Глава 10
1930, сентябрь, 19. Москва
Посол Великобритании был холоден и раздражен. Расследование показало, что в нападении 18 июля как на Портсмут, так и на Лондон, конечно, участвовали ирландцы. Но не только. И что без Союза это не обошлось. Доказательств не было. Никаких. Начиная со свидетельства очевидцев, что все подложные полицейские были рыжими, конопатые и говорили с явным ирландским акцентом. И заканчивая гильзами, что имели маркировку американских заводов. А факт поставки американцами оружия ирландским повстанцам МИ-5 подтвердили достаточно надежно.
Все говорило о том, что это сделали спецслужбы США, опираясь на ирландцев. Но никто в это не верил. Федеральное правительство США находилось в плачевном состоянии, что им даже поставлять оружие не хватило бы ресурсов. Не говоря уже о проведения столь масштабной и дерзкой специальной операции.
Но ведь всем было очевидно, что это сделала Москва!
Именно по этой причине англичанин прихватил французского посла, чтобы посильнее надавить. И спровоцировать Фрунзе на признание.
— Добрый день, — произнес Михаил Васильевич, не вставая из-за своего стола и не приветствуя послов рукопожатием. — Проходите. Присаживайтесь. Мне сказали, что у вас ко мне срочное дело.
— Да, так и есть. — произнес посол Великобритании, чуть скривившись. Ему не нравилось такое обращение. Посол же Франции только улыбнулся. Ему было любопытно, чем закончится эта игра.
— Тогда излагайте. Я весь внимание.
— Вы, наверное, слышали о происшествиях 18 июля.
— 18 июля? Два месяца назад? Пожар, кажется был какой-то. Или нет? Напомните, пожалуйста.
— Подрыв кораблей в Портсмуте, взрыв баржи в Лондоне и ряд терактов по городу.
— Ах да! Точно. — покивал Фрунзе. — Чуть не уничтожили разом парламент с королем и перебили центральный аппарат МИ-6. Да. Было дело. И что?
— Нам удалось выяснить, что ИРА, взявшая на себя ответственность за случившееся, просто ширма.
— Вам для этого потребовалось два месяца? — повел бровью Фрунзе. — Или у вас на почве произошедшего случилось временное слабоумие?
— Я… нет… но…
— Дорогой друг, любые повстанцы вроде ИРА — это всегда ширма. Вы у нас таких клоунов веками разводили в Польше, на Кавказе и в других локациях. Так что… — пренебрежительно фыркнул Фрунзе, разводя руками. — Кого вы подозреваете?
— Все доказательства указывают на США.
— Серьезно? — скептически усмехнулся Фрунзе. — А они сейчас могут что-то подобное сделать?
— Нет.
— Прекрасно, что вы это понимаете. И что хотите от меня? Помощи?
— Да. — невольно ответил посол, не зная, что в сложившейся ситуации ответить.
— Хорошо. Вот моя первая помощь. Это совет. Времена, когда джентльмены меняли правила каждый раз, когда по старым они не могли выиграть, прошли. Если вы не хотите, чтобы в Темзе появились баржи с тысячами тонн взрывчатки — начинайте играть честно.
— Вы серьезно?
— А вы думаете, что вашему парламенту или королю просто повезло? — усмехнулся Фрунзе. — Я читал записку моей службы разведки. На баржу положили и взрывчатку, и какие-то резиновые изделия. То есть, ничто не мешало злоумышленникам положить больше взрывчатки. Чтобы снести Вестминстерский дворец наверняка. Разве нет?
— Но… да, возможно…
— Однако они загрузили туда резину, которая разлетаясь наделала много шума. Но не толка. Как по мне — это сигнал. Намек, если хотите. Мое предположение — вы достали уже играть краплеными картами и гадить всем вокруг. Но это — моя версия. Я бы так не поступал. Я бы бил наверняка. Зачем эти полумеры? Загнал бы в Темзу два-три десятка баркасов в две-три тысячи тонн взрывчатки в каждом и подорвал бы их. Чтобы очистить пойму реки на милю в глубину от совершенно лишних там построек. А это… слишком изящно. Слышал я, что подложные полицейские с телефонистками заигрывали. Ну куда это гадиться? Это не профессионально.
