сел на переднее сиденье, и продиктовал Ярославу адрес. Слуга кивнул, и авто выехало со двора.
— Спасибо, Павел Филиппович, — произнес Ярослав.
— За что? — не понял я.
— За то, что благодаря вам я выбрался на эту вечернюю прогулку, — ответил культист. — Город очень изменился. Ночью это особенно заметно. Видимо, я слишком долго сидел во дворе заброшенного особняка.
— Наш дом почти в центре города, так что ты можешь любоваться с крыши видами хоть каждый вечер.
— Я часто так делаю, — пояснил призрак и добавил. — В последнее время это мое любимое развлечение. Пока в доме правила Любовь Федоровна я держался подальше от здания.
Я с трудом скрыл улыбку:
— Наша с ней дружба тоже задалась не сразу. Когда я с ней познакомился, Людмилой Федоровна была на редкость склочным призраком, склонным к перепадам настроения.
— И как же вы нашли с ней общий язык?
— Я мог с ней разговаривать. Так что ради бесед она быстро сменила гнев на милость. Видимо, она очень долго была одна в доме.
— И как только она не одичала и не превратилась в баньши, — пробормотал Ярослав.
Я пожал плечами:
— В нашем мире до сих пор много загадок и необъяснимых легенд, которые становятся реальностью. Думаю, что все дело в характере нашей женщины. Она была сильной при жизни. И суть не только в ее таланте к огню. Она любила жизнь, свое дело и этот дом.
— Думаю, что был еще мужчина, которого она любила, — предположил парень. — Было бы странно, если бы сердце такой темпераментной дамы оказалось свободным.
Я вспомнил наш разговор с Яблоковой, когда она поведала о своей гибели. Тогда она намекнула, что в ее смерти был замешан кто-то из ее близких людей. Но говорить об этом вслух я не стал. Что было — то было. Время утекло и все изменилось. Сейчас у Людмилы Федоровны новая жизнь и новое имя. И у нее есть семья.
Ярослав не стал продолжать разговор, думая о чем-то своем. Я же поблагодарил Искупителя за то, что стекла машины семьи были затонированы. Иначе жандармы дорожной службы сильно удивились бы, приметив на дороге авто без водителя. Подпитывать призрака на всем пути, чтобы сделать его видимым я посчитал нецелесообразным.
Нужный нам поселок уже крепко спал. В окнах домов не горел свет, а на улицах не было ни души. Только фонари ярко освещали дороги.
— Вот нужный адрес, — произнес Ярослав, остановив авто у ворот мрачного особняка Чернова.
Я кивнул и взглянул на дом напротив. Окна были темны, но с заднего двора пробивался едва заметный свет. Видимо, мастер Савельева очень любила работать по ночам. Значит, она и Чернов дома. Это хорошо.
— Нужно будет загнать машину на территорию, — произнес я. — Здесь она смотрится слишком приметной.
Я призвал из межмирья Лешего и Митрича, и приказал:
— Откройте ворота.
Призраки кивнули и вышли из машины. А через несколько мгновений створки заскрипели, открываясь. И мне показалось, что этот звук сейчас разбудит весь поселок. Ярослав въехал на территорию, заглушил двигатель и выключил фары.
— Нехороший дом, — пробормотал он, покосившись на спрятавшийся в саду особняк Чернова. Я удивленно взглянул на культиста, ожидая продолжения.
— Там произошло много всякого… нехорошего, — пояснил Ярослав.
— Бывший хозяин любил губить в нем людей, — произнес я. — А затем, здесь убили и его.
Но культист только покачал головой:
— Здесь прошел сложный ритуал, Павел Филиппович. — Давно. Но даже спустя время я чувствую его отголоски.
— Ритуал? — не понял я.
— Кровь открывает многие запертые двери, — пояснил культист. — Если применять ее с умом. Уж я-то успел узнать про многое о подобных вещах.
— Выходит, Чернов не сам сбежал из темницы Мары, — пробормотал я. — Ему помогли.
— Так и есть, — подтвердил культист. — Но просто помочь призраку мало. Он будет слишком слаб. Его надобно накормить нужными эмоциями. Дать ему пищу.
— А Чернов, скорее всего, питался страхом, — добавил я, вспомнив истории мастера Савельевой. — Интересно, почему она ему помогала? Зачем ей это нужно?
— Я могу назвать только одну причину, — заявил Ярослав. — Вероятно, она любила его при жизни.
Мне подумалось, что у Савельевой был деспотичный отец. И уж ей было известно, что такие люди не меняются и довольно опасны. Она должна была осознавать, что Чернов не станет лучше после смерти.
— Женщины иногда бывают нелогичными, — предположил Ярослав, приняв мое молчание за сомнение. — Порой их сложно понять. Или даже невозможно. Вы и сами наверняка часто видели, как дамы любят недостойных людей. Порой они верят, что своим теплом смогут излечить избранника от его злобы и тьмы. Но на деле попадают в ловушку своей доброты и становятся жертвами. Но упрямо продолжают пытаться спасти любимого, который в этом самом спасении никогда и не нуждался.
— Быть может ты и прав, — не стал спорить я. — Идем.
— Я нужен вам в этом доме, мастер Чехов? — уточнил культист, явно не желая заходить в особняк.
—
