очнулась,–Давай, я тебя домой отвезу.
Наташка всхлипнула и согласно закивала головой.
Опять поднялся ветер, и потянуло дымком от костра. Я оставила Кузину на берегу, и пошла собираться. Навстречу мне попался Князев,–Как она?
–Плохо. Сейчас домой повезу.
–Нет, нет, я сам отвезу.
–Не надо. Больше она ехать ни с кем не захочет, а одну отпускать нельзя.
–Давай я с ней поговорю. А вдруг?
Я смотрела, как Макс приближается к Кузиной, а в голове вертелись слова: «Этот все стерпит, лишь бы рядом с тобой потереться….».
На поляне у костра возились только Маришка с Татьяной, остальной народ, разбившись на две команды, азартно резался в волейбол.
–Аут!–мяч, весело подпрыгивая, подкатился к моим ногам. Котов догнал его и сильным ударом отправил обратно,–Ты чего пристыла? Пошли играть!
–Сереж, погоди. Поговорить надо.
–Может потом. Ребята ждут.
–Я уехать должна.
Он нехотя остановился,–А что случилось?
–Наташку надо домой отвести.
–Что так плохо себя чувствует?
–Да как сказать. Физически более–менее, а морально ей хреново.
–В таком случае, не надо никуда уезжать. Здесь она скорее в норму придет, в коллективе всегда проще отвлечься. Ты же сама говорила, помнишь?
–Помню. Но это другой случай. Сейчас ей видеть никого не хочется.
–Да через час все пройдет.
–Ну, пойми же ты, плохо ей! Плохо и стыдно.
–А что такого случилось–то? Ну, перебрала малость, поприкалывалась. С кем не бывает?
–Ты хотя бы на минуту поставь себя на ее место.
–Зачем? У меня самого лет в пятнадцать подобный случай был.
–Тем более. Не думаю, что тебя тогда на публику тянуло.
–Ну, хорошо. А почему с ней должна ехать ты? Этот,–Котов кивнул в сторону, где сидели ребята,–что проводить не может?
–Этот,–с ударением произнесла я,–может. Более того, думаю, что сейчас они на эту тему и беседуют. Вот только вряд ли Кузина согласится.
В подтверждение сказанного, Макс поднялся и пошел обратно, поравнявшись с нами, он отрицательно покачал головой.
Сергей проводил его недовольным взглядом,–Тогда отвезем вместе.
–Не надо. Я поеду одна. Так будет лучше.
–Нет не лучше, а если к вам в электричке бандиты привяжутся? Этого еще только не хватало!–горячился Котов.
–Сереж, не волнуйся,–я попыталась взять его за руку,–Мы же не ночью поедем. Какие еще бандиты среди бела дня?
–Самые обыкновенные. А еще наркоманы, алкоголики и бомжи.
–Можно подумать, что я в электричках одна не ездила. Как же я жила–то до встречи с тобой?–он не ответил,–Все будет нормально, я тебе звонить буду. Обещаю. Наташку доставлю, и сразу домой, а ты вечером приедешь. Хорошо?
–Что еще за половинчатые решения?–взорвался Котов,–Неужели не понятно, что ты поступаешь неправильно? Решено. Едим вместе.
Считая разговор оконченным, он резко развернулся, явно намереваясь поговорить на эту тему с Кузиной. Я решительно встала у него на дороге.
–Нет. Не едем! И скажи, пожалуйста, откуда такая уверенность, что ты прав, а я нет? Мы с Наташкой обо всем договорились. Почему надо поступать так, как считаешь ты, а не как удобно нам? Господи, что за твердолобость?
Глаза у Котова сузились и приобрели стальной оттенок,–Ну, раз я твердолобый, то о чем со мной разговаривать…..
***
В электричке было невыносимо жарко. Люди, измученные духотой и вынужденным бездельем, спасались, как могли. Дородная матрона, натянув широкополую шляпу по самые брови, обмахивалась толстенным журналом. Недалеко от нее, мужчина то и дело доставал из авоськи бутылку с водой и протирал утомленное лицо. А у самой двери молоденькая мамаша пыталась успокоить хныкающего карапуза. Не считая нас с Кузиной, в вагоне ехали шесть человек. Я вспомнила, как Котов пугал меня бандитами и достала телефон.
