Ильнар сплюнул и решился.
Осторожно спуститься на ветки, придерживаясь за перила. Протянуть руку – Тео вцепляется в пальцы мёртвой хваткой. Потянуть на себя, медленно, чтобы не сломать хрупкую опору, ещё немного, вот так, держись, зараза, а морду я тебе набью потом, только как-то странно она у тебя дёргается…
Тео кое-как поднялся на четвереньки, потом встал, ухватился за плиту. А потом расплылся в нехорошей улыбке, и Ильнар успел подумать, что надо было всё-таки дождаться закрытия разрыва, и если недобитый Магистр вот сейчас толкнёт его вниз…
Змей в последний раз рванулся наружу. Хвост впечатался в стену, Кариса вскрикнула, Тео качнулся, попытался ухватиться за балкон, за ветки, за воздух…
Реальность вздрогнула, туман взметнулся вверх – и осел. В груди словно что-то лопнуло, дыхание перехватило, змеевы потроха, Кеара же, ведьма, перстень!
Он дёрнулся, едва не завалившись назад, но всплеск адреналина придал ускорения. Кеара сидела возле Эла, прижав к груди ладонь, и дышала – медленно, тяжело, будто… Все мысли из головы вылетели, Ильнар в два шага пересёк остатки балкона, упал на колени, сгрёб жену в охапку, попытался рассмотреть её ауру…
– Всё хорошо, – еле слышно проговорил Эл. – Её почти не порвало, восстановится быстро. Тебе зимой повезло куда меньше… Видимо, дополнительный артефакт даёт защиту, но насчёт Тео я не уверен.
Ильнар медленно выдохнул. Кеара зашевелилась, устраиваясь поудобнее, и молча прижалась щекой к его плечу. Ментальные блоки слетели, и он чувствовал, как спадает напряжение, как уходят страхи – и снова возвращаются, потому что «а если бы!»..
– Не плачь, – пробормотал он, утыкаясь носом в её макушку.
Она упрямо всхлипнула.
– Не указывай, что мне делать! Ты мне…
– Муж, ага. Ты сама согласилась.
Она фыркнула и затихла.
«Пять минут и шестнадцать секунд! – похвастался Фин. – Ну что ты там молчишь, мы победили?!»
Ильнар попытался вытянуть шею и глянуть вниз, не отпуская при этом жену, но увидел только белую плитку.
«Похоже на то».
«Что там за дрянь у вас такая, что так сопротивлялась?»
«Ты не поверишь. Идите сюда, нам нужны медики, носилки...»
– У тебя губы шевелятся, – подозрительным тоном сказала Кеара, отстраняясь. – Ты с кем-то разговариваешь? Ты в порядке?
Ильнар фыркнул. Он сидит в центре Диких земель, его едва не убил безумный Магистр и вполне мог сожрать Великий Змей, а ещё он мысленно разговаривает с другом…
– Не знаю. Пойду проверю. Посиди пока тут, хорошо? И никуда не пропадай.
Они улыбнулась и коснулась губами его щеки.
– Ты же всё равно найдёшь.
Кариса уже спустилась вниз и пыталась тормошить лежащего на плитке брата. Когда Ильнар подошёл, тело слабо дёрнулось и застонало. Он присел на корточки, дождался, пока Тео сфокусирует взгляд и выразительно вздохнул.
– Ты не представляешь, как мне хочется набить тебе морду.
– Да пошёл ты к… – Тео боязливо поёжился и огляделся. Ильнар хмыкнул и сгрёб его за воротник куртки, приподнимая над плиткой.
– Ещё раз увижу тебя рядом с моей женой, – очень спокойно проговорил он, – сверну шею. Доступно?
Кариса ахнула и попыталась перехватить его руку, но он покачал головой. Тео захрипел – и попытался кивнуть.
– Отлично. А будешь трепать нервы сестре – сломаю вторую ногу. И она расскажет, правда?
Она неуверенно поджала губы, но тоже кивнула.
– Отлично, – повторил Ильнар. Отпустил воротник, демонстративно отряхнул руки. – Медики сейчас будут, лежи и не дёргайся.
Он поднялся – а потом ворвались маги со стрелками, и отогнали спохватившихся медуз, и подогнали вездеходы, и Эла уложили на носилки, и фон уже снизился до десяти, и из усадьбы сообщили, что прилетел айринг, и он скоро должен быть здесь, и на борту есть хирург, и если есть тяжело раненые…
– Он еле дышит, – пробормотал Ориен, по каплям вливая в рот Кира какую-то жидкость. – Отбито всё, что только можно, аура в поганом состоянии, и рука… Не уверен, что этот их айринг успеет.
