первого взгляда не кончилась слезами!
М и к и. Наконец-то выговорился!
И л ь я. Невероятно банальная история. Как в классических словацких романах. Роковой треугольник: два брата и прекрасная женщина. Что дальше?
В е р а. Я думала, мы с тобой уже все сказали друг другу и объяснений больше не требуется.
И л ь я. Одно маленькое дополнительное обстоятельство, Верочка. Учти, что присутствующий здесь Микулаш Бенедик — прирожденный брат милосердия. Брат милосердия или спаситель, выбирай, как тебе больше нравится. А если тебе не совсем понятно, что я имею в виду, могу пояснить — своим поведением он прежде всего оберегает мой брак.
М и к и (подскакивает к Илье). Ты!
Напряженная пауза. В этот момент открывается дверь из приемной и появляется Т о н к а.
Явление четвертое
Те же, Т о н к а и Ш т е ф а н
Т о н к а. Товарищ председатель! К вам директор Штефан.
М и к и. Пусть подождет.
Ш т е ф а н (входя). Не могу. Шел мимо, решил зайти на минутку.
М и к и (после паузы). Это мой брат.
Ш т е ф а н. Очень приятно.
М и к и (показывая на Веру). А это…
Ш т е ф а н. Товарищ журналист? (Протягивает ей руку.) Готовите новый репортаж? Теперь уже, наверное, на целую страницу?..
В е р а. Может быть, мне выйти?
Ш т е ф а н. Нет, не беспокойтесь. Я действительно хочу перекинуться с председателем всего парой слов. Так сказать, коротко поговорить по душам. Вы, наверное, уже в курсе дела — у нас с председателем давно ведется, в сущности, смешной спор о строительстве дома отдыха. (Обращаясь к Мики.) Думаю, пришло время решить этот спор трезво, без эмоций, как и полагается мужчинам, тем более что после этой истории с трубами от твоих высоких моральных принципов ничего не осталось.
И л ь я (не выдерживая). Это были его собственные деньги.
Ш т е ф а н. В такой ситуации совершенно не важно, чьи они. Главное, что эти деньги решили дело. Ответственность в равной степени несут и тот, кто берет, и тот, кто дает.
И л ь я. А вы? Вы, товарищ директор? Если Мики даст вам разрешение на строительство, могли бы вы… промолчать? Операции вроде этой с трубами делаются не первый раз, и республика от этого не разваливается. В конце концов людям нужна вода…
Ш т е ф а н. Я не говорю, что не нужна.
И л ь я (обращаясь к Мики). Слышишь? Директор может тебе помочь…
Ш т е ф а н. Это, конечно, горький урок, но такова жизнь.
М и к и. То есть это значит…
В е р а. …Что он ради интересов общества отдал свои личные сбережения, а у вас хватает совести пытаться загнать ею в угол.
Ш т е ф а н. Милая девушка, я вас прекрасно понимаю. Вам, конечно, больше по душе героические типы, но…
В е р а. Вы не имеете права оскорблять других, если вы не в ладу с собственной совестью.
Ш т е ф а н. По-вашему, она у меня нечиста?
И л ь я. Мики! Тебе все же стоит договориться с товарищем Штефаном!
М и к и. А что, если мы не договоримся?
Ш т е ф а н. Собственно, я просто проходил мимо. (Направляется к дверям.)
И л ь я. Подождите!
Ш т е ф а н. Кому здесь от меня еще чего-то надо?
И л ь я. Мики, подумай! Ведь он теперь раструбит все это по разным инстанциям.
М и к и. Если ему это позволит его совесть, пускай действует, как хочет.
Явление пятое
Те же, В а л е н т и В и к т о р
В а л е н т (останавливается в дверях, потом входит и, запинаясь, начинает говорить, не обращаясь ни к кому в отдельности). Нет… Я не понимаю… Что, собственно говоря, происходит?
М и к и. Что?
В и к т о р. Из района приехали. Они уже здесь.
