несмотря на потери, вызванные дебоширом Ландольфом, нам удалось заработать и на уплату налогов, и на зарплату за смену Кристы, и даже отложить какую-то часть для Лилиан. На проживание для нашей семьи также хватало с лихвой.
– Если так продолжится, то дело точно в гору пойдет! – хвалил меня дома Генрих. Поздним вечером, уложив Грегора спать, мы вдвоем сидели на теплом и мягком пледе, расстеленном на траве посреди двора, и рассматривали небо.
– Знаешь, как минимум мы с тобой очень похожи на эти звезды, – размышлял любимый, прижимая меня к себе.
– Почему?
– Порознь наши души тускнели, а жизнь не была такой интересной и радостной. Теперь же, когда мы обрели друг друга, они засияли, подобно этим огонькам на небе. Людей в этом мире множество, как и звезд. Мы не можем увидеть их вживую или же коснуться, но можем порадоваться, что на свете есть подобное чудо: будь то эти искорки в облаках или же добро и любовь.
Проникнувшись романтичными словами, я улыбнулась и прижалась к жениху поближе. Стало так легко и спокойно, что незаметно нагрянул сладостный сон. Я провалилась в мир грез всего на миг, но очнулась уже у Генриха на руках.
– На улице слишком прохладно, чтобы спать. Пойдем домой.
У меня не нашлось сил возразить, и вот уже вскоре мы в своей комнате под теплым одеялом и в любящих объятиях встретили очередной сон, яркий и сладостный.
Визит Ландольфа, конечно, заставил меня побеспокоиться, но слова жениха и подруги помогли мне поверить, что так просто наше дело не бросят. Теперь и мне нельзя сдаваться! Уже не терпелось начать новый день, когда двери магазина снова распахнутся навстречу гостям. Всего один он будет или же много – главное, что мы поделимся светом своих душ с другими через эти пышущие жизнью цветы…
Следующие три дня прошли довольно спокойно: после завтрака я отправлялась в «Лазурную фиалку», куда потом после доставки трав Людвигу приходил и Генрих. Мужчина подменял Кристу, когда ей был необходим перерыв, а также делал всю тяжелую работу. По возвращении домой я занималась ужином, а оставшееся время мы уделяли обучению Грега. Иногда мальчонка приходил с нами в магазин, чтобы помогать, да и так ему было легче учиться счету с грамотой, ведь деньги, ценники и буквы – все как на ладони.
А вот на четвертый день, незадолго до полудня, на пороге возникла так уже ненавистная мужская фигура.
– Опять он! – недовольно фыркнул Грегор, указав из-за прилавка в сторону Ландольфа.
Услышав ворчание мальчишки, я взволнованно дернулась от нахлынувшего на меня неприятного чувства. Жгучего и болезненного, будто по спине разлили горячий воск.
– Для тебя я в первую очередь гость, мальчик, – недовольно прошипел Ландольф. – Или взрослые не учили тебя манерам и уважению к старшим?
– К хорошим – учили, а вы не такой!
Ненавистный гость нервно дернул бровью.
– Вот пакостная мелюзга! Будь ты моим сыном, давно бы тебя отшлепал!
– Поэтому, к счастью, он и не ваш сын, – буркнул вышедший на шум из подсобной комнаты Генрих. – Зачем вы снова пришли? Я мало дал вам понять, что не дам в обиду свою семью?
Нахмурившись, Ландольф со злобой посмотрел в его спрятанные под повязкой глаза.
– Не ершись так, я не к вам с невестой пришел, а по выгодному делу. Мы с Лилиан, прошлой хозяйкой магазина, договорились встретиться здесь сегодня пополудни.
Сердце в груди едва не перестало биться от волнения. Криста же обещала, что расскажет тетушке о кознях Ландольфа и не согласится на сделку.
Неужели мой магазинчик в опасности, как и моя мечта?
Сохраняя гнетущее молчание, ненавистный расхаживал от скуки между цветами, разглядывая едва ли не каждый лепесток.
– Как же тут много всего… И скоро все это станет моим, я уверен! Будет приятно избавиться от всех этих горшков и рассады, заменив их на что-то поинтереснее!
– Но… Как же так? – шептала я, приложив к груди сжатую в кулак руку в надежде утихомирить волнение. – Лилиан ведь обещала…
– Еще не все потеряно, цветочек, – успокаивал меня Генрих. – Раз Ландольф ждет встречи, значит он еще не хозяин. Уверен, скоро мы все узнаем.
– Да-да, – съехидничал богач. – Узнаете, когда я вышвырну отсюда тебя и твою невесту.
Любимый стиснул зубы от злости, но в драку не полез. Как и я, он понимал, что дар жизни и наше с Грегом спокойствие сейчас куда важнее, чем возможность накостылять надменному мужчине.
Огромные часы городской ратуши громко пробили полдень, а через пару минут в магазинчик зашли моя подруга и ее тебя.
– Ой, а что тут происходит? – Криста окинула нас и Ландольфа растерянным взглядом.
– Вот и вы, Лилиан, – завидев хозяйку, тот нацепил на лицо фальшивую улыбку и вытащил из дорогой барсетки какие-то документы. – Рад вас видеть! Я уже все подготовил: и документы об отмене предыдущей сделки, и новый договор купли-продажи. Осталось лишь подписать.
Теперь еще и Криста замерла на месте, выпучив глаза от удивления.
– Эм, тетушка, ты правда договорилась о встрече?
– Да, договорилась, – невозмутимо кивнула женщина.
– Но тетушка, почему? Я же тебе рассказывала, чего он добивается…
– Тише, Криста, я пока не настолько сошла с ума. Дай мне самой всё решить, хорошо?
Лилиан смотрела в глаза племянницы настолько уверенным взглядом, что та в итоге кивнула и отстранилась. По крайней мере, теперь я понимала, что Криста с обещанием все рассказать тете не обманула, но вот что задумала сама пожилая владелица магазина?
Ландольф тихонько протянул женщине свои документы и ручку.
– Я вас надолго не задержу. Всего пара подписей – и можете идти отдыхать.
Взяв в руки бумаги, Лилиан с важным видом разглядывала буквы, а потом медленным движением разорвала их напополам. Надо было видеть лицо Ландольфа, когда обрывки его заветных документов полетели в мусорную урну.
– Вы что делаете?! Они же в единственном экземпляре!
– А вы до сих пор не поняли? Отказываю вам в сделке.
– Лилиан, подумайте хорошенько. С такими деньгами вы обеспечите себе безбедную старость!
– Уже подумала. – парировала женщина. – Мне больше по душе уважение Кристы и ее друзей, чем чахнуть в одиночестве над богатством. А теперь, раз мы все решили, то, может, вы покинете магазин? Нам нужно его ненадолго закрыть.
Грегор не сдержался и засмеялся, а Ландольф покраснел, будто его облили с головы до ног томатным соком.
– Пф, вы еще пожалеете! – прыснул он на прощание и направился к выходу.
Вслед за громким хлопком двери Лилиан повесила табличку «Перерыв» и заперла замок.