– Сделай, что сможешь. Пожалуйста.
Ильнар сел на плитку рядом. Он видел – и ауру, и руку, и погасшие сферы, и расползающиеся по коже пятна синяков. Видел и понимал, что Изменённый справился бы с этими повреждениями, весь день справлялся, и сам себя обезболивал, и пытался регенерировать…
Вот только Изменённым Кир больше не был.
Имарский жрец забормотал молитву об исцелении.
Художница закусила губу.
Таро молчал.
Ориен пожал плечами и кивнул.
Ильнар закрыл глаза и принялся ждать айринг.
Эпилог
– Она совсем крошечная, – проговорила Кеара, наклоняясь над спящей дочерью. – Не представляю, чтобы я была когда-то такой маленькой. А ты?
Ради обряда наречения имени младенца обрядили в платьице с кружевами, а на голову надели повязку с пышным цветком. Счастливая бабушка привезла для первой внучки целый чемодан детских одёжек, больше напоминающих кукольные наряды – такие же красивые и такие же непрактичные. В вопросах платьев Ильнар предпочитал не спорить, а вот приёму на двести персон было сказано решительное «нет».
– Когда мы познакомились с Элом, – многозначительно произнёс он, – меня также представили некоему розовому кульку в оборках. Сказали, мол, смотри, какая милая девочка, а ты хочешь сестричку? Я, помнится, отказался – слишком много было шума. Но меня не послушали.
Кеара рассмеялась и выпрямилась.
– Ты кошмарный эгоист, – сообщила она, прислонившись спиной к его груди. – Надеюсь, она, когда вырастет, будет похожа на меня.
Он обнял её и коснулся губами виска, чувствуя, как его затапливает нежность. Малышка и сейчас больше походила на маму, только волосики оставались светлыми. Один дедушка надеялся, что они ещё могут потемнеть, второй с притворной серьёзностью уверял, что в семье Дьери рождаются исключительно блондинки, и нечего нарушать традицию.
В дверь детской деликатно постучали – и тут же вошли.
– Дан Ильнар, дана Кеара, – Гэлхан в парадной мантии мягко, но непреклонно улыбнулся. – Пора начинать.
За пять лет жрец практически не изменился, разве что борода стала длиннее. Тем не менее Ильнар предпочёл взять младенца сам, не столько не доверяя, сколько не желая нагружать старика тяжестями. Хотя где там тяжести, она ведь почти невесомая…
Его дочь. Так странно.
По поводу украшения гостиной он тоже не стал спорить. Тут тоже было кружево, а ещё цветы, ленты, колокольчики и всего десяток гостей, которые встретили появление виновницы торжества одобрительным гулом. По традиции младенца, чьё имя не было названо официально, не разрешалось брать на руки кому-то, кроме родителей, но Ильнар уже видел, как горят восторгом глаза сестёр, да и Кариса улыбалась почти умилённо. Сама она пока что детей не хотела – политическая карьера не подразумевала долгих перерывов. Эл не настаивал – но надеялся, что однажды правами инициированных займётся кто-то помимо его жены.
Малышку уложили в обрядовую колыбельку, увитую лентами и цветами. Жрец прокашлялся и принялся вещать о семейных ценностях и узах. Ильнар привычно пропускал его слова мимо ушей – способность Гэлхана долго и красиво нести чушь никуда не делась. Женщинам, впрочем, нравилось, а вот Фин, стоявший с Киром и Ярсаной в дальнем углу, откровенно скучал.
«Не зевай, челюсть вывихнешь. И я тебя не заставлял приходить».
Друг трагически поднял взгляд к потолку.
«Я же должен демонстрировать лояльность к этим, как он там сказал... Ценностям. Но иногда мне думается, что это слишком большая жертва.»
«Она ещё не согласилась?»
«Нет».
Ярсана слушала жреца с милой улыбкой. Сегодня на ней даже было платье – атласное, серебристое. Шло оно ей определённо больше спортивного костюма, и судя по взглядам Фина, он новый наряд подруги тоже одобрял. Впрочем, он одобрял в ней всё, и после четырёх лет отношений даже решился сделать предложение – а потом целый год слышал в ответ решительный отказ. Ильнар и Кир выражали сдержанное сочувствие, Эл откровенно насмехался – разве не сам дан Котара заявлял, что глупо связывать свою жизнь с единственной женщиной, когда вокруг столько альтернатив?..
