области…
– Не скромничай, – мягко пожурил Серам, закладывая руки за спину. – В твоих способностях разбираться в растениях и травах – убедились уже все, даже мои братья.
Аяна поджала губы, но глаза всё равно выдавали улыбку.
– Что ж… тогда буду рада оказаться полезной. Но вот Ринэль… сильно расстроится, если ваши подозрения подтвердятся. Всё-таки… именно она привела Эмму ко мне.
– Так бывает… – сдержанно отозвался Серам, сам испытывая горечь сожаления, и срочно попытался сменить тему. – Знаешь, меня немного задело… нет, даже не знаю определения этому чувству… – усмехнулся неловко. – Я сам хотел рассказать тебе о неприглядной стороне проклятья… о жажде. Но у меня были законные опасения, сомнения, я мешкал, а когда увидел, как Даррэн легко рассказывает тебе, что ты при этом не испытываешь отвращения, меня охватила злость. С трудом сдержался, чтобы не сорваться. Глупо, да?
Княжна смущённо отвела взгляд.
Хотелось взять её за подбородок, развернуть к себе, чтобы смотрела только на него, только в глаза, но… Он уже сделал так однажды, пять лет назад… лучше не повторять былых ошибок и держать свои руки при себе.
– Знаете… я ведь тогда просто испугалась… – тихо вымолвила она.
– Тогда? – не сразу понял Серам, а когда понял… сердце пропустило удар. Он не рисковал заговаривать о том дне, но княжна заговорила сама. Что ж… это ведь хорошо, правда? – А… кажется, я понял о чём ты. Ничего, что я перешёл на неформальное обращение?
Княжна покачала головой, едва заметно улыбаясь.
– Нет, так даже лучше…
– Тогда… продолжай, – глухо вымолвил Серам. Ему одновременно безумно хотелось знать мысли Аяны и в то же время он желал сказаться глухим…
Девушка неловко прочистила горло.
– Я не хотела быть вашей собственностью. Вещью… Вы ведь воспринимаете истинных, как должное, как часть проклятья, будто Боги так наказывают вас, но… разве истинные не спасение? Не шанс на продолжение рода?.. – она судорожно вдохнула, нервно цепляясь пальцами за пальцы. – Вы смотрели так… с превосходством во взгляде и в то же время сквозь меня. Точнее, я вообще вас не волновала, только метка на руке. В каждом слове и жесте скользило пренебрежение. И я… испугалась. Не хотела, чтобы меня использовали только для рождения наследников, а потом забыли обо мне навсегда. Да... моё желание оставаться свободной может показаться вам эгоистичным. Люди предали вас, по их вине вас прокляли, люди охотились на ваш род, от их рук погибла ваша мать… И Морена связала вас истинностью с человеком, будто в насмешку. У вас есть все причины для ненависти, я понимаю это, просто… Не хотела становиться её частью… – вымолвила она и запнулась о выступающий корень.
Серам придержал княжну под руку, ощущая, как сердце сдавливает болью, словно тисками. Каждое сказанное слово оставляло на душе рваный след. Всё так, как сказала девчонка… но почему так невыносимо больно?
Нижняя губа княжны мелко подрагивала, в ясных серых глазах сверкали слёзы…
Серам сглотнул, заталкивая горечь сожаления куда подальше. Он заслужил эту боль.
– Не стоит так переживать, – произнёс непринуждённо, поправляя сюртук на плечах девчонки. – Я не собираюсь тебя переубеждать.
– Правда? – она резко вскинула голову, изумлённо моргнув.
Слезинка сбежала по её щеке, оставляя влажный след. Серам стёр его большим пальцем, насилу улыбнувшись.
– Правда. Я судил лишь со своей позиции, для меня существовала только моя точка зрения. Даже, если я не до конца понимаю, я не отметаю вероятность того, что всё может быть именно так, как ты сказала.
– Гм… я… я не ожидала такого разворота событий… – растерянно протянула княжна. Серам сделал незаметный вдох. Казалось, всё это время он не дышал. Не мог дышать. – Тогда… может, вы ответите на мой вопрос? – робко спросила она, закусывая нижнюю губу.
Серам приготовился, мысленно убеждая себя, что однажды ему воздастся за старания. Однажды…
– Если он так сильно тебя волнует, задавай. Такой замечательный вечер откровенний… Почему не воспользоваться этим?
Губы девчонки дрогнули в улыбке.
– С какой целью вы устроили этот отбор невест? Правда собрались жениться на человеке? Не на истинной?
Серам шумно выдохнул, усмехнувшись. Да, он ожидал такого вопроса, но всё равно оказался не готов. Только… придётся ответить. Честно ответить, даже если это негативно отразится на нём.
– Основная цель – это было заставить Лайсу торопиться, начать совершать ошибки. Убедить их, что я хочу, а главное могу, вернуть истинную связь. Она вела себя слишком осторожно, у меня не было никаких подтверждений моих подозрений. Таллина тоже осторожничала, но тут появляешься ты, и она выходит из тени, потому что начинает ревновать. На Ингвара я не мог положиться. Не до конца уверен, чью именно сторону он принял. Его уже использовали однажды…
– Как? – дрожащим шёпотом спросила княжна.
«Переживает за него? Считал воспоминания и успел понравиться?» – Серам глухо выругался, ругая себя за подобные абсурдные мысли. «Ревность делает из меня идиота…» – подумал прискорбно и продолжил:
– Лайса действительно родила детей от Повелителя, но он не собирался принимать их в род, в семью. Тогда мама была ещё жива… Он откупился от неё, вычеркнув из своей жизни, пригрозил даже расправой, если она попытается его шантажировать. А потом… маму подстрелили охотники и случилась война с дроу. Ингвар вырос, в нём проснулся дар, о котором Лайса незамедлительно узнала и тогда… она решила использовать сына для того, чтобы изменить воспоминания Повелителя. Да, не удивляйся, Ингвар и это может, не только считывать память. Точнее, он сначала считывает, а потом изменяет. Он и со мной пытался провернуть тот же трюк, но мои воспоминания уже были ложными – у парня ничего не вышло. Тогда, собственно, я обо всём и догадался. Но Ингвару не хватило бы сил справиться с ментальными блоками Повелителя. В этом ему помогала Таллина…
– А Лайса… – озадаченно протянула княжна.
– Лишилась своих сил во время родов. С драконами так иногда случается, правда… немного
