То самое чувство - Лия Роач

Даже сквозь лобовое я замечаю, как темнеют глаза моего парня при появлении Дэна в поле его зрения.

– Отойди или я тебя оттащу, – предупреждает Дэн, но я не собираюсь на него отвлекаться. Тащить меня ему придется волоком.

Я даже ничего не отвечаю ему, подсознательно понимая, что любой мой жест или слово в сторону предполагаемого соперника станет для Никиты триггером, и он уйдет отсюда даже пешком, если не сможет на машине. И тогда я уже не смогу его убедить в своей невиновности. В чем бы он сейчас меня мысленно ни обвинял – в измене ли, в обмане или скрытности. Только полный игнор Дэна даст мне хоть какой-то шанс убедить моего парня, что я ничего предосудительного не совершила. Я-то знаю, что оправдываться мне, по сути, не за что, но доказывать, что я "не верблюд", все равно придется.

Никита опускает стекло на водительской двери, будто хочет что-то сказать. Я хочу подойти ближе, но боюсь освобождать ему дорогу. Тогда он щелкает замками на дверцах, продолжая смотреть на меня. Я принимаю это действие как приглашение сесть в машину и быстро шагаю к пассажирской двери. Слышу сзади голос Дэна:

– Он уедет.

И одновременно с его словами Никита срывается с места. Через какую-то секунду выезжает с парковки, несмотря на красный сигнал светофора, и встраивается в вереницу машин.

Я провожаю его взглядом, пока он не исчезает в потоке.

– Это, конечно, был твой парень, – Дэн не спрашивает, констатирует очевидное.

Я не реагирую.

– Кира, не я его сюда позвал. Не вешай это на меня.

– Не вешаю, – говорю устало. – Это не твой косяк. Мой.

Я подхожу, забираю из его рук свой рюкзак, который оставила на лавке, и иду в сторону остановки автобуса, мысленно решая, не пойти ли мне пешком. Дэн догоняет меня.

– Если твой парень адекватный, он…

– Как ты понял, что он уедет? – не дав ему договорить, спрашиваю встречно.

Он пожимает плечами с легкой ухмылкой.

– Я бы сделал так же.

– Мхм… – я продолжаю движение, но снова останавливаюсь. – Не знаю, на какую помощь друга ты рассчитывал, рассказывая мне про свой "залет", но я ничем тебе помочь не могу. И не буду. Ни советовать, ни сочувствовать, ни утешать. Прости.

На самом деле я не чувствую вины. И по-прежнему не понимаю, зачем ему нужна была эта встреча. Если бы они были знакомы с Беловым, я бы даже, наверное, могла заподозрить, что всё подстроено. Но и не знал он о существовании Никиты, и придумать, чем бы это было выгодно Дэну, у меня не получалось.

Он усмехается, снова становясь обычным Дэном.

– Конечно, у тебя теперь свои проблемы, не до меня. Понимаю. Если с парнем своим не помиришься, звони, я и утешу, и совет бесплатный дам. Мне не жалко, – бросает зло и уходит, закуривая.

Я с облегчением выдыхаю и прохожу мимо остановки, выбирая прогуляться до дома. До моего района отсюда далековато, и дорога не очень приспособлена для пешеходов – объездная, – но мне просто необходим свежий воздух. И пространство. В толкотне автобуса мне сейчас не усидеть.

Шагаю по обочине, прокручивая в голове все случившееся и пытаясь понять, как это могло со мной произойти. Как я допустила, чтобы это случилось? Ведь Никита меня предупреждал, просил быть честной и заранее сообщать обо всем, что может ему не понравиться, может встать между нами. И мне казалось, я его услышала, сделала правильные выводы, оборвав всякое общение с Дэном. Почему же, спустя всего лишь месяц, я забываю об этом и иду встречаться с ним? Где были мои мозги?

Резко проснувшаяся плохая я, видимо, почуяв запах свежей крови, любезно подсказывает, что это Юлька убедила меня согласиться выслушать Дэна, намекая переложить ответственность на подружку – той от этого ни горячо, ни холодно, – но я не поддаюсь. Сама накосячила, сама и исправлять буду.

Но боюсь, очень-очень боюсь, что у меня не получится. Что я буду делать, если Никита меня не простит?

Страх скручивает мне внутренности и вынуждает замедлить шаг. Я почти останавливаюсь. Не могу разогнуться и чувствую себя дряхлой старушонкой, у которой случился внезапный приступ не знаю чего. Обзываю себя мысленно и заставляю выпрямиться. Никакой страх не должен мне помешать действовать и идти к своей цели. А цель у меня одна – помириться с Никитой.

Рядом останавливается машина. Я оборачиваюсь в излишне оптимистичной надежде и чувствую укол разочарования – вместо "Форда" Никиты вижу Юлькину "Мазду".

– Садись скорей. Тут нельзя останавливаться.

– Как ты меня нашла? – спрашиваю, поспешно исполняя приказ.

– Дэн нашел меня в тэцэ и сказал, что ты отправилась домой своим ходом. Велел тебя спасать. Предлагала ему поехать со мной, но он отказался, – отчитывается подруга с лукавой улыбкой и поглядывая на меня с интересом. – Что такого он рассказал, что тебя на воздух потянуло?

– Ничего. Точнее, не он. Короче, то, что рассказал Дэн, меня никак не касается, но он…

В голову приходит свежая мысль, и меня захлестывает волной удивления, почему же я не подумала об этом раньше.

– Отвези меня к Никите.

– Зачем? – непонимающе хмурится подруга.

– Мне нужно его увидеть. Или отвези, или высади, я сама доберусь.

– Да отвезу. Просто странно… Тебя совесть, что ли, мучает, что ты за спиной у Никиты с бывшим встречалась?

– Дэн никогда не был моим парнем, поэтому никак не может считаться бывшим.

Юлька театрально закатывает глаза, не одобряя мое буквоедство, и собирается еще что-то сказать, точнее, спросить, но я ее опережаю:

– И давай без вопросов. Я не готова сейчас на них отвечать. И вообще разговаривать. Если молчать ты не способна, останови – я выйду.

Шефер видит, что я серьезна и замолкает. До дома Никиты мы едем в полной тишине, за исключением момента, когда я называю ей адрес.

Пока мы едем, я дважды набираю номер Никиты, но первый звонок он очень быстро – будто держал телефон в руке – сбрасывает, а на второй мне отвечает роботётка "аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети". Я даже не удивлена. На его месте, возможно, действовала бы так же. В любом случае моей решимости поговорить с ним любой ценой, пусть даже придется караулить возле подъезда, его телефонный игнор ничуть не умаляет.

*

На стоянке у дома "Форда" нет, значит, есть шанс