— Точно. Я буду послушной.
— Ну вот и хорошо, — снова победоносно улыбается и ловко убирает руку от моей пульсирующей плоти. Опять закрываю глаза, когда чувствую, как Сережа развязывает мне руки. — Где ключи? — какие, блин, ключи, когда у меня свело ноги, а между ними все ноет от неудовлетворенного желания. — Полина, где ключи от дома?
— В боковом кармане сумочки. Я не смогу встать. У тебя волшебная палочка на трусах. Сделай волшебство и отнести меня в кровать. Моя спальня — наверху вторая дверь справа от лестницы. Лестница… где-то посередине. Или сбоку.
Надо отдать Алмазову должное, я не знаю, как он вылез из машины с моим телом. Наверное, это было трудно. Единственное, что я четко осознала — это фразу «береги голову», когда Сережа выбирался из авто. Открыла я глаза только тогда, когда Алмазов открыл входную дверь, выругавшись вслух:
— Твою мать, чуть на кота не наступил, — хлопаю ладонями, на что автоматически включается свет в гостиной.
— А раньше не могла этого сделать?
— Могла, только боялась открывать глаза, — усмехаюсь в голос, наблюдая за испуганным любимцем. — Симбуля, прости, ты сегодня спишь не со мной.
— Ну раз с котом можешь быть ласковой, то не все потеряно, да, Полинка, — сжимая одной рукой мою попу, насмешливо интересуется Алмазов, поднимаясь по лестнице.
— Скорее нет, чем да.
— Ну время покажет.
Спустя несколько мгновений Сережа безошибочно открывает дверь в мою спальню и на ощупь включает свет. Только вместо того, чтобы положить меня на кровать, он ставит меня на пол. Ноги, как ни странно, держат, вот только между ними до сих пор все дико ноет.
— Мне, кстати, не нравится твое платье, — стягивая его вниз, констатирует Алмазов. — А вот так нравится. А так еще больше, — заводит свои руки мне за спину и расстегивает бюстгальтер. Откидывает его в сторону, полностью обнажая мою грудь. Стесняюсь ли я? Нет. Испытываю ли облегчение, когда Сережа подхватывает меня и укладывает мое разгоряченное тело на прохладную простыню — безусловно, да.
Приподнимаюсь на локтях, наблюдая за тем, как он скидывает с себя остатки одежды. И все-таки выдержка у этого мужчины хоть куда. Он еще и презерватив не забыл прихватить. Умничка, плюс один в карму. Надо бы научиться самой его натягивать.
— На мне остались позорно промокшие трусы. Можно их снять или мы будет заниматься сексом с ними? — блин, что я несу?!
— Я их сам стяну и засуну тебе их в рот вместо кляпа, — нависая надо мной, усмехается Алмазов.
— Фу, это негигиенично.
— Целоваться тоже негигиенично, но мы уже слюной обменялись на много месяцев вперед. Ты обещала быть послушной. Если нет — я тебя снова свяжу.
— Нет, нет. Я послушная.
Закрываю глаза и тут же чувствую губы Сережи на своей шее.
— Молчать, — шепчет в перерывах между поцелуями, вызывая во мне очередную улыбку. Я даже и не думала ничего говорить, ну разве что позорно попросить довести дело до конца и почувствовать столь желанную разрядку.
Между ног по-прежнему влажно, все пульсирует и ноет. А Сережа как будто специально распаляет меня своими поцелуями в шею, а затем и в грудь. Сжимает ее, перекатывая между пальцев соски и скользит губами по животу. Если сейчас он начнет делать то, что и в прошлый раз, я реально двину ему ногой в лоб. К счастью, Алмазов, как будто почувствовав мое состояние, остановился и наконец стянул с меня единственный элемент одежды. Облегченно выдыхаю, когда он чуть разводит мои ноги в стороны и вновь принимается ласкать меня руками. Закрываю глаза, пытаясь сконцентрироваться на своих ощущениях. Скользит пальцем вперед-назад, массируя круговыми движениями клитор, доводя меня до предела. Сильно прикусываю губу, чтобы хоть как-то унять издаваемые мною звуки. Неожиданно ощущаю на своем лице Сережино дыхание, а следом и его губы, захватывающие в плен жестким поцелуем. Обвиваю его шею руками и когда внизу живота разливается долгожданная горячая волна ни с чем несравнимого кайфа, совершенно не сдерживаясь, наверняка, до боли стискиваю ладонями его плечи. Всхлипываю ему в губы, судорожно втягивая воздух.
