Захочет ли признать — как-никак звезда?»
Концерт окончен. Николай попросил полковника Седова, который был рядом, передать старшему, чтобы его, Николая, не искали, не ждали.
— Приеду на такси! — сказал он.
— В случае чего, где тебя искать? — спросил Седов.
— Через час буду на месте, — заверил Николай.
Когда Николай пробрался после долгих объяснений в гримерку к Адель, она сидела перед трюмо, но ничего не делала. Смотрела на свое отражение в холодном стекле.
— Войдите! — разрешила она постучавшему в дверь.
В зеркале появился человек в военной форме.
— Слушаю вас? — сказала, не оборачиваясь.
— Пришел засвидетельствовать вам свое почтение! — произнес Николай фразу, припомнившуюся из пьесы Островского.
— Свидетельствуйте! — повернулась к Николаю. Прищурилась, вглядываясь в него.
— Разрешите поцеловать вашу ручку? — склонил голову.
— Пожалте! — протянула Адель руку.
Николай прижал ее к губам, и его охватил восторг новой волны любви к Адель.
Она прижала его голову к своей груди.
— Милый Кока-Кола! — произнесла чуть слышно.
Вскоре в гримерную вскочил юркой мышью человек со сдвинутыми на затылок волосами. Быстро глянув на сидящих друг против друга и державшихся за руки Адель и полковника, выпалил с явным неудовольствием:
— В чем дело, детка? Все ждут тебя!
— Я скоро приду, — заверила. — Иди.
— Не задерживайся! — предупредил от порога человек.
— Мой муж, — сказала Адель с ухмылкой.
— Ну… э… — замычал Николай, не зная как отреагировать на это заявление.
— Вытянул меня из помойки… Вот и я… — повела плечом Адель.
— Не знаю, что тебе сказать, — Николай долго глядел на Адель. — Только…
— Я погибала! — говорила она, глядя в пустоту. — Спала на вокзалах! Не ела сутками! Все надеялась на чудо, которое свершится однажды, и я добьюсь признания! Не было чуда, не приходило и признание, не было даже обыкновенной работы. Докатилась до… ладно, — махнула рукой. — Что обо мне да обо мне. Ты как? Полковник, кажется? — кивнула на погоны. — Летаешь?
— Летаю.
— Кто жена?
— Жена хорошая.
— Дети есть?
— Дочери девять лет, сыну три.
— Даже двое? — удивилась Адель и посмотрела на Николая с нескрываемой завистью. — А у меня нет и никогда уже не будет.
Николай хотел заверить, что еще не все потеряно, что сорок лет — не такие уж безнадежные годы, но глянув на Адель, не сделал этого.
— Как сестра твоя, Кира, кажется? — спросила она.
— Кира. Нормально. Замужем, — щадя Адель, он решил не посвящать ее в семейные дела сестры.
Адель посмотрела на часы.
— Тебя ждут? — спросил Николай.
— Да, — тяжело вздохнула Адель. — Надо идти.
— Дай, куда можно записать координаты? — встал Николай.
Адель вынула из сумочки записную книжку и ручку.
— Вот мои данные, — вернул Николай книжку. — Звони, пиши, не пропадай! Не откалывайся от нашего братства! Кто тебя поймет лучше нас? Никто! Мы — отдельная каста в этом обществе! Каста меченых судьбой! Прошу тебя, помни это!
Адель обхватила Николая за шею, уткнулась лицом в его плечо, всхлипнула.
— Прости! — сказала, вытирая ладонью повлажневшие глаза и нос. — Расслюнявилась. А ведь не было такого со мной никогда. Закончилась детдомовская закалка, наверное.
Первого февраля Александр прилетел на аэродром Хмеймим. Встречал команду заместитель командующего авиационной группой полковник Шведов. Узнав в Александре инспектора ВВС, о котором получена ранее информация, подошел к нему. Козырнул.
