оживленный галдеж студентов заглушить ничто не могло! Праздник был в самом разгаре.
Даша шла впереди меня и вдруг резко остановилась. Я налетела на нее, чудом не увлекая нас вниз по лестнице.
— Как я выгляжу? — прошептала Дашка сдавленным голосом. Я окинула взглядом ее розовое платье, которое отлично подчеркивало ее фигуру.
— Нормально. И к туфлям отлично подходи.
Только я хотела высказать ей, что из-за нее мы только что не сломали себе шею, как к нам подошел Алекс и жестом показал мне задержаться.
Даша сразу поникла.
— Я догоню и все расскажу, — шепнула я и дернула ее за локон.
Алекс проводил ее взглядом, и мне показалось, весьма заинтересованным. А может у Даши есть шансы и не зря она грезит о нем ночами?
По нам скользнули мигающие огни лазерной цветомузыки, выхватили из холла платья и черные костюмы.
Сердце на миг замерло. Где-то там среди толпы разодетых студентов стоял Шереметьев и наверняка смотрел наверх, в ожидании меня.
Прошло четыре недели с тех пор, как он поцеловал меня. Больше этого не повторялось. Но он хотел. Я видела, как он боролся с собой каждый день и каждый вздох.
Мы оба боролись с этим.
— Ты выглядите очаровательно, Катя, — Алекс искренне улыбнулся.
Я и правда чувствовала себя очаровательной в своем платье из золотого кружева и органзы, подчеркивающее грудь, талию и длинные ноги.
— Спасибо, — я улыбнулась в ответ. — Вы тоже неплохо выглядите.
Он отмахнулся и был прав, никакой костюм не отменял его обязанностей охранника на этой вечеринке.
— Я не собираюсь задерживать тебя надолго, — он кивнул в сторону холла. — Просто... у меня не так много возможностей поговорить с тобой наедине.
— Давайте поговорим, — я указала на боковой коридор. — Там, наверное, тише.
— Какие у тебя дела с Шереметьевым? — спросил он, когда мы уединились.
— Ого. Мне перейти сразу к подробностям?
Алекс усмехнулся.
— Он говорил, что ты всегда режешь.
— Вы с ним говорили обо мне?
— Я его единственный друг. Он доверяет мне и многое рассказывает.
— Что еще он вам рассказал? — напряглась я, начиная подозревать Алекса в плохих намерениях.
Я понятия не имею, кто он! Но если тоже прячется в забытом богом месте, значит есть от чего. Если Алекс сейчас предложит мне отсосать, или встречаться с ним после пар, то я закачу такую истерику!.. И предупрежу Дарью насчет этого извращенца!
— Про тебя почти ничего, но я случайно подслушал его разговор с твоими родителями...
Чувство вины укололо меня. Это же надо было так накрутить себя!
— А зачем?.. В смысле, зачем они ему звонили?
— Это он позвонил им.
— Нет. Подождите... Я же пообещала ему, что больше не буду провоцировать. Он хочет отослать меня обратно? Домой?
— Провоцировать? А у него есть основания избавиться от тебя?
— Конечно есть, — жалобно повинилась я. — Я довела его до порки. Пусть не публичной, но не думаю, что он каждую студентку наказывает ремнем.
Выражение лица Алекса изменилось, но он меня не перебивал.
— А потом мы целовались и… я чувствовала его руки у себя под юбкой. Но поверх нижнего белья! — сразу же заступилась за Шереметьева, чтобы Алекс не подумал о том, чего еще не было. — И он не виноват, я сама хотела этого. Я хотела даже больше, но он избегает меня.
— Ты его студентка, — напомнил Алекс.
— Да. Я хотела довести его, но обещала больше не провоцировать. Вот почему не пошло дальше поцелуя.
— Он кое-что узнал про тебя от родителей, — Алекс поднес кулак ко рту и откашлялся. — Ты уже взрослая, но еще… гм… невинная девушка.
— Ну и что? Я быстро учусь. Причем тут моя невинность?
— Шереметьев хороший преподаватель, но он исправляет окончательно отбившихся от рук. Понимаешь, Катя?
— Нет.
— По твоему поведению Игорь не совсем верно понял твои намерения. Но они укладывались в его шаблон. Не ты первая и не ты последняя, кто пытается использовать его…
— Трахнуть?
Алекс опять откашлялся, оглядываясь, не подслушивает ли нас кто.
— Ну… да. Но ни одна из них не была… Эм…
— Девственницей?
Он кивнул.
— Ты ломаешь не только его шаблоны, но и его стены, в которые он заточил себя. Игорь десять лет не вылезает из них, истязая себя, лишая удовольствия от жизни.
— И… это хорошо или плохо?
Алекс улыбнулся.
— Я не знаю, почему ты выбрала его, но… Иди до конца, если уверена, что он тебе нужен. Или беги от него, если надеялась, все все закончится поцелуями.
Он не верил, что мы остановимся на одном поцелуе. И я не верила.
Последние четыре месяца я металась между ненавистью и страстным желанием. С каждым днем мне становилось все тяжелее. Я чувствовала себя виноватой, что использую Шереметьева. В то же время я дорожила каждым моментом, который мы провели вместе.
— Я больше не буду красть твое время, — Алекс жестом показал мне, что отпускает. — Но если тебе что-нибудь понадобится, я рядом.
— Даже, если я захочу сбежать? — прищурилась я.
— Даже, если… И я это сделаю для него, не для тебя. А теперь желаю хорошо провести время.
Я расправила плечи и пошла к лестнице, чтобы спуститься в холл, но в голове роилось столько мыслей, далеких от праздника и танцев, что лучше бы вернулась в комнату и все обдумала еще раз.
Итак, ради Шереметьева, его друг Алекс готов отвезти меня домой!
Это то, что я хотела, к чему стремилась с момента зачисления.
Но…
Хочу ли я домой сейчас, когда здесь моё сердце, моя любовь и моя жизнь?
Смогу ли я теперь жить без Шереметьева?
* * *
Зимний бал стал самым ожидаемым событием года для каждого студента академии. Холл был превращен в танцпол. Столы у дальней стены ломились от еды и напитков. Украшения свисали отовсюду. Кто только додумался залезть под потолок, чтобы и так развесить огромные сверкающие шары!
Я никогда не любила посещать маскарадные балы и всякие подобные мероприятия. Я их ненавидела. Я ненавидела претенциозные манеры, фальшивые улыбки и мать, которая всегда настаивала, чтобы я была ее компаньонкой.
Но теперь мать отсутствовала, а я отчаянно хотела видеть здесь только одного —
