Уже сейчас к поверхности тянулись ростки, тянулись к людям, и с каждым часом их становилось больше. Даже не требуйся Дини отдых и занимай каждый больной у него меньше времени, он ни за что не справился бы с этой напастью. Мальчик осознал это даже не зрительно, скорее, на интуитивном уровне. У его тела есть свои пределы. Он мог вылакать грязную лужу, чтобы никто не отравился, когда он уйдет дальше, но он не мог выпить целое море.
Интуиция подсказала ему еще кое-что. И это кое-что напрочь лишало надежды. Это было подобно черному занавесу, полностью закрывавшему мир. Болезнь Без Названия почувствовала немыслимого ранее соперника, и его потуги усилили ее противодействие. Словно комок червей, куда ткнули палкой, она зашевелилась, ускорила ранее неторопливое движение. Получалось, Дини лишь разозлил противника, заставил развить до максимума его черную энергию.
Это секундное видение придало мальчику сил, открыло дополнительные ресурсы. Вместо того чтобы погрузиться в так необходимый сон, Дини сел, открыл глаза. Он обнаружил, что в доме кроме женщины есть люди. Гвардейцы, которые привели его сюда. Дини помнил цепь на ноге, хотя и не ощущал ее.
– Уходите, пожалуйста, – сказал он. – Уводите людей из Города. Всех. Здесь нельзя находиться, я не смогу помочь всем.
Мальчик сомневался, что слова получились внятными, но выбора не было, и он старался. Как в дурмане он почувствовал, что его подхватили на руки, услышал, как звякнула цепь. Все это происходило будто не с ним.
– Пустите, – он с трудом произнес одно слово.
Кто-то склонился к нему, улыбнулся. Он почувствовал улыбку человека, не увидел, осознание этого пришло с задержкой. С такой же задержкой до сознания дошли слова склонившегося к нему человека.
– Очень хорошо, Дини. Теперь сделай то же самое еще раз. И еще. Давай, мальчик, постарайся. Выбора у тебя нет.
Дини хотел возразить, сказать, что он не спасет Город и пусть воины Правителя уходят отсюда, уводят горожан, но сил вымолвить хотя бы слово не осталось. Его уложили в повозку, на которой и привезли к этому дому. Он снова попытался хотя бы прошептать что-то, приподнял голову, но это как будто вычерпало его до дна.
Дини уронил голову и провалился в долгожданный сон.
Уд отстранился от людской толпы и заметил мелькнувшую сбоку тень. Луж. Уд не знал, кого он увидит из членов Совета, но появление Лужа казалось наиболее вероятным. Почему, он бы и сам не сказал. Как всегда, это утверждала его интуиция.
Когда Уд разговаривал со связным и тот передал ему договоренность о встрече с кем-нибудь из членов Совета Ордена, он уже тогда подумал о Луже. Луж являлся талхом, но талхом, оказавшемся в одном шаге от единоличной власти, и этот шаг не был сделан лишь из-за Старха. Уд никогда ранее не анализировал отношения в Совете Ордена, но это не имело значения – всякая мелочь откладывалась у него в мозгу, и волей-неволей из этих мелочей складывался калейдоскоп. Это не означало, что Уд предсказал бы положение в Совете в том или ином случае, но кое-какие догадки могли возникнуть.
Так и случилось. Сейчас, когда мир внезапно оказался на грани, даже такое образование, как Орден талхов, превращалось в нечто эфемерное. Естественно, не могли остаться прежними отношения в Совете Ордена. Талх, причем талх высокого уровня, в первую очередь оставался человеком. И что значила его невозмутимость и мужество перед Концом Всего Сущего? Первый шаг сделали, когда Совет Ордена приговорил Драго, решив, что его палачом станет Уд. Подобное решение стало первой ласточкой. Если Драго совершил проступок, его следовало наказать по обычным законам. Однако его использовали иначе – уже в тот момент верхушка талхов знала, что грядет нечто, разрушающее прежнюю жизнь.
Уд не был уверен, что Совет расколется, превратится в отдельных людей, пекущихся лишь о собственном «я». Он просто не сбрасывал это со счетов. На этом фоне положение самого Уда, казалось бы, становилось скользким. Однако Уд стоял в стороне от всего, ни в чем не заинтересованный, равнодушный, как будто вообще не присутствующий в этой реальности, и это исключало ошибку. Ошибку допускает человек, у которого есть понятие правильного или неудачного поступка. У Уда этого не было. Он мог поступить как угодно и не ошибиться. Его ничто не ограничивало.
Луж выглядел как истинный крестьянин, рассчитывающий продать в Столице результаты своего тяжкого труда, Уд узнал его, только заглянув в лицо, которое выглядело странно без обычного капюшона. Луж старался, чтобы в нем не признали того, кем он являлся. И у него это получилось.