— Полковник Шведов. Вы — полковник Любимов?
Попросил Александра подождать несколько минут, пока не определит прибывшее пополнение.
— Пойдемте! — подошел Шведов к Александру, успевшему выкурить пару сигарет. — Командующий вас ждет.
— Вы свободны, — сказал командующий Шведову, а Александру показал на кресло. — Прошу.
Генерал был немногословен. Более того, излишне, как отметил Александр, краток. Попросил коротко доложить о себе, о летной подготовке, конечно, не забыл спросить и о семье.
— В Москве у вас своя квартира? — спросил, глядя исподлобья на Александра. — Это хорошо!
«Это ли главное в моей персоне? — не понял сути вопроса Любимов. — Я же не зарабатывать на квартиру сюда прибыл!»
— Мое предложение, — продолжал генерал, — вникать в оперативные дела группы. Совместно с оперативным отделом разрабатывать операции, анализировать их, внедрять тактические приемы и оценивать их эффективность. При желании, можете планировать себе боевые вылеты, — генерал с прищуром посмотрел на Александра. — Будете готовы к этому, доложите мне. У вас достаточно большой налет на Су-ЗО, думаю, целесообразно продолжить его освоение в условиях боевого применения. Вы согласны со мной? Хорошо.
Не лишне будет вам оценить контингент летного состава, прибывающий к нам из частей РФ. По этой оценке можно будет судить о работе в частях, что поможет своевременно исправить упущения командиров. Полеты с учебной целью в корне отличаются от полетов в боевых условиях. Чем меньше будет у нас героев, тем лучшую оценку получим мы с вами, вы согласны со мной?
— Героизм всегда приветствовался, — уклончиво ответил Александр, не до конца поняв афоризм генерала.
— Не спорю. Но до героизма часто доводят своих подчиненных командиры, не все предусмотревшие, и тогда исправлять их ошибки вынуждены исполнители. Всего, разумеется, невозможно учесть, ведь враг тоже имеет голову, и на выдумки горазд. Но это надо сводить до минимума. А это уже наша с вами главная задача — выполнить приказ, спасти жизни и технику. Согласны?
— Согласен.
Генерал нажал клавишу селекторной связи.
— Николай Иванович, зайди ко мне, — тут же появился моложавый полковник с отвислыми усами. — Полковник Куйбин, — представил его командующий, и к Куйбину: — Полковник Любимов, инспектор ВВС, будет приписан к вашему отделу на все время командировки. Определите ему место в КИМБе, место в отделе, познакомьте с особенностями нашей работы и жизни. Все понятно? Вы свободны.
— У нас отдельных номеров нет, есть свободное место в двухспальном КИМБе. Там живет наш главный инженер, подполковник Зайцев. Если вы не против, я вас там поселю, — предложил Куйбин.
— Не против, — сказал Александр.
Главного инженера в номере не было, это естественно: рабочий день в разгаре.
— Вот ваша койка и тумбочка. Не люкс, конечно, но и не так плохо. Живем все по одному распорядку: подъем, отбой, столовая, в промежутках — полеты, — усмехнулся Куйбин.
— Годится! — согласился Александр с распорядком жизни воинского контингента в песках Сирии.
Перед ужином пришел главный инженер, моложавый, симпатичный брюнет среднего роста. Познакомились. Подполковник Зайцев Николай Васильевич, из Новосибирска. Окончил Жуковку. Служил в Западном военном округе.
— Давно здесь? — спросил Александр Зайцева.
— Семь месяцев, одиннадцать дней, — не задумываясь, ответил тот, чем вызвал улыбку у Александра. «Девяносто восемь курсантских компотов до отпуска в действии и здесь», — вспомнились особенности курсантской жизни.
— А вы надолго? — спросил Зайцев, меняя комбинезон на легкие брюки и футболку.
— По плану на год, а там видно будет.
— Первые дни тянутся нестерпимо долго, а потом все
