– Я никогда его не встречал, дорогая, разве только у купели, а тогда я скорее всего думал о чем-то другом. Я же рассказывал.
– Да, но должны же были Тетушки что-то говорить. Неужели даже фотографии нет?
– Наверное, была. В семейном альбоме. Но тетя Гарри ее бы вырвала. Остальные иногда проговаривались.
– И что они говорили?
– Суть как будто сводилось к тому, что он был неотразимо безобразен. Или, если хочешь, наоборот. Эми как-то сказала кое-что странное. Она у нас немного того, я про Эми, ты не находишь? Ну, наверное, такое про всех Тетушек можно сказать. Она сказала: «Когда он улыбался, тебе казалось, что кто-то действительно пришел за тобой». Вставлю однажды в пьесу. Дает чудесный намек, мол, если пойдешь за ним, продашь себя дьяволу.
– Это было очень давно.
– Ну да, теперь ему пятьдесят.
– Дорогой, ты правда думаешь, они сбежали, чтобы пожениться?
– Но зачем? Почему не пожениться здесь, если им захотелось?
– Вдруг у него есть жена?
– Я как-то поискал его в «Кто есть кто». Там ничего такого нет, но это еще ничего не доказывает. Наверное, у Хлои мог быть муж. Откуда нам знать?
– Это же абсурд, милый!
– Почему?
Клодия постаралась придумать почему.
– Конечно, если бы ты писал пьесу, ты мог бы устроить ей мужа, ну где-нибудь спрятанного, и написать все как нельзя убедительно.
– Определенно мог бы. И дать ему жену и выписать ее равно убедительно. И Боже ты мой, если уж на то пошло, я мог бы написать, что они женаты, ненавидят свой брак, решают расстаться, а потом много лет спустя их наперекор себе снова тянет друг к другу. Слушай, – добавил он с жаром, – а ведь неплохая бы получилась пьеса, да?
– Какая чудесная мысль, дорогой! – воскликнула Клодия. – И тогда можно было бы вставить ту фразу. Ты обязан ее написать! Обещай мне!
– Надо же с чего-то начинать, – задумчиво протянул Кэрол.
Джон Престон взялся за работу.
– Мертв и давно пора.
– Гарри! Как можно такое говорить!
– Не будь дурочкой, Джо, ты рада не меньше моего, только сказать боишься. И что важнее, он убил еще одну женщину.
– Ох, Гарри!
– Она была на свадьбе, – вставила Эми.
– Ох, и правда была!
– На какой свадьбе?
– На нашей, Гарри, чьей же еще? Она была подружкой милой Клодии.
– Не помню ее.
– Ну да, теперь я все припоминаю. Та высокая, очень красивая женщина. И такая любезная. Помню, она мне сказала, что никогда не бывала в Борнемуте. Но разумеется, они могли лететь порознь.
– Если она была красивой, можешь не сомневаться, что они были вместе. Тот человек крутился бы вокруг нее…
– Гарри!
– Разве ты не согласна, Эми?
– Таковы мужчины, – сказала Эми с улыбкой, которая все понимает и все прощает.
– Этот точно такой был.
– Ты думаешь, они собирались пожениться? Как странно, что она приходила в наш дом. Но почему не пожениться, как следует, в Англии?
– Пожениться! Ха! Хотелось бы знать, сколько жен у него уже есть!
– Гарри!
– Возможно, она была поэтессой или актрисой.
– А это тут при чем, Бибс?
– Тогда она сохранила бы девичью фамилию.
– Ты хочешь сказать, она уже могла быть замужем?
– Скорее уж в его духе. Увезти замужнюю женщину от мужа и убить. – Подняв газету повыше, она сказала яростно: – Только посмотрите на безобразного черта! Ухмыляется всему миру!
– Ах, так в твоей есть фотография? В моей нет. Можно посмотреть?
– Нет!
Она снова и снова рвала газету, разбрасывая вокруг себя клочки. Потом опустила голову на руки и разрыдалась.
– Ох, Джо, Джо, все так страшно разом вспомнилось!
– Гарри, милая! – В мгновение ока Джо очутилась с ней рядом. – Но теперь у нас есть Кэрол… и скоро, если Бог позволит, будет дорогой малыш Кэрола.
– Но я такая старая! Старше всех вас!
– Гарри, – мягко сказала Джо, – ты же знаешь, что это неправда.
Бибс витала далеко-далеко. На ум ей пришли две строчки:
Скажи ради мертвых, мертвых, кого больше нет!
Ибо мы еще живы… а они ушли на тот свет!
Эми, слушая сестер, улыбалась. Ничегошеньки они не понимают.