— Вы знаете, кто это мог сделать? — кисло спросил посол, понимая, что разговор ушел не туда.
— Тот, кому это выгодно.
Посол промолчал, обдумывая зашедший в тупик разговор.
— Да и, на самом деле, эти пять линкоров ни к селу, ни к городу. — сказал Михаил Васильевич после затянувшейся паузы.
— Это большой урон. — возразил посол.
— Который ничего не решает. — произнес Фрунзе. Скосился на часы. На карту, висящую на стене. Немного помолчал и добавил. — Вы ведь, насколько я знаю, собрали весь свой флот в Скапа-Флоу. Во всяком случае, основную массу капитальных кораблей, исключая тех, что болтаются по заморским владениям. Так?
— Так.
— Полагаю, что это БОЛЬШАЯ ошибка. Мой вам добрый совет — как можно скорее их оттуда уведите, рассредоточив. Понимаю, что вам кажется, что там их легче защитить от боевых пловцов. Ведь злоумышленники применяли их, как уверяют меня мои разведчики. Но… я думаю, что такое скопление кораблей делает их крайне уязвимыми для других средств поражения.
— Не понимаю вас. Как?
— Ирландцы — находчивый народ. Они ведь уже один раз применили брандер. Что им мешает повторить этот прием? Впрочем — ваше право поступать так, как вы считаете нужным. На этом, я полагаю наш разговор исчерпан? Или вы что-то еще хотите спросить?
— Пожалуй, что нет, — кивнул посол, вставая.
— Тогда потрудитесь получить, — произнес Фрунзе, доставая из ящика стола маленькую невзрачную коробочку с пузырьком цианистого калия и ставя ее перед послом.
— Что это?
— Это ваш агент передал моей супруге для меня. Имея при этом наглость угрожать ей. В общем — забирайте и думайте, как вы это все компенсировать станете. Потому что у меня сейчас острейшее желание присоединится к нарастающему веселью и поставить жирную точку на истории Великобритании.
— Я могу узнать, что в коробочке? — спросил посол Франции.
— Цианистый калий.
— О-ля-ля! — невольно воскликнул он. — Я правильно вас понимаю, что британская разведка пыталась вас отравить, через вашу супругу?
— Да. — кивнул Фрунзе. — Они думали, что они ее завербовали. Общаясь через нее с рабочей группой контрразведчиков, которые скармливали им дезинформацию. И в определенный момент решили, по своему обыкновению, нагадить соседям, как много раз и делали.
— И вы так просто об этом говорите?!
— Я политик, а не институтка. И я хочу посмотреть, что они мне предложат для замятия инцидента…
Михаил Васильевич не зря посмотрел на часы. Проверяя — сделано ли дело или нет…
29 ноября 1927 года верфь Bremen Vulkan спустила на воду танкер C.O. Stillman. Сдав в феврале 1928 года заказчику. Он был построен для International Oil — канадской компании, которой владел City Bank, Морганов, и Standard Oil Рокфеллеров. После начала банковского кризиса осенью 1928 года их владельцы пытались тащить все активны из дочерних структур для выживания. И к лету 1929 года этот танкер, самый крупный в те годы, приобрела компания Nord-Atlantic lines. Небольшая фиктивная компания, которая владела только этим танкером, на котором и стала возить американскую нефть в Великобританию, с дисконтом. Заодно переправляя различную контрабанду ирландским повстанцам.
То есть, корабль этот был проверен и привычен островитянами. Так уже сделал как минимум десяток рейсов, продавая им нефть с хорошей скидкой. И не удивительно, что именно к Nord-Atlantic lines обратились для обеспечения флота в Скапа-Флоу топливом. В связи с необходимостью срочно строить новые линкоры Адмиралтейство экономило на чем могло. И танкер даже сумел дважды уже побывать в Скапа-Флоу, привезя полные танки отличной нефти по очень сходной цене. Так что, появившись в этот раз у островов, он не вызывал ничего кроме позитивных эмоций. Но вез в этот раз он совсем не нефть… Его танки были наполнены аммиачной селитрой, перемешанной с алюминиевой пудрой. Благо, что мельницы для получения последней работали уже пару лет — она много где употреблялась — от пирогелей до краски. Совокупно порядка 20 тысяч тонн этого дивного месива в гидроизолированных и герметизированных танках.
