Уд проводил его взглядом, и ему пришла мысль, что Луж, несмотря на свои заверения, желает, чтобы возрожденный мир избавился не только от Правителя, но и от самого Уда.
Теперь Уд убедился, что Луж лгал о согласии Старха, но это ничего не меняло. Член Совета Ордена отдал ему приказ, и Уд его выполнит. Он потому и достиг подобного совершенства, что никогда не задавался вопросом, надо ли что-то делать и насколько ему это выгодно или невыгодно.
Уд сблизился с толпой, гудевшей, как сотни ульев, миновал ее, направляясь в обход Города. Гел ждал его у северо-восточной стороны Столицы, ждал вместе с лошадью и бордовым плащом воина Правителя. Уд ухмыльнулся собственной задумке. Даже для него это верх мастерства. Маска, которую он приготовил из глины, уже застыла. Она изображала одного из гвардейцев, который находился вместе с Флеком, светловолосого, крупного. Стражники знали его в лицо. И хотя этот гвардеец в данный момент находился в Городе, Уд знал, что все получится. Если даже стражники не сменились, определенная суматоха спровоцирует ошибку, и они не вспомнят, что четверка гвардейцев, сопровождавших Флека, не разделялась.
Уд отклонил идею воспользоваться маской, изображавшей самого Флека. Тот сильно уступал Уду в габаритах, даже темный, скрадывающий фигуру плащ окажется бесполезен, и стража наверняка знала, в Городе Флек или нет. С помощью маски Уд проник бы и в Клунс. Но оттуда нельзя уйти, как из любого города, обычным способом – с помощью веревки перемахнув стену.
Гел ждал его в полной готовности. Парик, изображавший светлую спутанную шевелюру, также был готов, и Уд признал, что Гел – искусный лазутчик и шпион. В дальнейшем они бы неплохо сработались вместе, но, к сожалению или к счастью, в дальнейшем это уже не имело значения.
Четверть часа спустя к южным воротам Столицы подскакал гвардеец и закричал:
– Открывай! Сообщение Флеку от Главного надсмотрщика! Живее!
Один из стражников, признавший в гвардейце Булоха, привел в действие механизм, опускающий мост.
Спустя еще пять минут Уд въехал в Столицу.
Флек вошел к Правителю, не постучавшись. Это было лишнее – ему приказали явиться сюда, как можно быстрее. У Правителя, конечно, находился Нелч. Что-то неуловимо изменилось. Нелча трясло, как если бы его вели на казнь. Он пытался унять дрожь, но тщетно. Она била его, крупная, монотонная и неумолимая.
Сам вызов ничего не значил. Возможно, Правитель хотел знать о малейших деталях происходящего лично от Флека. И хотя Ему отправляли сообщения, что мальчика отвезли к другому дому, тот же Нелч вернулся к Правителю с подробным отчетом, Его причуды могли стать причиной и не такого. Кроме того, Правитель знал, что силы мальчика вот-вот иссякнут, и не помогут не только уговоры или угрозы, даже пытка.
Флек ждал. Нелч хотел что-то сказать, но после нескольких невнятных междометий отказался от этого. Правитель одарил Флека коротким взглядом.
– Сейчас прибудут двое помощников Нелча. Надеюсь, ты обождешь? А пока Нелч кое-что тебе расскажет.
Флек склонил голову в знак согласия. Нелч затрясся сильнее, но слова Правителя оказали воздействие. Казалось, лекарь взял себя в руки благодаря дополнительной порции страха.
– Пока мальчик… вылечил одного человека, там… там… О Небо! Я не могу…
Флек глянул на Правителя, но Тот смотрел в окно, и разговор Его как будто не касался.
– Хочешь сказать, – сказал Флек. – Нашли новых больных?
Лицо Нелча исказилось, как будто Флек вонзил в него кинжал, он судорожно закивал.
– Да, нашли. И, кажется, их… Их много… Целая улица…
– Откуда это известно?
– Мои помощники обходят эти дома. Они знают симптомы.
Флек сжал зубы, ему хотелось кричать.
– Их слишком много, – сказал Нелч. – Все дома невозможно взять под охрану. Боюсь, кто-то из больных не обнаружен и расхаживает по Городу. Все произошло слишком быстро, теперь ничего нельзя изменить. Горожане скоро узнают, что здесь происходит.
Нелча затрясло, он больше не смог говорить. Но сказал он уже достаточно.
– Уверен, что ошибки нет? – Флек знал, что обманывает себя, но удержаться от такого вопроса не смог. – Весь квартал? Может, что-то другое, не Болезнь Без Названия?
Нелч попытался заговорить, но один из гвардейцев охраны доложил, что прибыли двое лекарей.
– Пусть войдут, – Флек не дожидался реакции Правителя.
