрыв ее, защелкнула замок. Никто ко мне не постучал, да и голосов за стеной слышно не было. И все это лишь усугубляло и без того испортившееся настроение. Я-то думала, что девочка по вызову давно уехала, а она, оказывается, осталась тут ночевать, отпустив своего шофера. Осталась… как, наверное, часто бывало и раньше.
А вдруг милые ругаются – только тешатся? Вдруг Дэв этим их разрывом пытался заставить бывшую уйти из профессии, чтобы снова стать его… настоящей? Меня же он просто использовал, желая подстегнуть ее ревность.
Мысли теснились в голове, причем одна другой неприятнее. Решив, что подумаю об этом завтра, я, не включая свет, начала раздеваться и готовиться ко сну. Даже в ванную идти не хотелось, зная, что могу столкнуться там с черноглазой красоткой, нагло рассекающей по дому в одном лишь белье. Повертев в руках очередную футболку соседа, традиционно лежавшую на кровати в ожидании меня, швырнула ее на кресло и, вынув из пакета свою черную пижаму с розовыми котятами на груди, переоделась в нее.
Какое-то время еще сидела, раздумывая, заглянуть в интернет или лучше сделать это утром. На деле же оттягивала момент сна, все еще надеясь, что мне зайдут пожелать спокойной ночи. Хоть кто-нибудь! Но за дверью было тихо, как и за стеной. Из чего я сделала вывод, что Ивон вряд ли вернулась к Алексу, так как спать с клиентами в прямом смысле этого слова в рабочий график шлюх не входило. Но если она не с ним, то… с кем?
Гадать на эту тему не хотелось совершенно. Да и что тут в общем-то гадать? Когда мужчина позволяет женщине называть себя таким жутким сокращением, как «Индюша», – это о чем-то да говорит.
Вздохнув, потерла пальцами занывшие виски. Надо спать, а не забивать себе голову нерадостными умозаключениями! В конце концов, мы с Дэвом просто соседи, и его личная жизнь – не моя проблема.
Решительно откинула одеяло, собираясь лечь, как вдруг услышала тихий стук в оставленное приоткрытым окно.
Черт! А лестницу-то мы с Дираном за собой так и не убрали…
Следующим утром…
Я проснулась от аромата кофе: сильного, горького и такого желанного, что сладкая нега сна начала безвозвратно таять, не выдержав конкуренции. Запах будоражил, манил, суля отличное начало нового дня, и, не выдержав этой пытки, я открыла глаза. Первой мыслью было – пригрезилось. Второй – кто-то варит мой любимый напиток внизу, открыв все двери нараспашку. Но стоило мне заметить маленькую фарфоровую чашечку на блюдце, примостившуюся на столе возле ноута, как оба предположения пришлось отправить в утиль.
Зато их место заняло понимание, что в комнату ко мне кто-то заходил. Ну ведь не телепортом же эта чашка сюда попала, верно? Ученые в нашей стране, конечно, работали в этом направлении, но пока не настолько успешно, чтобы использовать новую технологию перемещений в быту. Вывод – у меня был гость! Пока я мирно посапывала на подушке, кто-то вошел в комнату, полюбовался на спящую меня и… оставил умопомрачительно пахнущий презент.
Стоило бы насторожиться и даже обидеться, но я так хотела кофе, что просто не смогла этого сделать. Не вставая с постели, потянулась за чашкой и, взяв ее вместе с блюдцем, обнаружила под ним желтый листок для записей, на котором красовалась всего одна короткая строчка:
«С добрым утром, Блэр!»
Повертела в руках напиток, вселяющий бодрость одним своим видом, полюбовалась на струйку белого пара, поднимающуюся над кружкой… задумчиво посмотрела на запертую на замок дверь, которую вряд ли кто-то взламывал снаружи, перевела взгляд на открытое с ночи окно и поняла, что начинаю бояться садовых лестниц. Ведь это хорошо, если в окно, как вчера, Макс постучит, чтобы пожелать мне сладких снов и подарить обещанный еще днем букет из полевых цветов. А вдруг кто-то посторонний? Или, наоборот, прекрасно знакомый и потому пугающий больше всех остальных?
Нервно поведя плечами от нарисованных воображением картин, решила впредь закрывать на ночь раму на защелку. И пусть мне лучше будет душно, чем я собственноручно позволю кому-то проникать на свою территорию без моего ведома. Не хочу рисковать! Даже если вся эта акробатика имеет целью всего лишь сделать мое утро приятным.
