Незнакомец театрально выгибает бровь.
— Прошу прощения? — откашлявшись, он не перестает улыбаться.
— Мне нравятся девушки, смекаешь? Так что отчаливай, пока я не врезал тебе.
Парень снова прочищает горло, и я настораживаюсь, когда он придвигает свой стул к тому месту, где я стою.
— Раз уж мы перешли на «ты », думаю, будет уместно поделиться тем, как я отымел одну восхитительную цыпочку пару часов назад?
Мои брови взлетают наверх, в то время как этот придурок откатывает стул назад и располагается на нем с нескрываемым превосходством.
— Эмм. Ну... — я потираю переносицу.
— Пожалуйста, присядь, Эйден, — учтиво просит он. — У меня есть для тебя заманчивое предложение.
Какого...
— Мы знакомы?
Незнакомец отрицательно мотает головой и с удивительным спокойствием отвечает:
— Нет , — затем он поднимает край рукава пиджака, чтобы взглянуть на циферблат наручных швейцарских часов. — Но, знаешь, у нас есть целая ночь, чтобы исправить это. Как думаешь, полезные знакомства — это для тебя?
— С какой стороны посмотреть, — я киваю подбородком в сторону барменши, обслуживающей офисного клерка в сером костюме. — Выбьешь из этой надзирательницы еще бутылку виски, и мы поболтаем.
— Оу, звучит отлично, — расплываясь в лукавой улыбке, русоволосый парень с британским акцентом просит блондинку подойти к нам. — О, прекрасное создание с ослепительной улыбкой, — он начинает открыто заигрывать с ней. — Увидев вас, чудесная мисс, я был сражен осознанием, что сама судьба привела меня в этот город!
Парень в дорогущем клетчато-сером костюме и дорогих кожаных ботинках от «Версаче» около минуты вешает девушке лапшу на уши. И, черт возьми, это действует. Блондинка тает прямо на глазах.
— Мой путь из дождливого Лондона был невероятно долгим и тернистым. Уставшая плоть и тоскующая по родине душа нуждаются в бутылке отборного шотландского виски «Макаллан», — он указывает на третью полку стеллажа с алкоголем за спиной барменши. — Будьте так добры, о прекраснейшая из прекраснейших, налить по бокальчику мне и моему другу. Это возможно? Я был бы вам очень признателен.
Проклятье! Она краснеет и робко улыбается ему.
— Да. Конечно. Одну минуточку.
— Чего? — я кривлюсь ей вслед. — Эй... так не честно.
— Женщины — мой козырь. Способен их контролировать — значит, ты владеешь миром.
Я играю желваками, присаживаясь обратно.
— Да. Чего не скажешь обо мне.
И кошусь на него, но на его лице все та же омерзительно самодовольная ухмылка.
Вместе с алкогольными напитками блондиночка отдает парню салфетку, и на ней, я полагаю, что-то написано.
Ох, дьявол. Она оставила ему номер телефона.
Как он это делает?!
— Прелестно, — бормочет парень, превращая салфетку в микроскопический комок и бросая его за плечо. — Итак, вернемся к причине моего появления здесь.
— Валяй, — я залпом делаю несколько глотков и жмурюсь, когда огненная жидкость скользит вниз по горлу.
— Как я сказал ранее, я хотел бы предложить тебе кое-что.
Я молчу, наливая новую порцию виски.
— Я знаю, где находится душа Джейн Мортис — твоей прекрасной возлюбленной. Точнее, бывшей возлюбленной. Ты бросил ее в вечер, когда случилась жуткая авария, после которой юная Джейн утратила свои воспоминания. Ее душа покинула хрупкое бренное тело и бесследно исчезла. Более того, — воодушевленно продолжает он, — я так же располагаю информацией о том, где находятся остальные души. Но, будем честны друг перед другом, тебя волнует лишь душа Джейн. Я готов помочь тебе вернуть ее. Вернуть воспоминания и вашу любовь.
— Кто ты такой, черт подери? — шепчу я.
— С этого следовало начать наш разговор. Прошу прощения. Меня зовут Миднайт.
ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Анна
Я пробегаюсь глазами по списку продуктов, вспоминая, все ли купила. Но стоит мне только взглянуть на три тяжеленных пакета, и сомнения тут же исчезают. Ладно. Может, я и забыла какую-нибудь мелочь. Неважно. Основным я запаслась.
Я выкатываю тележку из супермаркета и качу ее к внедорожнику. Ого. Я и не замечала, что он чертовски грязный.
— Вот дерьмо, — бормочу огорченно, когда достаю из заднего кармана джинсов пустую пачку сигарет марки «New Port ».
Придется возвращаться.
В связи с последними событиями я курю, как паровоз, и мама дико бесится из-за этого. Хотя назовите мне хоть что-то из того, что я делаю, из-за чего она не пришла бы в ярость?
