убили наших отцов, братьев и мужей, поэтому если ты не хочешь брать нас, то ответь: если все наши мужчины убиты, то кто, кроме нас, отомстит за наших родных?
– Разумно. И в самом деле, кроме них самих, некому больше мстить, – поддержал ее Доброгнев.
– Поход будет нелегким, – предупредил Данав.
– Мы уже неделю в походе, – сказала Альва.
Данав бросил взгляд на нее и проговорил:
– Не было в наших обычаях, чтобы мстили женщины. Мужское это дело. Однако каждый человек имеет право на месть. Если человека лишить этого права, то где он найдет справедливость? Это неправильно. Если мужчин перебили, то пусть будет нарушен обычай – пусть мстят женщины.
Через час отряд Данава вышел из лагеря и пошел по берегу реки.
Путь им указывали следы, оставленные разбойниками.
Осенние дни короткие, но отряд Данава шел почти без остановок и на третий день начал догонять противника. Тот переправился через реку и попытался скрыться в степи. Противник уклонялся от сражения, но Данав тянулся за ним, словно хвост за лисой.
Однако всему приходит конец, и настойчивость вознаграждается – противник подошел к голубой реке, как раз в низовьях, где она была наиболее широка и меньше всего пригодна для переправы.
Когда утренний туман спал, Данав увидел, что противник выстроился на берегу в ожидании битвы, и приказал выстроиться своему небольшому отряду.
Два войска встали друг против друга.
Данав занял место в центре своего войска. Рядом с ними встали Доброгнев, Альва и начальники отрядов.
– Я не вижу их знамен, – сказал Данав, окинув взглядом противника.
– Они разбойники – у них нет знамен, – сказал Доброгнев.
– Однако в построении чувствуется опытная рука, – сказал Данав.
– Стоят они хорошо, – заметил Доброгнев.
– Однако их больше, но они не спешат первым начать битву, – сказал Данав.
– Хитрость замышляют? – предположил Доброгнев.
– Ага! – сказал Данав, повернулся к начальнику отряда и приказал ему: – Возьми-ка, друг, полсотни людей и постарайся незаметно обойти их, чтобы ударить им в тыл.
В рядах противника началось движение, и вскоре перед строем показались всадники со знаменами.
– Ба! А ведь это же знамена Сыроядца! – удивленно воскликнул Данав. – Уж не ошиблись ли мы?
– Мы все время шли по его следам, мы не могли ошибиться, – сказала Альва.
– Вы уже один раз ошиблись, когда напали на нас, – сказал Данав. Он поманил рукой сигнальщика. – А ну-ка, дай сигнал, я хочу переговорить с их предводителем.
– Я буду держать их на прицеле луков, – пообещала Альва.
Сигнальщик выехал вперед и просигналил рогом. В рядах противника прозвучал ответный сигнал, и вскоре вперед строя выехал всадник в богатых доспехах и остановился.
Данав тронул коня, выехал вперед строя и также остановился.
Они смотрели с минуту друг на друга, затем одновременно тронули коней и начали сближаться. Когда сблизились, Данав узнал во всаднике Сыроядца.
Основные силы кагана были гораздо многочисленнее, чем те, что стояли перед Данавом, и он забеспокоился. Впрочем, он боялся не за личную безопасность.
Сыроядец также удивился, увидев перед собой Данава.
– Я рад тебя видеть, славный богатырь Данав, – проговорил он, когда они остановились друг напротив друга.
– А я не рад, – дерзко ответил Данав.
– Это почему же? – с притворным удивлением поинтересовался Сыроядец.
– Как ты оказался со своим войском здесь? – спросил Данав.
Сыроядец усмехнулся.
– Степь широка. Места в ней много. Но я же тебя не спрашиваю, как ты здесь оказался?
– А я отвечу на этот вопрос, – сказал Данав. – Мы оказались здесь, потому что пришли по следу разбойников, которые напали на наших людей.
– Я не нападал на твоих людей, – сказал Сыроядец.
– Ты напал на город Вольги и убил горожан, – сказал Данав.
– То моя вина перед Вольгой, а не перед тобой, – ответил Сыроядец.
– И передо мной, – возразил Данав. – Обманом ты столкнул меня с Денепрой, из-за чего она погибла.
Сыроядец понял, что ему теперь не выкрутиться, он побагровел:
– Я каган, а ты – пастух, пес смердящий! Ты никто! И никакого ответа перед «никем» я не буду держать.
По щекам Данава заходили желваки.
– Ты – каган, – процедил он сквозь зубы. – Но ты забываешь, что в мести все равны. А потому я требую мести. Если ты смел, то сразись со мной один на один.
Сыроядец вновь усмехнулся и обернулся. Данаву показалось, что он хочет ускакать назад к своему войску, но тот внезапным движением выхватил меч и нанес молниеносный удар, метя в голову Данава.
Данава спас крепкий шлем, который ему подарил Словен. Тогда Данав сражался в единоборстве с поединщиком Болгара Бурей.
Бронзовый меч Сыроядца скользнул по стали и с жалобным стоном сломался. Конь Сыроядца тут же отпрянул в сторону. Сыроядец отбросил сломанный меч на землю и выхватил топор.
Данав прикрылся щитом и вынул свой топор.
Краем глаза он видел, как к Сыроядцу на помощь поспешила кучка дружинников. Но и к Данаву шла помощь.
Сыроядец бросил тревожный взгляд на приближающихся дружинников.
– Каган, да ты никак боишься биться один на один?! – рассмеялся Данав.
Дружинники с обеих сторон остановились на расстоянии десятка шагов друг от друга. Они хорошо слышали разговор между Данавом и Сыроядцем. Сыроядцу несложно было догадаться, что он невыгодно смотрится в глазах его собственных воинов.
– Я никого не боюсь, – сказал Сыроядец. – Но я каган, и мне биться с простым воином зазорно.
– Однако тебе не показалось зазорным первым нанести удар, – проговорил Данав. – Теперь моя очередь тебе отвечать.
Сыроядец понял, что единоборства теперь ему не избежать.
– Что же, – проговорил он, – но схватка должна быть честная, а у меня нет меча.
– Так возьми же меч у своих людей, – сказал Данав, и один из дружинников Сыроядца протянул ему меч.
Сыроядец взял меч, с недовольным видом покрутил его в руке, но согласился:
– Давай сразимся.
– Пусть единоборство будет честным. Кто в нашем сражении победит, на стороне того и будет правда, – сказал Данав, вернул топор на место у седла и вынул меч.
Меч блеснул сизой молнией, и Сыроядец с опаской взглянул на него. Он уже слышал слух, что человек, владеющий этим мечом, непобедим. Правда, он не понимал, с чем связано поверье.
Но больше всего боишься того, чего не понимаешь, поэтому Сыроядец решил проявлять осторожность. Он приблизился к Данаву, но не спешил наносить удар мечом.
Данав же не собирался отдавать инициативу в руки противника, а с ходу нанес удар. От удара Сыроядец спасся щитом.
Обычно использовался сплетенный из ивовых прутьев щит, сверху покрытый слоем толстой бычьей кожи. Такой щит был легок и
