разведчики.
– Где они? – спросил Любко разведчиков, имея в виду тех, на кого собирался напасть.
– Там они – в сотнях четырех шагов впереди, – ответили ему, и он, прежде чем напасть, решил сначала взглянуть на будущую жертву, для чего слез с коня и прошел вперед пару сотен шагов.
С полчаса он рассматривал лагерь. В результате осмотра убедился, что лагерь противника действительно был довольно большим и мужчин в лагере было мало. Лагерь даже толком не охранялся, виднелись разве редкие сторожа на окраинах лагеря.
«Интересно, а куда делись их мужчины?» – шевельнулась в голове Любко смутная мысль. Ее перебил командир разведчиков, который заметил:
– Если мы нападем на них сейчас же, то захватим их врасплох.
Любко подумал, что воинов у противника должно быть не так уж и много, если, уйдя, они не нашли кого оставить для охраны лагеря.
– На коней! – приказал Любко.
Ему подвели коня, и он легко взлетел в седло, выхватил меч и, управляя одними ногами, направил коня в сторону лагеря. Вслед за ним ринулись конные и на телегах. Кто-то бежал пеше. Все торопились, так как понимали, что из-за отсутствия хорошей охраны в лагере отпора не будет, а потому нападение превратится в обыкновенный грабеж, во время которого кто первый в лагере окажется, тот и получит самое ценное.
Нападающие уже вышли на поле, а в лагере все еще не видели опасности. Наконец, когда до лагеря осталась какая-то пара сотен шагов, там заметили опасность. Послышались крики, рев скота. Поднялась пыль от двинувшихся повозок.
Но было уже поздно спасаться бегством или предпринимать какие-то меры для защиты. Любко даже был разочарован – еще ни одна победа не доставалась ему так легко.
Однако за сотню шагов до лагеря произошла заминка – из лагеря внезапно поднялась туча стрел и медленно стала опускаться на нападающих.
Любко видел ее. Он был в сильном недоумении: кто мог стрелять из лагеря, когда там были одни женщины, старики и дети?
Впрочем, он тут же вспомнил об отряде Денепры, в котором собрались женщины – отличные стрелки из лука.
«Что ж, лук – оружие хорошее, но только на расстоянии… посмотрим, какое сопротивление они смогут оказать вблизи», – подумал Любко и крикнул, чтобы все ускорили ход – таким образом можно было выйти из-под удара стрелами.
Но, когда Любко думал уже, что ему маневр удался, впереди неожиданно возник густой ряд острых кольев – они были скреплены между собой брусьями, – а за ними стояла линия телег с прикрепленными большими щитами. Подобную преграду конному или повозкам преодолеть было невозможно.
Передние всадники начали осаживать коней, и так как задние еще не понимали, что произошло, и напирали на передних, то перед препятствиями образовалась свалка. Видя, что пройти невозможно, конники и повозки попытались уйти в стороны. Но лучники, спрятавшиеся за щитами на телегах, методично, почти в упор, расстреливали нападающих.
Вскоре земля перед укреплениями была усеяна убитыми и ранеными.
Вот тут Любко наконец догадался, что они попали в засаду. Он крикнул, чтобы все уходили назад в лес. Но на то, чтобы развернуться, требовалось время. И все это время на землю падали новые убитые и раненые.
Любко, чудом увернувшийся от стрел, кинулся к лесу. У опушки леса, куда не доставали стрелы, он задержался, чтобы оценить масштаб поражения.
Осмотревшись, он с ужасом понял, что, по всей видимости, в этой неудачной операции было потеряно не меньше половины из числа вышедших в вылазку. И так как на вылазку пошла почти вся мужская часть населения, то после таких потерь было затруднительно защищать город.
Это было поражение.
Но битва еще не кончилась: как только нападавшие начали разбегаться, телеги разъехались в стороны и из лагеря вырвался отряд конных воинов в черных доспехах, которые погнались за бегущим в панике противником. Догоняя отступающих, они безжалостно рубили топорами и кололи копьями всех, кто попадался им.
Любко понял, что таким образом они убьют всех, и, хуже того, городские ворота не закрыты, и потому создалась угроза, что враг сумеет ворваться в город на плечах отступающих.
– О боги! – воскликнул в ужасе Любко и поспешил в город.
Любко и его люди скрылись в лесу, и поле между городом и лесом стало пустынным.
Несколько минут Вольга смотрела скучающим взором на лес, затем поинтересовалась у Тана:
– Ты князей видел?
– Нет, самих князей я не видел, – ответил Тан. – Я встретил только разведчиков, а до главных сил не дошел. Я побоялся, что ударят морозы. По пути много рек, и если они покроются льдом, то по тонкому льду их пересекать неудобно. Надо либо пересекать реки до того, как их покроет первый лед, либо когда лед станет толстым, чтобы мог выдержать всадника.
– Здесь такой толстый лед бывает зимой? – спросила Вольга.
– Не знаю, как здесь, а в наших местах лед нарастает в человеческий рост, – сказал Тан.
– И где же вы берете воду? – спросила Вольга.
– На проточных местах лед тоньше – рубим проруби, – сказал Тан. – Зимой мы в прорубях даже ловим рыбу.
– Надо же, – удивленно проговорила Вольга, – а в наших местах льда на реках не бывает.
Тан улыбнулся.
– Теперь в ваших местах тоже будут замерзать реки.
– Ну да, – согласилась Вольга. С минуту она молчала, затем промолвила. – Что-то никто от Любко не возвращается.
– Они, наверно, слишком заняты грабежом лагеря, – с презрением проговорил Тан.
Вольга покачала головой.
– Жадность еще никого до добра не доводила.
– Но так устроен мир, – рассудительно проговорил Тан. – Каждый хочет отобрать что-то у другого, потому что если ты не отберешь, то отберут у тебя. Миром правит сила.
– А как же справедливость? – задала вопрос Вольга.
– Справедливость – утешение слабых, – сказал Тан.
– А разве нельзя быть сильным и справедливым? – спросила Вольга.
– Нет. Справедливость для одного всегда оборачивается несправедливостью для другого, – сказал Тан.
– Неправда, – возразила Вольга. – Справедливость одинакова для всех.
– А ты взгляни на себя со стороны, – попытался привести пример Тан и замолчал.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Вольга.
– Об этом позже, – сказал Тан и показал рукой в сторону леса. – Там что-то происходит.
Вольга вгляделась в яркую оранжевую полосу осеннего леса. На краю леса и в самом деле происходило что-то странное: люди, по внешнему виду – горожане, выбегали из леса, но их тут же догоняли другие и били в спину стрелами и копьями.
– О боги! – сказала Вольга. – Это же убивают наших горожан.
– Так их всех перебьют, – озабоченно пробормотал Тан и бросился вниз.