А в следующий момент Сережа подхватывает меня под попу, я машинально обхватываю его ягодицы ногами, и он делает первый толчок, с трудом погружаясь в мое тело. Едва сдерживаю болезненный стон, прикусив со всей силы губу. Замираю, не в силах не то, что говорить, но и дышать. Это, блин, только начало, а я уже хочу вскочить с кровати с истошным ревом. И ведь не вскачу. Надо потерпеть, все же терпят. Открываю глаза спустя несколько секунд и наблюдаю за тем, как напряженный Сережа еле сдерживается, а в следующее мгновение делает резкий толчок, от чего мне хочется не только взвыть, но и оттолкнуть его со всей силы. Не знаю какая сила удерживает меня на месте. Сережа заглушает поцелуем мой рвущийся наружу стон, за что я ему безусловно благодарна. Только в следующий момент почти приказное:
— Расслабься, — выводит меня из себя.
Так и хочется крикнуть ему, что это нереально, когда внутри тебя впервые врезался бронепоезд. Это очень… очень, очень больно. Но, как ни странно, злость и гнев за этот дебильный приказ немного отвлекли меня от боли, а потом рука Сережи протиснулась вниз между нашими телами и его пальцы коснулись клитора. Да, так определенно лучше. Наконец, облегченно выдыхаю, когда недавнее возбуждение постепенно разгорается внизу живота.
— Можешь продолжать, — тихо шепчу я, закрывая глаза. При этом на ощупь нахожу его губы.
Сережа начинает медленно двигаться во мне, уже не вызывая вспышки былой боли. Постепенно я подстраиваюсь под него и уже двигаюсь в такт с ним. Сама не понимаю, как это происходит, скорее всего на уровне инстинктов. Сколько продолжался марафон под названием «полное знакомство тел» — я не знаю. По ощущениям бесконечно долго. Не могу объяснить, что именно, но как только я почувствовала что-то болезненно-приятное, Алмазов напряженно замер и кончил, уткнувшись мне лицом в шею. Ну было бы странно, если бы я улетела сейчас в экстаз. Улыбаюсь как дурочка, поглаживая его спину. Сережа выдыхает и отрывается от моей шеи, быстро чмокнув меня в губы. Осторожно покидает мое тело и откидывается на спину, при этом улыбается в ответ.
Глава 34
Несколько секунд я лежу неподвижно, рассматривая потолок, и пытаюсь сдержать рвущийся из меня смех. Я не знаю почему мне смешно. Как будто в рот попала смешинка, которая не дает мне спокойно вдохнуть. Закрываю глаза и подтягиваю на себя простыню. Самое удивительное, что я не только чувствую, но и слышу, как Сережа тоже посмеивается. Может мы чего-то надышались в процессе? Иначе не знаю, как это объяснить. Но еще более удивительно то, что мне сейчас хорошо. Вот реально хорошо, несмотря на то, что еще несколько минут назад мне хотелось вскочить с кровати с воплями «больно». Позорище, хорошо хоть сдержалась. Открываю глаза, как только чувствую Сережины пальцы на моей шее. Он меня не гладит, а всего лишь убирает прилипшие пряди волос. Черт, я еще и здесь влажная. И вот тут смех все же вырывается наружу.
— Чего ты смеешься? — тихо задает вопрос, при этом сам делает тоже самое.
— Хочу и смеюсь, — поворачиваю к нему голову. — А ты чего?
— Хочу и смеюсь, — повторяет мои же слова, при этом берет и сдирает с меня простыню. — Тебе холодно?
— Нет.
— Тогда зачем накрылась?
— Я вообще-то голая.
— Я тоже и что? — невозмутимо бросает в ответ и перетягивает меня на себя, обнимая одной рукой. Машинально кладу голову ему на грудь, обняв в ответ.
Лежать голыми в обнимку, активно соприкасаясь грудью — как минимум непривычно. Правда, в этом есть своя приятная фишка — я слышу, как бьется сердце Алмазова. Громко и очень-очень быстро. Не могу объяснить почему, но мне нравится этот звук. И даже нравится сейчас лежать на Сереже, несмотря на то, что, если быть откровенной — это не слишком удобно.
— У тебя тахикардия, — первой нарушаю затянувшееся молчание.
