— Знаю, и мне жаль. Я дал ей свой номер, но был немного поражен.
— Я вижу это по выражению твоего лица, ты такая неженка. — Я потираю щеки, которые болят от улыбки, когда она упоминает об этом. Наш разговор несколько затянулся, но я не могу поверить, что дал ей свой номер телефона. И она не порвала его, что, я надеюсь, хороший знак.
Чувствую себя ребенком в канун Рождества. Я весь день проверял свой телефон, но не знал, каковы правила. Нужно ли ждать минимум несколько дней, прежде чем отправлять кому-то сообщение? Может, мне стоило попросить ее позвонить мне? Я что-то напутал? Я никогда раньше никому не давал свой номер. И уверен, что у нас с Хизер даже не было мобильных, когда мы только познакомились.
Писать эту записку было приятно, но после того, как она ушла, мои нервы сдали. Теперь я задаюсь вопросом, не показался ли я слишком настойчивым, или не был слишком убогим. Боже, я правда жалею, что не спросил, как ее зовут.
— Ну, как выглядит эта девушка?
Ее обслуживал кто-то другой, поэтому, когда я вышел из подсобки и увидел, что она сидит за столиком у окна, моей первой мыслью было: «Вау, вот это да». Меня это ошеломило. Я не мог отвести от нее глаз и слишком долго стоял за прилавком, пытаясь набраться смелости, чтобы что-то сказать. Общение с клиентами — неотъемлемая часть моей работы, но я ужасно нервничал, подходя к ней, и, вероятно, поэтому забыл представиться или спросить, как ее зовут.
— Она очень красивая. У нее длинные рыжевато-каштановые волосы, добрые глаза и великолепная улыбка. Она часто разговаривает руками.
— С марионеткой? — бабушка пришла в ужас.
— Нет, не с марионетками, просто много жестикулирует. Знаешь, вот так… — Я развожу руками и произвожу совершенно хреновое впечатление о ней.
— О, да, слава богу, я думала, ты имеешь в виду одного из тех жутких людей, которые разговаривают через куклу или что-то в этом роде.
— Нет, бабуль, она милая. Мы отлично поболтали о книгах.
— Книги? О-о-ох, как романтично, — поддразнивает она. — А что Роб говорит по этому поводу?
— Я ему еще не говорил. Я познакомился с ней только сегодня. Она может даже не написать мне.
— Уверена, он будет в восторге, — от души смеется она.
Она знает, что Роб, мой самый старый друг, очень хотел, чтобы я вернулся в реальный мир и встретил кого-нибудь. Он мужчина-шлюха, который говорит, что ему для этого нужен напарник, хотя у него, конечно, никогда не возникает проблем и в одиночку. Мы знаем друг друга с детства, и я хочу сказать ему, но так ли уж много что есть рассказывать? Все, что я сделал — это поболтал с кем-то и дал свой номер телефона. Тем не менее, для меня это огромный скачок вперед.
— Ну, а теперь, ты ешь, спишь и здороваешься? — Вот и оно.
— Да, бабуля. — Я похлопываю себя по животу. — Теперь, когда кафе наконец-то открылось, можно побольше есть, больше спать и, думаю, нормально здороваться.
— Молодец. Джанет как раз собирается заскочить на парочку стопок джина, так что поговорим с тобой на следующей неделе. Люблю тебя, сладкий горошек.
— Люблю тебя, бабуля. Скоро поговорим.
Я идиот. Не могу поверить, что не спросил, как ее зовут. Это моя вина, что я ввязался в разговор, не подумав о том, что на самом деле скажу. Неудивительно, что я вмешался и оскорбил ее, когда она заговорила о любовных романах. Вряд ли я являюсь примером успеха в этой области.
Хотя, думаю, я реабилитировался. С ней было так легко разговаривать. Я был очарован, слушая ее речь, и не осознавал, что начал немного флиртовать с ней. Флиртовал ли я? Не знаю, может, я просто вел себя как придурок. Все, что я знаю, так это то, что мне было приятно сидеть рядом с ней. И что она великолепна.
Я всегда был общительным человеком. Легко нахожу общий язык с большинством людей, хотя круг моих друзей в последнее время довольно узок. Открытие кофейни «Солнечное сияние» заставило меня еще больше вылезти из своей раковины. Я хочу, чтобы наши клиенты чувствовали себя как дома, воспринимали это место как место, где они могут расслабиться, и чтобы их встречали дружелюбно.
