Енот, на первый раз досыта накормил ты меня своей болтовнёй, допустим, я довольна. Раз ты топал всю ночь, обними свою красавицу, да и дрыхни. Уж я-то знаю, что это такое – ночь на ногах, да в лесу… как вас зверь только обошёл!
Я поднялась, вложила стального злодейчика в ножны, он ласково коснулся бедра, будто Стрела во сне.
– Пойду прошвырну кости, а ты не думай бежать! Волки и днём жрать хотят. Думаю, этого довольно для начала.
Почему так тоскливо было обернувшись увидеть, как он нежно касается её соломенного локона?..
Я опустила тяжёлую шкуру над входом, задвинула ветки – поди, догадайся, что прямо здесь чьё-то жилье!
Эх, хорошо в одну персону по округе пошарахаться! После грозы всё сияет, как умытая рожица. Каждое дерево здесь – своё, звенит тебе навстречу. Каждый куст кланяется. Бежишь, за ветки хватаешься, чтобы в грязь не осесть, через лужи перепрыгиваешь, аж сердце подпрыгивает – так бы и запела! Да не на этот раз. Всё жду, ухи на макухе, что за беглецами будут охотиться. Вот-вот разлетится собачий лай и донесётся по ветру неосторожная солдатская болтовня…
Да-а-а, хорошо-то хорошо, а возвращаться пора. Не буду сегодня ни у Ведьмина ручья нож полоскать, ни заячьи капканы проверять – если есть там кто, то пускай его лиса сожрёт. А я вернусь, пожалуй, да пробужу дружков. Пора уходить! Поскольку свалили из замка они загодя, прежде чем их хватились, кое-какое времечко прошло, ну вот где-то около того, как они у меня в гостях оказались. Потом ещё дождь все следы сполоснул, что собакам не на пользу. И значит, ещё прибавляем к тому, что уже удалось выгадать. Всё сложи – получается, в этот час их вовсю рыщут, а значит, скоро и досюдова доберутся. Бежать надо, бежать со всех ног, а не дрыхнуть!
– Эй, господа мои, судари-сударыни, – проорала я, откидывая ветки и полог от входа пещеры. – А ну, глаза продрали и бежать, слышите?!
– Что… куда? – они заворочались и сели на лежанке, растрёпанные, заспанные. Вот бедолаги-то…
– На свободу вашу хвалёную, куда ж ещё! – заржала я. – Вольные щи хлебать или как там у вас говорят?
– А это… а… – завозился шут, натягивая сапоги.
– Куда же нам идти? – простонала девчонка, прижимая руки к груди. Тьфу, да что она всё воет да сокрушается? Сидела бы дома, раз всё ей не так да не эдак!
– Не стони, провожу я вас! – весело подмигнула я ей. Что на меня нашло им помогать да ещё бодрить добрым словом? То ли старая я стала прежде времени, а то ли… я охнула и к стене прислонилась – неужто беременная я, а? Ведь может же такого быть?!
Вот чёрт… а впрочем… ладно. Не ко времени оно сейчас. Провожу вот их, там спокойно пораскину картишки по траве – так или не так, быть Стреле папашею или что.
Ух! Дух захватило… Встряхнула головой и в дальнюю дорогу засобиралась – пару тряпок в заплечные мешки, чтобы было, во что ночью кутаться, да и все сборы. Нечего мне с собой тащить – всё, что надо, лес даст.
И вот ушла я и не оглянулась… Кабы знать, что больше не увижу домика своего родненького, в приметный камень у входа вцепилась бы – ножом не отрежешь! Да только не знала я. И уверенно пошагала прочь.
До сих пор ещё слякоть после грозы не повысохла, ветки на головы ледяные брызги стряхивают. Бр-р-р-р-р, пробирает за шиворот! Аж одежда с телом слипается!
Эти оба-два уныло за мной бредут, то и дело останавливаться приходится. Не, я понимаю, конечно, они к лесной жизни не приучены, да только ведь так мы до Второго пришествия костылять будем, а оно, как известно, никогда не настанет!
Я уже на них и покрикивала, и понукала – не ускоряются, проклятущие! Комары вас задери! Повезло ещё, что уже комариный век вышел весь на этот год. А может, и наоборот – кабы господа мелкие упыри ещё над лесом властвовали, бежали бы мои провожанцы во все лопатки и не пикнули!
Вон уже и солнце на закат пошло, а мы и полдороги не осилили. Чёрт, да это ж нам уже ночлег пора подыскивать!
Я бы и на дереве или в овраге прекрасно отоспалась бы – и нет, никакие волки бы меня не съели! Я сама кого хочешь съем, будь там хоть сам Дьявол! Но эти двое… что вот с ними делать? Я как-то сразу и не подумала, а как они в лесу ночь пережидать будут, неженки? Им надо искать тёплую пещерку или что-то вроде просторного дупла. За такими щеглами же в темноте не уследишь – они и пропадут. Отойдут в кусточки по мокрому делу и в капкан наступят.
– Эхе-хе, что вот делать с вами, бедолаги? – почесала я репку, а шут надулся:
– Ничего с нами делать не надо, разведём костер и отлично выспимся!
– Да ладно? – расхохоталась я. – Ишь ты, какой молодчик! Ты хоть костёр-то развести в лесу умеешь? Без огнива, на чём есть, а?
Он угрюмо промолчал. Девчонка фыркнула. Дрожат оба, друг за дружку цепляются. Курицы вы мокрые. Да и я не особо лучше.
– Ну хорошо, допустим, ты у нас удалец-молодец, а она? – я на девчонку даже не взглянула, продолжая унижать этого дурака. Гордый нашёлся, тоже мне! – Ты придремлешь, а её волки утащат, даже вздрогнуть не успеешь!
Девчонка открыла было рот, но закрыла обратно. Я следила за ней краем глаза. Мне хотелось, чтобы она сказала какую-нибудь колкость, а я бы злобно её урезонила, показала бы выскочке её место! Без меня они непременно пропадут в два счёта, это им надо твёрдо усвоить и быстро – желательно прямо сейчас!
– Да-да, между прочим, господа волки шуточек не знают и беспечных не любят, – я сделала суровую мордаху и принялась ковырять ножом под ногтями. Обломанные, грязные… я впервые это заметила, потому что рядом эта… красоточка! У неё ногти похожи на жемчужины, ровненькие, бледные, чистые, как первый иней на запоздалых цветах шиповника.
– А хотя… нет, – усмехнулась я. – Наоборот, любят. Очень даже любят. Пожрать! Живьём! – злорадно припечатала я и посмотрела на шутову невесточку. Она отшатнулась, страх вспыхнул в её оленьих глазах. То-то же! Будете у меня на поводу ходить или сдохнете!
– А что ты предлагаешь, добрая госпожа? – шут сложил на груди ручки и посмотрел на меня, прищурившись.
– Давайте так! – я ткнула остриём ножа поочередно в сторону шута и
