собирается жениться на другой, которая родит ему наследников, соответствующих его статусу. Мне пришлось на некоторое время уехать из города: выступала в провинции, на семейных вечеринках. Со мной была, конечно, верная Мод и совсем юная кормилица. Вернувшись в Лондон, я просто говорила всем, что Индио мой сын.
— Росс не знает правды…
— Нет, — кивнула Лили, — и не должен узнать. У него другая жена и двое маленьких сыновей. Я содрогаюсь при одной только мысли, что он сделал бы, если бы знал, что у него уже есть наследник, рожденный актрисой без роду-племени.
Аполлон медленно сжал кулаки.
— Но почему убийство собственной жены сошло ему с рук? Это неправильно.
Лили с мольбой посмотрела на него:
— Поклянись, что не станешь его преследовать и никому не скажешь о том, что узнал. До тех пор, пока думает, что ребенок умер вместе с Китти, он не представляет опасности.
Глаза Аполлона потемнели, когда он посмотрел на Лили.
— Тогда почему он постоянно за тобой наблюдает?
Лили покачала головой.
— Я — последняя, кто видел Китти. Должно быть, он догадался, к кому она пошла, и знает, что мне известно, что он с ней сделал.
— В таком случае он видит в тебе угрозу для его свободы.
— Да кто я такая? Всего лишь актриса, которую никто не станет слушать.
— Это не так! Все сегодня встали, чтобы поприветствовать талантливого драматурга. — Аполлон взял ее руки и прижал к груди. — Возможно, ты не считаешь себя такой уж важной персоной — и, наверное, так и было в определенных кругах, — но как насчет общества в целом? До того, как все узнали, что ты великий драматург, тебя превозносили как прекрасную актрису. Лили, у него теперь есть веские причины тебя бояться.
— Даже если ты прав, я не… — Лили закрыла глаза, силясь подобрать слова. — Я не хочу, чтобы кто-то еще узнал про Индио. Это мой сын, только мой, и он должен быть в безопасности.
— Тише, успокойся, — прошептал Аполлон, взяв ее лицо в свои большие руки. — Клянусь, что никогда не подвергну опасности ни тебя, ни Индио.
— Спасибо, — выдохнула Лили, подалась вперед и поцеловала Аполлона в подбородок, поросший жесткой щетиной. — Спасибо.
— Очень сожалею о случившемся, — прошептал он, приподняв двумя пальцами ее подбородок. — Ты не должна была быть свидетелем худшего из того, что способен сотворить мужчина.
Губы Лили изогнулись в усмешке.
— Почему только я? Другим что, можно?
— Что касается других — не знаю, — ответил Аполлон, усаживая Лили к себе на колени. — Но тебя я готов защищать весь остаток жизни от всего уродливого, если только позволишь.
— Это невозможно, — прошептала Лили. — Жить — значит видеть не только красоту, но и уродство жизни.
— Может, и так, — не стал спорить Аполлон. — Но это не помешает мне попытаться. Я хочу каждый день видеть твои глаза, лучащиеся счастьем.
— Спасибо, — взволнованно проговорила Лили, хотя и понимала, что этого никогда не произойдет.
Она поцеловала его в уголок губ, и когда он придвинулся, завладевая ее губами, приоткрыла их навстречу его языку в ожидании долгого томного поцелуя.
— Помоги мне, — прошептала Лили, приподнимаясь на коленях.
Она сама расстегнула лиф платья, а он развязал ленты на талии. Затем они вместе расшнуровали корсет, и Аполлон стянул его с Лили через голову. Еще секунда — и за корсетом последовала сорочка.
Лили, оставшись в одних чулках, закрепленных подвязками чуть выше колен, оседлала бедра Аполлона, положила ладони ему на грудь и выжидательно посмотрела на него сверху вниз, когда он провел загрубевшими подушечками пальцев по ее ногам к бедрам.
— Ты прекрасна, — произнес он хрипло. — Я знал это уже тогда, когда впервые увидел тебя в саду полностью одетой. Но теперь, когда ты обнажена… — Он сглотнул, наблюдая за собственным пальцем, который описывал круги внизу ее живота возле кромки пушистых кудряшек. — О такой, как ты, я даже не смел и мечтать.
Лили, тронутая этими словами, погладила его по волосам и не удержалась, развязала удерживавшую их ленту. Аполлон улыбнулся, словно этот жест предварял ласки, такие знакомые и в то же время вожделенные.
Слезы обожгли глаза Лили, и она прижала его лицо к своей груди, выгнулась, стараясь прогнать внезапно нахлынувшую грусть. Только не сейчас и не здесь. Ей не хотелось портить это чудесное мгновение.
Аполлон, должно быть, почувствовав ее настроение, поднял голову заглянуть в лицо, но Лили отстранилась и, решительно толкнув его на подушки, взялась за пуговицы на его бриджах.
— Я… Я просто хочу забыть. — Лили подняла голову. — Ты мне поможешь?
Да, она уклонилась от прямого ответа, но не чувствовала из-за этого вины: у нее есть право на эти мгновения радости, пусть и очень короткие.
Справившись с бриджами и тесемками на нижнем белье, Лили провела пальцами по жестким волосам, из которых вздымалась его плоть — налитая кровью и гордая.
— Сними это! — Она потянула за сорочку.
Аполлон, стянув сорочку через голову, упал на мягкие подушки, и Лили, усевшись на его ногах, окинула взглядом великолепное тело, чтобы сполна насладиться зрелищем и сохранить в памяти дорогой сердцу образ. Аполлон запрокинул голову, и каштановые волосы рассыпались спутанными прядями по его плечам, таким широким и мускулистым.
Лили легонько провела пальцами по жесткой кудрявой поросли на его загорелой груди, и бусинки темных сосков тут же затвердели.
Аполлон попытался пошевелиться, коснуться ее, но Лили не позволила и продолжила путешествие по его телу: погладила мускулистый живот, пальчиком порисовала круги вокруг пупка, наблюдая, как подергиваются мышцы в ответ на ее прикосновения, и спустилась ниже — к темной поросли в паху. Плоть Аполлона дернулась, чуть склонилась набок, и Лили принялась разглядывать ее без капли стеснения, потом потрогала пальцами, обхватила ладошкой и, наконец, наклонившись, взяла в рот.
От неожиданности Аполлон чуть не подскочил, и Лили краем глаза заметила, как его руки с растопыренными пальцами замерли в воздухе по обе стороны от ее головы, словно он не знал, что делать. Впрочем, не знала и она, поскольку никогда не делала ничего подобного, однако неопытность нисколько ее не смущала и не сдерживала.
Лили обхватила губами напряженную плоть, ощутив его солоноватый вкус, медленно провела языком по шелковистой головке, по краю натянувшейся на ней кожи и услышала хриплый стон.
Ему это нравится, решила Лили, но вряд ли похоже на то, что он совершал внутри ее тела. Она слизнула капельку влаги с головки, отстранилась и медленно проговорила:
— Скажи, а как ты справляешься с желанием, когда рядом нет женщины?
— Что? — не понял Аполлон.
Неужели она его шокировала?