Самое приятное в этой работе — знакомиться со всеми посетителями. Мне понравилось узнавать, кто есть кто в этом заведении, и гадать, кто из них станет постоянным гостем. Возможно, там даже появится кто-то, кого я смогу назвать другом и выпить с ним пару кружек пива. Это противоположность одиночеству, а я был чертовски одинок уже некоторое время.
Хизер была для меня всем. Я был самым занудным ублюдком в мире, когда убеждал ее, что я — тот самый мужчина, который ей нужен. И в самые тяжелые дни мне приходится напоминать себе, что мне повезло, что я смог провести с ней столько времени.
Не знаю, буду ли я когда-нибудь готов встретить кого-то еще. Мой мозг просто не думает о таких вещах. По крайней мере, так было до тех пор, пока я не увидел ее сегодня сидящей у окна.
В последний раз, когда Роб приходил, мы говорили о свиданиях. Я ожидал, что он даст мне пинка под зад и скажет, чтобы я возвращался к жизни, но он сказал «просто дай себе время», что я, собственно, и делал.
Люк: Дал сегодня кое-кому свой номер.
Роб: Женщине?
Люк: Да
Роб: Как ее зовут?
Люк: Книжная леди. На данный момент. Забыл спросить.
Люк: Заговорил с ней, пока она читала, и оставил записку с моим номером телефона.
Роб: Молодчина.
Люк: На самом деле она мне еще не писала, так что посмотрим.
Роб: Маленькими шажками. Горжусь тобой, приятель. Чмок.
Я правда надеюсь, что не ошибся, дав ей свой номер, и что не перешел границы дозволенного. Чем больше я думаю об этом, тем больше волнуюсь. Не знаю, было ли это по-дружески, или романтично, или напористо, или жутко. Я даже не знаю, одинока ли она. Наверное, это должно было быть первым, что я должен был спросить. Но, с другой стороны, не могу же я подходить к клиентам и говорить: «Привет, вы одиноки?», иначе клиентов не будет вообще.
«С нетерпением жду, чтобы прожить лучшие моменты в моей жизни», — написал я. О чем я только думал? Кто так говорит? Чувствую, что меня подташнивает. Чувак, если это то, на что похоже даже подумать о том, чтобы начать с кем-то встречаться, то я признаю поражение. Снова проверяю свой телефон, но по-прежнему нет никаких сообщений. Я проверяю его всю ночь, пока не засыпаю с телефоном в руке.
Глава 4
Кара
— Мне, пожалуйста, только кофе. — Хэтти собирает свои волосы в конский хвост. — В десять у меня занятия на велотренажере.
— Не хотелось бы оказаться на твоем месте, — зеваю я. Наливаю ей большую чашку и перекладываю ее шоколадную булочку на свою тарелку. У меня легкое похмелье, что обычно бывает в субботу утром. Неписаное правило девичника состоит в том, что тот, кто встает первым, греет замороженную выпечку, которую я держу про запас, но на самом деле это всегда делаю я. Я плохо сплю с тех пор, как Адам ушел.
Пятничные вечера всегда заканчиваются тем, что мы втроем выпиваем слишком много вина, а затем одна за другой засыпаем на диване-кровати. Обычно я просыпаюсь рано утром и отправляюсь в свою уютную комнатку. Мы можем разместиться втроем на диване-кровати, но мне кажется глупым не спать там, где я могу вытянуться, и никто не будет толкать меня локтем или пускать слюни на мои волосы.
— Как спалось, крошка? — спрашивает Меган, вваливаясь на кухню с полуоткрытыми глазами.
— Так себе.
Когда я поворачиваюсь к столу, чтобы налить ей кофе, она встает у меня за спиной и заключает меня в крепкие объятия. Я прислоняюсь к ней, радуясь солнечному свету, льющемуся в окно, свежему кофе, теплой выпечке, хорошим друзьям.
Я в порядке. Я в порядке. Я в порядке.
Хэтти собирает свои вещи:
— Извините, мне нужно спешить. У меня новый инструктор, и я отчаянно хочу быть рядом с ним, поэтому хочу прийти пораньше и занять лучшее место спереди. Хочешь, чтобы я пришла попозже?
