неожиданно посуровел.
— Вот как? — коротко повторил Сэнтаро, не представляя, что тут можно ответить. И на всякий случай добавил: — Что бы ты ни делала, результат зависит только от тебя самой.
— Все так говорят. И моя классная тоже. Но в вечернюю школу, кроме меня, не ушел никто.
— Это да… — признал Сэнтаро.
— А у вас что было? Обычная школа? Прилежная учеба?
— Я ходил в обычную школу, но… — Сэнтаро не договорил.
Молчание затягивалось. Оглянувшись, он увидел, что Вакана шагает с перекошенным лицом, одной рукой теребя на ходу колючую листву остролиста.
— Я единственная из класса, кто будет учиться по вечерам.
— Н-ну… Зато ты сможешь…
— Мы с мамой сидим без денег. Поэтому я искала подработку. Пришла в «Дорахару». А никакого «Дорахару» больше нет.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже! Токуэ-сан говорила, что подрабатывать там было бы круто. Так что я жуть как обломалась. Долго ходила и злилась на всех… Но может, вы захотите жарить дораяки где-нибудь еще?
— Да я бы с удовольствием!
— Что, правда?
— Жаль, что я не могу открыть свою лавку на пару с тобой!
Конечно, он сказал это в шутку, — но тут же и сам удивился своим словам. Ему вдруг почудилось, будто он только что расстался с тем Сэнтаро, который месяц провалялся на футоне с мыслями о самоубийстве.
Видимо, в знак молчаливой солидарности Вакана догнала его и зашагала с ним уже бок о бок. А чуть погодя похлопала по сумке у себя на плече:
— А я несу подарок для Токуэ-сан!
— Правда? И что же это?
— Угадайте!
Сэнтаро не знал, что и думать.
— Теплая шаль?
— Ну, вот еще… — надулась Вакана. — Я что, совсем дурочка? Весна на дворе! Зачем людям шаль весной?
— Ладно, и что же? Ты бы хоть намекнула.
— Это не съедобно!
— Тогда я точно пас…
Догадаться Сэнтаро так и не смог, а Вакана решила не раскрывать свой секрет прежде времени.
Колючая изгородь наконец оборвалась, и они вышли к Музею болезни Хансена. Перед зданием так же парили облака цветущих сакур. Но, как и в прошлый раз, тишина стояла такая, что даже птицы щебетать не осмеливались.
— Ну, вот и пришли… — пробормотала Вакана то ли с ностальгией, то ли с неприязнью в голосе.
Миновав памятник двум паломницам у входа в музей, они вышли на дорожку, огибавшую санаторный городок по периметру.
— Сакуры здесь просто фантастические!
— Не говорите. Прямо как во сне…
Кроны сакур сияли так, словно поглотили весь свет в округе, лишь бы выплеснуть его вдоль этой райской аллеи. По пути Сэнтаро замечал, как другие люди — то ли соседские жители, то ли бывшие пациенты — сидели под деревьями на траве, любуясь всем этим великолепием.
— Шеф! Вы знаете, где живет Токуэ-сан? — спросила Вакана.
— Я у нее ни разу не был, — ответил Сэнтаро. — Но адрес знаю. Не найдем ее в магазине — сверимся с картой.
— Хмм… — с явным сомнением протянула Вакана.
У магазина, как и в прошлый раз, собирались люди — пообщаться и обменяться новостями. Все они были стариками, а многие мужчины — в темных очках.
Сэнтаро заглянул в открытую дверь. Часы на стене показывали время, которое он назначил в открытке. Но Токуэ-сан нигде не было.
— Похоже, придется нагрянуть к ней в гости, — сказал он.
Но тут Вакана тронула его за локоть.
— Вон та женщина смотрит на нас. Разве в прошлый раз мы с ней не встречались?
Он пригляделся. Из-за самого крайнего столика и правда поднялась знакомая фигурка.
— А! Морияма-сан?
Помахав руками в знак приветствия, они подождали, пока старушка неспешно доковыляет до них.
— Добрый день! Очень рады видеть вас снова! — произнес Сэнтаро как можно бодрее.
— Но… — начала Морияма-сан и запнулась.
— Мы приехали повидаться с Токуэ-сан! — продолжал Сэнтаро. — О том, что мы приезжаем, я послал ей открытку. Может, еще не доставили?
— Видите ли…
Прикрывая рукой обезображенные губы, Морияма-сан пыталась что-то сказать. Но слова явно застревали у нее в горле, и на пару секунд она в отчаянии закрыла глаза.
— Вашу открытку, шеф, получила я… Может, вы согласитесь ненадолго присесть?
Просьба эта звучала очень робко и мягко, но отказать ей, пожалуй, не смог бы никто на свете.
Растерянно переглянувшись, Сэнтаро с Ваканой уселись за предложенный ею столик.
— Дорогой шеф! И дорогая… Вакана-тян?
— Да, но это прозвище.
— Дело в том, что, э-э… я должна вам кое-что сообщить.
— Что же?
Тишина между ними длилась всего секунду.
— Нашей Току-тян больше нет.
Сэнтаро в изумлении разинул рот и вскочил на ноги. Вакана испуганно вздрогнула.
Казалось, все силы этого мира — ветер, время, пространство — собравшись вместе, вдруг набросились на Сэнтаро и поразили его в самое сердце.
— Ч-что… А?.. Но…
Отдельные звуки вырывались из него безо всякой связи друг с другом. Глаза Мориямы-сан неотрывно следили за ним из-под сети глубоких морщин.
— Току-тян давала мне ваш домашний адрес. Но он куда-то запропастился. Поэтому на прошлой неделе я поехала к вам в «Дорахару». Но оказалось, что теперь там готовят окономияки. Я спросила у тамошнего юноши, не знает ли он номер вашего телефона. Он ответил, что понятия не имеет. Что делать дальше — я уже просто не знала…
Сэнтаро спрятал лицо в ладонях, не в силах вымолвить ни слова. И лишь через пару секунд, спохватившись, согнулся перед Мориямой-сан в глубоком поклоне. Для него это был единственный способ заставить свои губы произнести из последних сил:
— Мне так жаль…
— Току-тян оставила нас десять дней назад, — уточнила Морияма-сан.
— Не может быть… не может быть… — умоляюще бормотала Вакана.
— Накануне я заглянула к ней, — продолжала Морияма-сан. — Она выглядела совсем измученной. Но настаивала, что это