«Как хорошо, что заранее от нее сбежал. Как хорошо, что сделал это сам, а не стал дожидаться, когда тот тип или Бог заберут ее у меня. Я давным-давно был свободен. Разумеется, какое-то время еще думал о ней. Не далее как вчера, так уж вышло. А теперь не буду. Конец. Раньше настоящего конца не было. Что угодно могло случиться. Невозможно не воображать себе всякое…
Как там его звали? Лорд что-то там. Ах да, Шеппи. Кто такой?.. Джеймс Мугридж. Боже, ну и имечко! Кто бы захотел стать лордом с таким именем? Мугридж. Как-то знакомо звучит. Где-то я слышал… Ну конечно! «Я, Кэрол Мугридж, беру тебя, Клодия Мария..» Интересно, не родственник ли? Интересно… черт бы меня побрал, это же все объясняет! Так вот почему она всю службу дрожала! А я-то думал, все дело только в свадьбе, но это были и свадьба, и Мугридж разом.
Она когда-то была за ним замужем, не вынесла жизни с ним и ушла от него? Но если сама мысль была так ужасна, зачем к нему возвращаться? Ах, Хлоя, милая, эти последние несколько дней, когда думаешь, что делать, пытаешься решиться… Вот ты и решилась. Это единственный путь, нельзя же вечно увиваться… Я-то решился. И этому рад…
Хлоя. Самая прекрасная женщина нашего времени, а я пока никто, а она дала себя поцеловать. Ничто этого не отберет. И вообще мы не могли бы пожениться, она была много старше меня».
– Ну, малышка Мейзи, что ты-то поделывала? Боже, мне не помешало бы выпить.
– Привет, Перси! Ты рано вернулся, верно? Хороший был день?
– Не знаю, что ты называешь хорошим днем. Тот еще денек выдался. Какой-то чертов тип залез в мое такси, как раз когда я объяснял шоферу, куда ехать. Имел наглость сказать, что все время тут сидел, а я просто его не заметил. Я шоферу говорю: «Ты флажок поднимал или нет»? Зрение у меня каких поискать, и я могу разобрать, поднят флажок или нет! Ты не поверишь, но он заявил, дескать, ждал, когда свет сменится, прежде чем его опустить, потому что тот тип только-только сел, а тип говорит: «Вот именно!» Просто заговор какой-то. Ну я и сказал типу…
– Это вечерняя газета? – Она протянула руку.
– Что? Ах да. Кстати, Хлоя умерла. Я все собирался тебе рассказать.
– Перси? Что значит умерла? Умерла?!
– Сама в газете прочитай, старушка. Я просто тебе говорю. Авиакатастрофа.
Мейзи выхватила у него газету. Пока она читала, Перси смешивал коктейли.
– Надо же!
– А дельце-то с душком, как по-твоему? Наша Хлоя! Неудивительно, что она исповедовалась старине Уингу.
– Я думала, ты говорил, она не такая.
– Какая не такая? Вот, возьми.
– Спасибо. Ты сказал, она религиозная.
– Кто сказал? Черт побери, ты даже не знаешь, были ли они там вместе, ты даже не знаешь, собирались ли они пожениться, ты вообще ничего не знаешь, и если уж на то пошло, он мог быть ее дядей.
Он опустошил свой стакан и налил себе еще. Он не знал, полагается ли ему нападать на Хлою или защищать ее, как и не был уверен, хочет ли он это делать.
– И кто же он?
– Шеппи? «Хиггс, Мугридж и Хиггс», фирма в центральных графствах, но в свое время в паре-тройке сомнительных делишек поучаствовал.
– Сомнительных?
– Да нет, конечно, – сказал Перси и справедливости ради добавил: – Ничего, что следует замечать. Я встречался с ним только раз, помяни мое слово, поэтому…
– Так ты с ним встречался! У мисс Марр?
– Никогда не видел их вместе. Ни там, ни где-то еще. Это был один друг старины Джорджа. Джорджа Чейтера. Я…
– Каков он был? – поспешно спросила Мейзи и на тот маловероятный, но пугающий случай, если он ее неверно поймет, объяснила, что она имела в виду лорда Шеппи.
– Безобразный чертяка, если это тот, о ком я думаю.
– Сколько ему было?
– Не спрашивал. С виду лет пятьдесят.
– А Хлое сколько было?
– Двадцать восемь…
– Ты хотел сказать тридцать пять, да?
– Глупости, старушка, ни на день не больше тридцати.
– Пятидесятилетний мужчина был бы ей в самый раз. Наверное, у него была жена.
– Наверное. Не будь ему пятьдесят, мне бы хотелось знать, нет, есть, конечно, кое-что, это же кругом на каждом шагу. По словам старины Джорджа, сцена… ну… возьмем, к примеру, Как-Его-Там… она прямо-таки ими кишит. Хотя что они в этом видят…
– Надо же! – повторила Мейзи, все еще вчитываясь в каждое слово некролога.
Вот и все. Прощайте, мисс Марр. Или миссис Марр. Или метресса Марр. Чересчур уж к ней в доме священника привязались. Ну конечно, Перси с ней спал. Десятки раз. Такого следует ожидать, когда выходишь за мужчину его возраста, но никак не хочешь, чтобы его прошлые подружки потом увивались поблизости. Что, если в доме священника объявился бы Фредди? Как бы Перси это понравилось? Но он, конечно, про Фредди не знает, и вообще это другое дело…
Она задумалась, а где теперь Фредди. Забавно было бы, если бы…