Я сплю с открытыми глазами, потому что боюсь, что моя мать может обездвижить меня каким-нибудь заклинанием и запереть в подвале нашего дома, чтобы я больше не наделала глупостей. Она так и не простила мне то, что я помогла Джейн выжить.
Я выгружаю продукты в багажник, закрываю его и, вертя ключи от автомобиля на пальце, прохожу вдоль машин, чтобы зайти в супермаркет с бокового входа — самый короткий путь.
Хозяева железных коней все еще внутри, поэтому парковка пустует. Хотя нет... я ошиблась. Какая-то девушка сложила руки на капоте своего джипа и положила на них голову.
Ей... ей плохо?
Когда я подхожу ближе, то понимаю, кто это по ощущению, прежде чем успеваю ее узнать.
Боже мой. Это Джейн Мортис.
Она, как раз, не вовремя вскидывает голову, по всей вероятности, догадавшись о моем присутствии по услышанным шагам рядом.
— Хей, — говорю я на автомате, слабо улыбаясь.
Не знаю, зачем я подняла ладонь, чтобы помахать ей — это совершенно неуместно. Тем более, Джейн не знает, кто я такая.
Она смотрит на меня внимательно, наверняка, думая, что я одна из ее многочисленных знакомых, которых забыла после аварии. Но ничего подобного.
Спустя минуту, наконец-то, слышится ее голос, а не только несильное дуновение ветра и звук проезжающих автомобилей за сетчатым забором.
— Привет, эмм... — она прикусывает нижнюю губу, между ее бровей появляется глубокая складка, будто в ее голове идет тяжелый мыслительный процесс. — Прости, мы знакомы? Я не...
Я спешу кивнуть.
— Я Анна. Анна Гарнер. Мы учимся вместе в Святой Марии и уже встречались.
Я протягиваю ей руку, но Джейн не спешит пожать ее. Ее губы растягиваются в беззвучном: «Ооо », а щеки торопливо покрываются багровым румянцем.
Я что-то не так сказала?
— Я... прости, — наконец, она протягивает свою руку в ответ и трясет в беспокойном рукопожатии мою ладонь. — Приятно познакомиться, меня зовут Джейн. Ой... ты же знаешь мое имя. Черт, — усмехаясь, она чувствует себя неловко и начинает потирать пальцем левый висок.
Она очень мило выглядит, когда в полной растерянности. Мы не общались, поэтому у меня не было случая заметить это, однако я понимаю, почему Эйден сходит по ней с ума.
— У тебя все в порядке? — решаю я перейти к части, где она практически лежала на капоте своей машины.
Джейн оглядывается на джип, потом ее взгляд возвращается ко мне, и только после девушка опускает глаза вниз, шумно вздыхая.
— Не уверена.
— Ты плохо себя чувствуешь?
— Скорее, — замявшись на секунду, отвечает собеседница, — я... мне просто страшно.
Объясняясь, Джейн кивает рукой в сторону джипа.
— Меня пугают дороги и машины. Не знаю, как я вообще доехала до супермаркета сегодня. После аварии все изменилось.
Она говорит размеренным тоном и делает паузы, словно, тщательно подбирая слова.
— Паршиво,— выругиваюсь я и так же оторопело хлопаю ресницами.
Предложить подвести ее?
Я спрашиваю Джейн об этом, но она вежливо улыбается и качает головой.
— Спасибо. Думаю, я справлюсь. Чем раньше я поборю свой страх, тем легче будет в будущем.
Вдруг кто-то толкает меня плечом, и я вскрикиваю от неожиданности. Какой-то парень проходит очень близко от меня, одетый в большую джинсовую куртку и черные штаны. Он оборачивается , когда отошел на пару шагов и глядит на меня глазами, очень большими темными глазами, полными тайн. Я живу его злую усмешку. Мне становится не на шутку страшно, я хватаюсь за горло, пытаясь дышать, но выходит очень-очень плохо. Приходится положить ладонь на заднее стекло джипа Джейн, чтобы не грохнуться.
О, черт! Что это было?! Его глаза так сверкали! Словно, внутри них произошел страшный пожар. Там полыхало пламя, я могу поклясться. И что теперь подумает Джейн? Мысли в голове путаются, а воздуха не хватает все больше. Я в силах осмотреть парковку магазина, но теперь на ней никого нет.
Куда он подевался?
Джейн подбегает ко мне, придерживая за талию, а потом прислоняет меня спиной к багажнику.
— Анна! — восклицает девушка. — С тобой все хорошо? Что это было?
Я не могу скрывать свой испуг.
— Я не знаю, — честно отвечаю, наконец, сумев выровнять дыхание. — Это было ужасно...