Появились двое похожих друг на друга мужчин, оба маленькие и сухонькие, меньше всего напоминавшие двух ближайших помощников личного лекаря Правителя. Даже одежда их вызывала образ обычных горожан. Они поклонились чуть не до пола. Один из них, его звали Меркль, выдвинулся вперед. Его взгляд скользил от Правителя к Флеку, затем к Нелчу и обратно. Правитель по-прежнему стоял спиной, Флек же смотрел на лекаря в упор, и тот растерялся, не зная, к кому обращаться и заговаривать ли вообще.
Флек спросил:
– Это подтвердилось?
Меркль, не говоря ни слова, кивнул.
Он не помнил, как его внесли в дом. Возможно, воины Правителя не хотели приводить его в чувство на улице, и таким образом ему давали дополнительные минуты для восстановления, пусть даже подобный подарок казался смехотворным.
Его вернули в сознание с помощью нюхательной соли и болезненного пощипывания. Первое, что услышал Дини, когда пришел в себя, был горячий, требовательный шепот:
– Поднимайся, дружок. Без тебя мы не можем. Тебе придется сделать это. Поднимайся и вылечи людей.
Его заставили сесть. Дурман в голове проходил быстро. Наверное, сказалось то, что Дини, пока его везли к другому дому, успел отдохнуть. Конечно, это был не отдых, жалкие крохи, его тело жадно использовало их, хотя голод остался. Лучше, чем ничего.
В этом доме оказалось двое больных. Женщина средних лет и девочка, ровесница Дини. Снова пространство заполнял сладковато-горький запах, и в этот раз он был сильнее. Кроме знакомых ощущений появилось что-то новое. Мальчику показалось, что его что-то выпихивает из дома. Бестелесное ощущение, настойчивое, хотя и безрезультатное – мальчик оставался на прежнем месте. Дини посмотрел на гвардейца, вынудившего мальчика встать. Гвардеец следил за ним, и не похоже было, чтобы его что-то выпихивало, как Дини.
– Давай, дружок, – гвардеец, по-видимому, был доволен тем, что мальчик сфокусировал на нем взгляд. – Ты ведь лечишь людей? Не дай умереть этой несчастной девочке и ее маме.
Девочка жалась к матери, затравленно глядя на гвардейца. Она еще чувствовала себя терпимо, достаточно, чтобы ходить и что-то делать, но ее не выпускали из дому. Ее мать уже была в тяжелом состоянии, хотя и не понимала весь ужас происходящего.
Дини попытался встать. Гвардеец поддержал мальчика. И неожиданно снял с его лодыжки цепь.
– Побудь без нее. Я рядом.
Гвардеец отступил, покинул комнату, хотя его присутствие в доме по-прежнему угадывалось. Девочка посмотрела на Дини. Страх ее не исчез, но уже не терзал так сильно. Мать тоже рассматривала мальчика.
Дини пошатнулся и был вынужден опуститься на колени. Запах Болезни Без Названия вызывал спазмы желудка. Противление чего-то бесплотного исходило от кровати, где лежала женщина, и оно усиливалось. Дини почувствовал приступ страха и беспомощности. Он понял, что надо выбирать одного человека, но кого: мать или дочь? Мать в более тяжелом положении, но Дини представил, что, спася ее, ослабнет настолько, что не поможет ее дочери. Выбрав девочку, Дини рисковал потерять время и не вытянуть женщину из когтей Болезни.
Дини растерялся. Подавленный, обессиленный, он смотрел на мать и дочь. Кого же?
Запах стал невыносим. Дини закрыл глаза, согнулся, будто ему нанесли удар в живот. Перед глазами вновь возникла белесая сетка, пронзавшая верхний слой почвы. Ростки тянулись кверху прямо на глазах. Каждый из них поразит человека, можно не сомневаться в этом. Казалось, ростки кинжалами тянутся к самому Дини, тянутся, желая, чтобы мальчик отступил. Видя их рост, Дини осознал, что беспомощен против них. Осознал, что, даже вылечив женщину и ее дочь, все равно не спасет их. Город закрыт, они не уйдут отсюда, и очень скоро, в самое ближайшее время Болезнь Без Названия снова поразит их. Повторно. Покинь они Столицу сразу же, как только Дини отдаст им последние силы, они бы спаслись. Но мальчик знал: просить гвардейцев, чтобы они выпустили людей, бессмысленно. Все равно, что просить эту белесую сетку, заполонившую его внутренний взор.
Дини привалился к стене. Он был раздавлен. Все его действия потеряли смысл. Потерял смысл его дар, его дорога. Даже все прежние случаи, когда он спасал людей, потеряли смысл.
– Папа… Помоги мне, пожалуйста.
Он знал, на шепот никто не придет, никто не откликнется. Он сам должен увидеть отца. Вернее, увидеть то, что отец сказал бы ему, будь он рядом. Мальчик попытался расслабиться. И ему это удалось.