М и к и. Кто?
В а л е н т. Из Комитета народного контроля. Говорят… Но это какая-то чепуха. Явное недоразумение… Я им говорю, пойдите, спросите у людей. Наш город сейчас как заново родился. А они, знай, талдычат свое…
М и к и (после паузы, обращаясь к Штефану). Это ты? Ты их сюда вызвал?
В а л е н т. Господи, что же это?.. Товарищ директор?
В и к т о р. Это, пожалуй, было излишне.
В е р а. Человек с чистой совестью?!
И л ь я (поворачиваясь к Мики). Конец. Вот и конец.
Ш т е ф а н. Минуточку. Вы, как я посмотрю, хотите сделать из меня…
В е р а. Противно даже произнести это слово!
Ш т е ф а н. Если противно, то и не надо!
В а л е н т. Тогда я скажу тебе как мужчина мужчине. От тебя я ничего подобного не ожидал. Мики невиновен. Ты это прекрасно знаешь… Кошмар! А я-то, старый добряк, до последней минуты был убежден, что ты честный и сильный человек.
Ш т е ф а н. Тогда ответь, как в твоем понимании должен вести себя в подобной ситуации честный человек? Закрыть на все глаза? Делать вид, что ничего не знает? Не кажется ли всем вам, что у вас несколько странные представления о морали?
В а л е н т. У нас?
Ш т е ф а н. Ну, если вы убеждены, что это я их сюда вызвал…
М и к и. Поспешили… Что правда, то правда.
В и к т о р. Чистая вода стала поступать в город всего несколько дней назад.
Ш т е ф а н. Если вам так хочется изобразить меня доносчиком, советую быть осторожнее… Сообщить кое-что органам народного контроля социалистического государства — это не подлость, а обязанность гражданина. Почитайте нашу Конституцию!
В е р а. По-моему, уважаемый товарищ директор, эта же Конституция давала вам возможность показать себя в трудный для города момент не только директором предприятия, но и патриотом своего города…
М и к и. …Чтобы бескорыстно помочь не органам народного контроля, а народной власти социалистического государства.
В а л е н т (Штефану). А ты? Что ты тогда сделал?
М и к и. Прикрылся инструкциями.
В е р а. Это ведь тоже выход.
Ш т е ф а н. Конечно! Женская логика. Если бы я нарушил закон, вы бы сделали из меня героя номер два! Взяли бы у меня интервью на целую газетную полосу!
В е р а. Что оно вам так далось, это интервью?
Ш т е ф а н. По-вашему, я завидую?
В а л е н т. Если бы я не знал тебя уже много лет, то, честное слово, поверил бы, что завидуешь. Завидуешь Бенедику, и только потому, что его, молодого парня, люди любят так же, как тебя.
Ш т е ф а н. Мы действительно знаем друг друга не первый год, и поэтому я надеюсь, что по крайней мере ты не веришь, что это я сообщил в Народный контроль.
В а л е н т. Что сделано, то сделано. А ответственность разделим мы все.
Ш т е ф а н. Я…
В а л е н т. Не хочешь ли ты сказать…
М и к и. Он считает, что не несет никакой ответственности. Конечно, он ничего не нарушил, не обошел ни закон, ни инструкции, ни параграфы… Всё на его стороне.
И л ь я. Вот именно поэтому он мог бы сейчас помочь тебе, как никогда… Конечно, если бы захотел.
М и к и. Илья, прошу тебя, уйди!
И л ь я. Мики! На что ты надеешься? Думаешь, что если… Знаешь, что тебя ждет? Ты можешь быть хоть сто раз сыном своего отца Бенедика… но это тебе не поможет. Жизнь — это же лавина…
М и к и. …И надо вовремя отскочить, чтоб тебя не придавило, так? Да, ты это умеешь.
Ш т е ф а н. Послушай, председатель. Не знаю, что ты сейчас обо мне думаешь.
М и к и. Пусть тебя это
