о продаже компании "Техас Эйр" было принято ...
" Подождите!"
Совещание прервалось, когда Чарли Брайан удалился в вестибюль. Вскоре из зала заседаний были вызваны два других директора, Гуд Бассет и Питер Крисп. В сопровождении группы советников директора и Брайан направились в небольшой частный кабинет на другой стороне холла.
Пока остальные директора ждали, Борман вышел подышать свежим воздухом. Под почти полной луной он стоял перед зданием 16. Он передернул напряженными плечами и уставился на бронзовое изображение капитана Эдди Рикенбекера. Он понимал, что потерял контроль над ситуацией. Восточный, он был уверен, будет продан.
Возвращаясь в вестибюль, Борман столкнулся с участвующими в голосовании директорами, когда они мчались обратно в зал заседаний.
"Ну?" Борман спросил Питера Криспа, человека Рокфеллера. "В чем дело?"
"Вы услышите через минуту", - ответил Крисп. Поскольку его предложение было под вопросом, Чарли Брайан остался в холле.
Когда все снова уселись за стол директоров, Худ Бассет, старший директор, объявил, что машинисты готовы пойти на уступки, но только в размере 15 процентов. Брайан, объяснил директор, считает, что машинисты уже внесли вклад, эквивалентный 5 процентам за счет повышения производительности труда.
Некоторые из присутствующих в комнате были недоверчивы к тому, что Брайан стал долбить в такой момент, но это было еще не все.
"Предложение мистера Брайана, - продолжал Бассет, мышцы его лица напряглись, - зависит от назначения комитета совета директоров для поиска нового генерального директора".
Ну, по крайней мере, это на виду, сказал себе Борман.
Борман поднялся, борясь с очередной потерей самообладания. " Любые утверждения о том, что IAM уже отдала 5 процентов, - чушь". Кроме того, по его словам, компания в любом случае должна была получить все 20 процентов.
Он обратился к Уэйну Йуману, финансовому директору Eastern, отставному бригадному генералу с докторской степенью в Гарварде: " Разве вы не согласны с тем, что мы не можем сделать это с 15 процентами?" спросил Борман со сцены.
"Это привело бы к краху компании!" ответил Юман.
Борман продолжил. "Если IAM даст 20 процентов, как и другие сотрудники, я подам заявление об уходе сегодня вечером".
Дик Магурно, главный юрисконсульт компании, с ужасом наблюдал за разворачивающейся сценой. Эти 5 процентов были бессмысленны. Конечно, компания могла бы выжить и без них. Без них компания могла бы даже зарабатывать деньги. Но директора сами себя загнали в рамки. Эмоции захлестнули всех и вся. Чарли Брайан не мог дать совету директоров 20 процентов, а совет директоров не мог дать ему 5 процентов.
Борману снова пришлось покинуть зал заседаний, поскольку теперь речь шла о его работе. В вестибюле он подошел к Брайану. "Просто чтобы вы знали, я добровольно ухожу. Никто не может управлять компанией в таких обстоятельствах".
Затем из зала вышел один из юристов Брайана. Директора приняли решение о 15 процентах. Они позволили бы Брайану помочь выбрать вице-председателя, как предлагалось ранее, но не выкинули бы Фрэнка Бормана.
"Их обещания никуда не годятся!" огрызнулся Брайан. "Только радикальные меры!"
Толпа в вестибюле превратилась в толпу. Несмотря на то что было уже далеко за два часа ночи, сотрудники приходили, чтобы лично узнать, исправили ли Eastern Air, продали или завалили. Наконец дверь аудитории распахнулась. " Они сделали это!" - крикнул кто-то. "Они продали авиакомпанию!"
Джо Леонард, топ-менеджер компании Eastern, вышел из зала, чтобы схватить Бормана и затащить его обратно в дом. Директора устроили ему овацию, которая прозвучала в фойе. Когда Борман вышел из зала, его уже поглотила толпа сотрудников. Они хотели услышать это от него. Он начал говорить тихо, шепотом.
"Мне жаль сообщать вам, что в результате того, что мы не смогли достичь соглашения, совет директоров сделал единственное, что мог сделать, - продал компанию". Покупателем, по его словам, стала компания Texas Air.
Борман сделал паузу.
"Я подумаю, что еще сказать завтра", - наконец сказал он, и его голос надломился.
После голосования совета директоров пилоты отчаянно пытались заключить новый контракт. Отказаться от 20 процентов было лучше, чем идти работать на Лоренцо, когда вопрос о зарплате еще не решен. Но некоторые люди Бормана отказывались подписывать контракт, даже на жестких условиях компании. Почему бы "Истерн" не пойти на соглашение сейчас? Почему бы не позволить новому боссу, Фрэнку Лоренцо, самому заключить сделку?
Борман почувствовал, что находится на зыбкой юридической почве, но повернулся к своим помощникам. "Подпишите", - приказал он им.
Было 3:30 утра, когда командиры пилотов пришли к нему, чтобы выразить свою искреннюю благодарность. Они нашли его с слезами, текущими по щекам.
" Простите, - сказал он.
Чарли Брайан старался как можно лучше изобразить немыслимо ужасную ситуацию, во многом созданную им самим. Лоренцо, подумал он, по крайней мере бизнесмен. Приятно иметь дело с бизнесменом, а не с астронавтом, подумал Брайан. "На сайте можно удивляться отношениям, которые могут сложиться между Лоренцо и нашей организацией", - публично заявил Брайан. "При всех своих недостатках Лоренцо - бизнесмен, который продемонстрировал, что знает, как управлять успешной компанией. Я могу работать с Фрэнком Лоренцо".
В течение нескольких часов Брайан и его люди составили послание Лоренцо, которое отправили телеграммой.
Учитывая действия нашего совета директоров Eastern Air Lines, похоже, что в ближайшем будущем вы будете контролировать авиакомпанию.
Округ 100 профсоюза машинистов последовательно стремится к совершенству обслуживания при максимальной производительности и эффективности.... Я искренне надеюсь, что мы сможем добиться успеха в совместных усилиях по достижению этих целей. Я верю, что отношения сотрудничества между нами станут приятным сюрпризом для летной общественности, сотрудников Eastern и всего финансового сообщества. Я в вашем распоряжении, чтобы назначить встречу и приступить к изучению предстоящих задач и возможностей.
Брайан никогда не получит ответа на свое приглашение.
Днем позже оба Фрэнка, Лоренцо и Борман, сидели за столом, покрытым белой тканью, и обвешанные микрофонами. Хотя Eastern Air Lines оставалась отдельной компанией до тех пор, пока не завершились месяцы проверок, согласований и голосований акционеров, было вполне уместно, чтобы эти два человека вместе предстали перед представителями СМИ, чьи представители заполонили голубой актовый зал здания 16. Это было самое большое количество представителей СМИ за всю историю "Истерн", и, как понял Лоренцо из первого же вопроса, они были готовы к крови.
"Мистер Лоренцо, вы известны как разрушитель профсоюзов . Гордитесь ли вы этим званием?"
"Нет..."
"И он перестал бить свою жену вчера", - быстро огрызнулся полковник. "Почему бы нам не задать еще один вопрос?"
Лоренцо попытался вернуться к теме борьбы с профсоюзами, но