«Абонент не отвечает или временно не доступен. Попробуйте позвонить позднее….» С того момента, как поезд отошел от станции, это был мой пятый звонок. Рядом, свернувшись калачиком, дремала Кузина. Состав въехал на мост и солнце, еще недавно светившее в противоположном направлении, ударило в наши окна. Наташка заворочалась и открыла глаза.
–Ой, надо же, уснула!
–Тебе полезно,–я опять набрала номер. «Абонент не от…..»,–Вот говно!
–Не мучайся. Он телефон выключил.
–Вряд ли. Скорее всего, просто не ловит.
–Я видела,–и, словно испугавшись, добавила,–Хотя может быть это и не телефон был…. Зря ты с ним из–за меня поругалась.
–Ни с кем я не ругалась. Просто поспорили немного,–я засунула телефон на самое дно сумки,–Голова болит?
Наташка посмотрела на меня виноватыми глазами,–Лучше бы я одна поехала или, на худой конец, с Князевым. Май, ты прости меня ради бога. Я тебе столько всего наговорила. У меня после того,–она нервно сглотнула слюну,–мозги плохо работают. И всем гадости делать хочется. Я себя бояться стала, я…?–она не договорила и уткнулась мне в плечо.
Домой я попала в половине седьмого. В квартире стояла пугающая тишина, Димка уже вторую неделю был в военных лагерях где–то в Калужской области. Я поставила чайник и опять взялась за телефон. Абонент по–прежнему молчал. Час, второй, третий…. В одиннадцать вечера раздался звонок.
–Привет. Как дела?–это был Князев,–Нормально добрались?
–Да,–я даже не пыталась скрыть своего разочарования,–А вы как?
–Порядок. Только что ввалился. Хотел Наташке позвонить, но вдруг, думаю, спит. Как она? Днем такая дерганная была.
–Вроде ничего. Правильно сделал, что не стал звонить, пусть отдохнет. Утро вечера мудренее.
–Сама–то как? Тебе сегодня по полной программе досталось.
По спине пополз предательский холодок, захотелось разреветься. Этого еще только не хватало,–У меня все супер. Сейчас спать ложусь.
–Ой, прости, пожалуйста. Спокойной ночи. Я тебе завтра позвоню.
–Ты Наташке лучше позвони,–но на том конце уже были короткие гудки.
«Этот все стерпит, лишь бы рядом с тобой потереться….» Теперь эта фраза почему–то не казалась мне абсурдной.
***
В воскресенье я провалялась в постели почти до полудня. Настроение было отвратительное, чувствовала себя кругом виноватой. Перед Наташкой, потому что счастливая, перед Максом, потому что втянула его в эти дурацкие отношения, но больше всего перед Котовым. Человек волнуется, хочет как лучше, а я что делаю?
В первом часу позвонила Кузина.
–Привет! Мы с Максом в Сокольники собрались. Поедешь с нами?
–Неохота,–я демонстративно зевнула в трубку.
–Ты спишь, что ли еще?
–Уже нет, но и двигаться лениво.
–Так и будешь весь день дома сидеть? Ой, погоди,–пару минут было тихо, потом в трубке послышалось возбужденное сопение,– Макс пришел, а я еще юбку хотела погладить,–небольшая пауза и вопрос больше похожий на утверждение,–Ты точно не поедешь?
Какая же я дура! Купилась вчера на ее истерику: «Видеть никого не хочу……Он со мной только из жалости…». А сегодня скачет, как обезьяна.
Я бесцельно послонялась по квартире и уже без всякой надежды набрала номер.
–Алло?–ответила трубка Сережкиным голосом.
–Привет. Что у тебя с телефоном? Я раз сто, наверное, звонила.
–Батарейка села,–последовала длинная пауза, потом он добавил,–Доехали как?
–Без проблем. Кузина в электричке даже уснула,–спросить или не спросить, почему он вчера не приехал….,–Представляешь? Дрыхла так, что я ее еле добудилась,–спросить или не спросить…,–А вы еще долго были?
–Да нет,–разговор явно
