выдерживал не только удары меча, но и попадание стрелы с тонким наконечником в виде шила, которым легко пробивались даже бронзовые доспехи. Но щит Сыроядца был покрыт еще и тонкими бронзовыми пластинами. Такой щит был красив, и к тому же его ничем невозможно было пробить.
К удивлению Сыроядца, меч Данава оставил на бронзовых пластинах глубокие царапины. Несколькими ударами Данав мог пробить щит, и это испугало Сыроядца.
– Данав, я с тобой драться не буду! У тебя заколдованный меч, а у меня простой. Такое единоборство нечестно! – крикнул Сыроядец и дернул поводья коня, чтобы отъехать в сторону.
Данав занес меч для нового удара, но, подумав, что Сыроядец решил отказаться от поединка, замешкался с ударом. Его рука замерла вверху, из-за чего на боку доспехи разошлись, образовав незащищенное место.
Сыроядец, увидев прореху в защите, немедленно воспользовался этим – выхватил копье и вонзил его в бок Данаву. Удар в упор был не очень сильным, но наконечник копья перебил какую-то важную артерию в теле богатыря, из-за чего из раны хлынул фонтан крови.
Данав был очень сильный человек, поэтому, прежде чем он потерял сознание, он из последних сил обрушил меч на голову Сыроядца. Удар оказался настолько силен, что разрубил шлем и голову кагана.
Через секунду оба противника упали мертвыми на землю.
Такая внезапная развязка ввергла обе стороны в шок.
Как ни странно, первой очнулась женщина. Первое, что пришло в голову Альве, когда она увидела, что произошло, была мысль о том, что дружинники Сыроядца избегут мести. Поэтому она немедленно приказала своим девушкам-лучницам, чтобы те пустили стрелы. Затем с копьем в руке сама ринулась на войско Сыроядца. За ней последовали и остальные девушки.
Это было безрассудно. Но за женщинами рванулись и мужчины.
Ливень стрел, мчащиеся с истошными душераздирающими воплями во весь опор разъяренные фурии, размахивающие копьями, мечами и топорами, ввергли в панику и так подавленное гибелью своего вождя войско.
Крепкое, жестокое, закаленное во многих сражениях войско Сыроядца бросилось врассыпную.
Но амазонок было уже не остановить. Тех, кто пытался уйти в степь, они изрубили мечами и топорами. Тех, кто попытался спастись на другой стороне голубой реки, были убиты стрелами, – лучницы были удивительно метки, – либо утонули.
В течение часа с войском Сыроядца было закончено – никого не осталось в живых.
Через несколько дней Доброгнев с дружинниками и Альва с женским отрядом вернулись в оставленный ранее лагерь.
Туда уже подошел Словен с основным войском. На берегу, на высокой горе начал строиться временный лагерь. Для жилья люди рыли землянки, но в первую очередь сооружался частокол, огораживающий лагерь.
Шатер Словена стоял на самой вершине горы.
Разумеется, вернувшиеся из похода на Сыроядца дружинники поспешили к Словену, чтобы рассказать ему все, что произошло. Выслушать рассказ собрались множество народа. Тут были старшины, лучшие мужи, и дружинники. Поэтому Словен слушал рассказ Доброгнева и Альвы на площади перед шатром.
Он сидел на вынесенном из шатра троне, все остальные расположились кругом. Стоя в центре круга, Альва и Доброгнев рассказывали.
Рассказ начала Альва. Она сообщила о замысле Вольги поставить город на мутной реке Тан. Словен задумался. Желание матери отделить часть народа сначала ему не понравилось. Но, поразмыслив, он все же заметил, что Вольга приняла верное решение – город на большой реке еще сослужит добрую службу всему народу.
Альва продолжила повествование. Теперь она рассказывала о нападении Сыроядца на город и о неудачном исходе сражений. Слушая, Словен качал головой.
– Как же можно быть такими неосторожными. Ай, Любко… Ведь на тебя была вся надежда, – с осуждением проговорил он.
– Тан был не менее опытным воином, – заметил Доброгнев.
– И он тоже попался на ту же хитрость, – проговорил Словен.
Когда Альва дошла до момента, когда они обнаружили, что Сыроядец убил всех пленных, общему возмущению не было предела.
Заканчивая рассказ, Альва проговорила:
– Перед смертью Данав попросил вернуть тебе этот, когда-то подаренный тобой, меч.
Альва подала Словену меч Данава, и Словен встал. Он вынул меч из ножен и поцеловал блеснувший синей молнией клинок. Затем поднял его над собой и громко объявил:
– Тот, кто владеет этим мечом, будет непобедим. Отныне это наше знамя.
Затем он вложил меч в ножны.
– Любовь Данава и Денепры была велика. Но боги из зависти сделали так, что любящие люди убили друг друга. Данав и Денепра умерли… – проговорил он печально, на секунду задумался, затем громко объявил: – Пусть любовь двух этих людей станет мечтой для других. Боги зло подшутили, но имена этих людей никогда не будут забыты. Отныне пусть две реки носят имена влюбленных: реку, на берегу которой умерла Денепра, пусть именуют Денепра, а голубую реку, где умер Данав, отныне пусть все именуют Данав. Пусть имена этих рек напоминают богам их вину, пока жив хоть один человек.
На высоком берегу Днепра осеннему ветру раздолье, идет моросящий дождь. На горе горит костер. Вокруг него, поминая души погибших влюбленных, веселятся люди.
И ветру не задуть костра, а дождю не потушить огня.
Скифы, словно Всемирный потоп, заполнили огромное пространство от западного океана до восточного.
Словен и Рус через семнадцать лет привели народы на берега великих озер – Ильменя (прозванного так по имени сестры князей Илмер) и Ладоги (Нево-озеро).
На реке, что соединяла Ильмень и Ладогу, Словен заложил город – Новое Градо.
Рус все же отделился от брата. Он основал город на южном берегу Ильменя, где обнаружилось множество соленых источников. Места были не очень хороши – болотистые, но выбор оказался верным – соль обогатила его племя и сделала первым среди других.
Горожанин Буд увел людей далеко на восток. Их следы отмечаются и на Урале, и в Китае, которым они правили многие сотни лет. Генетики утверждают, что на севере Индии до сих пор проживает почти двести миллионов потомков праславян.
Вольга, узнав о смерти своего любимого, поклялась, что на берегах Тана не будет ни одного мужчины. Так появилось царство амазонок.
Именем Вольги назвали великую реку – царицу рек от западного океана до Уральских гор.
У Днепра и Дуная разные пути, но в конце концов они сливаются в одном море.
Волга и Дон текут рядом, но когда кажется, что реки, словно двое влюбленных, сольются в одном потоке, они навечно расходятся.
Судьба…
