здесь не было.
Такая какафония, с новыми струями шипящего пара и выбросом камней и земли, продолжалась минут пять. Затем, наверное, воды стало больше, и отдельные взрывы слились в непрерывный мощный гул. Скала под Конаном вначале еле заметно, а затем всё сильней и сильней задрожала и зашаталась. Теперь Конан не был уверен, не началось ли и вправду, настоящее извержение спящего в глубине вулкана! Грохот и рёв просто оглушали!
Огромное облако пара поднялось прямо к небесам, закрыв весь центр долины!
Вдруг из глубины пещеры позади него донёсся ещё более грозный и сердитый рёв.
Варвар, повинуясь инстинкту, бросился, прямо как лежал, головой вниз и вперёд, со всей возможной скоростью.
И вовремя!
Несколько неубранных обломков разобранной им баррикады вылетели из пещеры, словно картечь из жерла пушки! Вслед за ними оттуда ударил толстый луч ярчайшего белого света, за долю секунды достигший места катаклизма в пяти милях, и пропавший в густом серо-белом облаке, клубившемся над этим местом.
Конан, кубарем катившийся по крутому откосу скалы, приветствовал пробуждение Духа пещеры отнюдь не дифирамбами. Наконец ему удалось встать на ноги и продолжить спуск более привычным способом, на бегу придерживая болтавшийся меч.
Маг, всё ещё стоявший у дамбы, но теперь развернувшийся на шум, встретил появление как Духа, так и Конана тоже не радостными приветствиями.
Впрочем, будь это и так, взаимности он, по крайней мере, от киммерийца, всё равно не дождался бы.
Поэтому после неизбежных взаимных оскорблений Конан просто выхватил верный меч, и попытался отрубить голову с самыми подлыми, трусливыми и изворотливыми мозгами, с которыми он когда-либо имел дело.
Но и у чародея была в рукаве парочка сюрпризов.
Меч не смог даже приблизиться к его телу, отскакивая от невидимой преграды футах в двух от скрестившей руки на груди фигуры.
Издевательский смех чародея, вдруг начавшего расти прямо на глазах, заглушил даже непрекращающийся гул и грохот:
— Дурачок из Киммерии!.. Неужели ты и вправду думаешь, что сможешь убить меня?.. МЕНЯ!!! Ха-ха-ха!
Да ведь со мною сила Отца-Нэга, и Дух Ширвана! И отправленные к праотцам души сотен убитых идиотов, купившихся на мой беспомощно-наивный облик! Неужели ты думаешь, что за сотни лет я не встречал таких — правдолюбцев, или наивных хитрецов?!
Жалкая смертная козявка вроде тебя не может даже поцарапать моего мизинца!
Знаешь, довольно смешно было наблюдать за всеми твоими детскими хитростями и наивными фокусами, как с арбалетом, или обыском повозки… Для меня это было тоже, вроде развлечения!
Однако хватит. Мои силы и способности даются мне не даром. Больно много чести — тратить их на тебя! — Чтоб глядеть в лицо мага Конану приходилось уже высоко задирать голову, удивляясь, как это чародей вырос футов до шестидесяти, и растёт ещё.
Гигантская рука вдруг зацепила и железной хваткой сдавила тело варвара.
Он изо всех сил бил мечом, но с тем же успехом можно было рубить скалу! Как жалкий червяк извивался он в пятифутовой ладони.
Огромные, горящие ледяным синим пламенем глаза приближались к нему, заполня весь горизонт, и всё глубже проникая в его душу, его разум, замораживая, лишая воли и отнимая последние силы. Рука сжималась всё сильнее, словно огненными кольцами гигантской анаконды сдавливая тело, трещали могучие мышцы, сознание из последних сил боролось за жизнь, и хрустели кости, уже не способные противостоять чудовищной силе чародея. Только могучая воля не давала Конану потерять сознание.
Но уже не оставалось сил не то что проклинать Рэско — а просто дышать!
Маг явно наслаждался страданиями и беспомощностью Конана, из рук которого выпал даже верный меч. Рост чародея достигал теперь футов ста, и он продолжал понемногу увеличиваться, держа варвара на уровне своих глаз.
— Как я рад, что могу ЛИЧНО разделаться с тобой! — рёв могучей глотки болью отдавался в ушах, — Ты оказался хитрее и опасней, чем все прочие кретины-наёмники, которых я использовал! Но от смерти это тебя не спасёт! А я — Я! — буду властвовать над миром!
Да, жалкий глупец — знай, что здесь — под этой долиной — Ключ!
Ключ к силам и тайнам Богов! И я — новый Бог! Новый Властелин Вселенной! И помешать мне теперь, когда я освободил Хозяина, не в силах никто! Жаль, что ты не застанешь новой эры… Эры нашего — вернее, Моего торжества над всем этим Миром! Новый Бог установит в нём Новые Порядки и Законы!..
Звон в ушах уже заглушал хвастливо-напыщенные фразы.
Конану уже начинало казаться, что сейчас из него во все стороны брызнет кровь, как сок из спелой виноградины в давильне. Но он, даже поняв тщетность своих усилий, продолжал из последних сил бороться, пусть это и ему самому напоминало жалкие попытки воробья, оказавшегося в лапах кошки.
Жестокой кошки.
Чернота, застлавшая уже взор варвара, вдруг взорвалась ярчайшей бело-жёлтой вспышкой. Ещё не успев осознать, что случилось, он обнаружил, что тиски смертельного захвата исчезли, и он… Падает!
И падал он, ох, долго!
От превращения в лепёшку его спасло только то, что он плюхнулся в самую середину тридцатифутовой речушки. И хотя глубина её теперь не превышала пяти футов, этого, и толстенного слоя ила на дне хватило, чтобы смягчить удар. Он даже не потерял сознания. Но воды, конечно, нахлебался от души.
Отплёвываясь, и задыхаясь, Конан вырвался на поверхность, и кое-как дополз до берега — плыть или идти он ещё не мог: всё тело невыносимо болело, и, казалось, ни одной целой кости в нём не осталось! С каждым вдохом грудь его наполнял огонь — интересно, осталось ли у него хоть одно целое ребро, или они все вбиты и вколоты в его растерзанные лёгкие?..
Тем не менее он выполз из воды на сушу. Липкий чёрный ил, в который он нырнул ногами и задней частью спины (назовём это место так), оставлял за ним хорошо видимый жирный след. Продвинувшись, наконец, до верхушки дамбы, он оглядел долину.
Да, посмотреть было на что!
На переднем плане — буквально в десяти шагах — со страшными душераздирающими воплями, корчась, умирал Рэско-Альфэдр.
Он был снова нормального, человеческого размера, и, закрыв лицо руками, катался по земле, пытаясь сбить странный бело-жёлтый огонь, со всех сторон ровным слоем — дюйма в три — покрывавшим его тело.
Боль была явно нечеловеческая, да и действие огня сильно впечатляло постороннего свидетеля — не хуже, чем отчаянные крики и страшные проклятья жертвы.
Плоть мага словно испарялась, делаясь всё тоньше и тоньше. Вот уже показались и рёбра, и кости черепа.