– Хвала Небу, ты еще здесь, – сказал Луж.
Уд покосился в сторону Южных ворот, где только что подняли мост. Повозка с мальчиком уже в Городе. Теперь ворота откроют не скоро, шанс пройти в Город обычным путем растаял. Уд еще мог успеть, но время играло против него. Хотя Уд давно придумал способ проникнуть за высокие стены, будь то Клунс или Столица, он колебался, начинать ли действовать. Клунс представлялся сложным местом, Уд предпочел бы Столицу. В Клунс можно попасть, но вот выйти оттуда было маловероятным. Кроме того, Уд рассчитывал, что мальчика все равно переправят в Столицу.
Когда в Клунс пожаловал Сам Правитель, Уд, определивший это по особенности эскорта, решил, что ничего уже не изменится и мальчик останется в Клунсе. Он не считал, что проиграл. Мальчика не убьют достаточно долгое время, чтобы все прояснилось. Когда же Правитель покинул Клунс, Уд посчитал это положительным признаком. Он ждал, надеясь, что мальчишку тоже вот-вот перевезут в Город. И он ждал Гела, который в свою очередь ожидал членов Совета Ордена. Уд чувствовал, что многое изменится еще до того, как он начнет действовать.
Появившийся Гел подтвердил это. Совет послал Занла к Правителю, тот попытается вразумить Его и, если не появится к определенному времени, значит, его слова оказались бесполезны, а сам он убит.
Уд сразу похоронил Занла и понял, что ситуация не изменится. Он перебрал все детали предстоящего и, проводив взглядом повозку с мальчиком, выдвинулся из толпы, чтобы талхи могли его найти.
– Занл погиб, – сказал Луж. – Он должен был уже выйти из Города.
Уд кивнул.
– Теперь они не откроют ворота, – Луж заглянул ему в глаза. – Ты нашел способ проникнуть в Город?
Уд снова кивнул. Луж смотрел на него, видимо, ожидая каких-нибудь подтверждающих деталей, но Уд молчал. Луж нахмурился, но спорить не было ни времени, ни желания. Лишние слова только задерживали Уда.
– Хорошо. Ситуация изменилась. Вряд ли ты выйдешь из Города вместе с мальчиком. Если и выйдешь, это окажется ненужным. Мы решили уничтожить мальчишку. Его нельзя оставлять Правителю.
Уд посмотрел на Лужа. Тот не отводил взгляда.
– Старх тоже так считает? – спросил Уд.
Секунду-две Луж молчал, не решаясь подтвердить сказанное, затем кивнул.
– Конечно.
Уд почувствовал фальшь, но чувства бывают ошибочными. Для Уда не имело значения, ведет ли Луж свою игру или же Старх действительно согласен с подобным решением. Убить, так убить. Для Уда это лишь облегчало дальнейшие действия. Выйти с мальчишкой из Столицы, оставив его в живых, малореально, Уд понимал это. Убийство мальчика поставит точку в этом затянувшемся деле. И хотя Уду все равно, он не имел ничего против завершения.
– Это все?
– Да. Ты сделаешь то, что решил Совет Ордена?
Уд пожал плечами. Луж ощутил ненужность этого вопроса.
– Мальчишка не спасет от эпидемии, это уже решенный вопрос, – Луж будто оправдывался. – Болезнь Без Названия все равно распространится по Всем Заселенным Землям. Но она не уничтожит всех. Люди останутся. Нужно использовать строгий карантин и выдержать его как можно дольше. Теперь понимаешь, почему мальчишку нельзя оставить Правителю? Отдельного человека, даже небольшую группу мальчик спасет, но возрожденный мир будет гораздо лучше без Правителя. А мы выживем и без мальчишки.
Уд посмотрел на Лужа. Тот сказал:
– Это все необоснованные россказни о том, что Болезнь Без Названия уничтожит всех. Она выдохнется, как только ей повстречаются крепкие стены наших монастырей.
Уд отвел взгляд, рассеянно кивнул.
– Ты можешь сразу возвращаться в монастырь, Уд. Для тебя все готово. Даже такому, как ты, нужно переждать эпидемию в одном месте.
– Благодарю, отец.
Луж недоверчиво рассматривал Уда. Насколько он помнил, Уд никогда не обращался к членам Совета, как требовали правила, разве что к главе Ордена. Казалось, уродливый гигант впервые проявил нетерпение и желает остаться один.
– Хорошо. Выполни возложенное и возвращайся. Мы будем тебя ждать.
Луж повернулся, отошел. Спустя минуту он растворился в толпе.
